Солнце больше солнца
Шрифт:
– Печень косули бы нам, - проговорил со сладкой миной Тютерев, - куски насадить на прутья ивы и в наклон к костру, чтобы пламя не касалось. Через двадцать минут готово - весь сок сохранён. Вкус - сама нежность!
– Оно, конечно, если по-быстрому, - снисходительно заметил Неделяев.
– А если в кухне, то печень идёт с сердцем, с почками и лёгким. Всё кусочками порезать, положить с жиром в противень, воды налить столько, чтобы вся выкипела к концу жарки. За три минуты до конца сливочное масло добавить, - с авторитетным видом изложил он, помня, как в доме лесничего готовила блюдо Авдотья, а потом тому же научилась Поля.
–
Виллис вынырнул из бора на лужок, обрывавшийся откосом. В низу широкого оврага по промытому в песке ложу текла, посверкивая на солнце, Боровка, изгибами убегала вдаль. Другой берег был такой же высокий, плотно уставленный соснами. В раскинувшемся раздолье царил оздоровляющий хвойный дух, летали птицы.
Полковники и Неделяев вышли из машины, пошли по краю обрыва, внизу на полосе песка у воды горел едва видимым при солнце пламенем костёр. Несколько полураздетых солдат заходили в реку с бреднем. Поодаль от костра на расстеленном одеяле лежал ничком кто-то белотелый в чёрных трусах.
"Сподобился последки лета ухватить", - свысока подумал Неделяев о загорающем, который, скорее всего, был не кем иным, как генералом.
Наверху вблизи обрыва стояли у сосен джип и студебекер, три охотника подошли к ним. Нижний борт грузовика был опущен, открывая взглядам исчерна-бурую средних размеров кабанью тушу, кверху торчала задняя нога с раздвоенным чёрным копытом.
– Хорошо-то как заказником пользоваться, - сказал, медово улыбаясь, Тютерев.
Долетел гулкий густой звук удара. Трое пустились по берегу в его сторону и встали, увидев несколько джипов, группу военных возле них. Свернув к обрыву, поглядели сверху, как солдаты в трусах заходят в речку, хватают всплывшую оглушённую рыбу, выбрасывают на песок. За этим наблюдал, стоя у воды, обнажённый по пояс офицер.
– Кажется, сом есть, - заметил Игумнов, - его хорошо для одного-двоих пожарить, а в общей ухе - не то!
– Не то, - согласился Тютерев.
Неделяев подумал с сарказмом: "И о чём толкуют перед испытанием атомной бомбы".
Возвратились к своему виллису, решив, что пора в лагерь.
83
Тютерев и Игумнов из лагеря отправили свою добычу с попутными машинами семьям, глухарь Неделяева был оставлен "для себя". В нём было не менее пяти кило. Его, как делают заправские охотники, подвесили за хвост, для чего подошло ребро каркаса палатки. Провисев сутки, он, что и ожидалось, упал, оставив хвост в бечёвочной петле. Заранее был одолжен в селе котёл - Неделяев походил по домам, подыскивая подходящий.
Компания ужинала глухарём, тушённым в бульоне из его шеи, лап и крыльев. В палатке слышалось - неподалёку идёт кино под открытым небом. Крутили вышедший на отечественный экран в январе этого года индийский фильм "Бродяга", который заполучил восторженную любовь советского народа. Оба полковника успели не раз посмотреть картину и теперь ритмично покачивали головами под долетавшую песню Бродяги, в чьей роли блистал очарованием молодой Радж Капур. Помахивая рукой в такт мелодии, Тютерев сказал:
– А руководство в своём клубе глядит "Серенаду Солнечной долины".
– Знаем, ничего особенного, - заметил Игумнов.
– Музыка шикарная, - проговорил, с удовольствием вкушая дичь, Леонид Иванович.
– Не люблю я американский джаз, -
– Я патриот, но оркестр там хорош, - с ласковым видом возразил Тютерев.
– У руководства вкусы не хуже наших.
"Интересно, американские генералы смотрят наши советские фильмы?" - задался вопросом занятый, казалось бы, всецело едой Неделяев. Главными же мыслями, которые не покидали его, были: после испытания бомбы издадут его книгу, где он напишет о взрывах советских атомных бомб в Америке? И: "Долго ли ждать, когда это произойдёт на самом деле?"
Леонид Иванович меж тем высказался, какие смазливые официантки носят генералам из буфета блюда и напитки. Евгений Викторович подхватил - в правительственном городке часто замечаешь явно нездешних девушек, красоток как на подбор. Тютерев сально улыбнулся:
– Знаю из надёжных источников - привезли или вот-вот привезут для наших верхов и для гостей девственниц. Специально отобраны.
Маркел Николаевич живо заинтересовался тем, где и каким образом их отбирают.
– Есть комиссия, - уклончиво сказал Тютерев, для солидности сдвинув кустистые тёмные с сединой брови, и Неделяев понял, что ему неведома процедура отбора девственниц.
Легли спать, поделившись бородатыми похабными анекдотами. Утром, как уже стало заведено, пролетели в сторону намеченного эпицентра Ту-4, два новых реактивных бомбардировщика Ил-28, три реактивных истребителя МиГ-17. Тяжёлый Ту-4 сбросил над эпицентром очередную болванку.
Потом на полигоне взорвали тротил под ста бочками бензина и нефти - имитировали атомный взрыв. Туча чёрного дыма зловеще клубилась и долго таяла.
Дни перелились в сентябрь, продолжались без дождей, иногда - с лёгким ветром. Егорыч свозил полковников и Неделяева к тому месту, где им было предписано пребывать во время испытания бомбы. Место оказалось в девяти километрах к востоку от будущего эпицентра. Обращённая к нему траншея имела глубину под два метра, стенки покрывала дощатая обшивка, приколоченная к вбитым в дно кольям. В низу стенки тянулась земляная ступенька, чтобы встать на неё и выглянуть из окопа.
Окоп предназначался, главным образом, для районного партийно-советского руководства, для представителей из соседних районов, для начальников из Бузулука.
Позади траншеи были устроены для легковых машин вырытые укрытия с двумя рядами брёвен и слоем земли поверху, выезды открывались в противоположную от эпицентра сторону.
Когда Егорыч вёз своих пассажиров назад в лагерь, позади грянул приказ через рупор: "С дороги! Встать!" Сбоку от застывшего на обочине виллиса затормозил джип, из него выскочили офицеры с пистолетами, крича, чтобы все четверо согнулись в машине до пола и не двигались. Мимо пронеслась кавалькада автомобилей, после чего умчался джип с офицерами. Егорыч поделился вслух мыслью:
– Правительство?
– Оно!
– внушительно произнёс Игумнов.
Он и Тютерев, лишь только возвратились в лагерь, поспешили к военному начальству, и потом Неделяев и Егорыч в палатке услышали от них: прибыли сам Хрущёв и Маленков, министр обороны Булганин, академик Курчатов, "главный по бомбе", и "целый ряд маршалов".
– Мы Жукова видели. С самого начала тут заправляет, и всё не удавалось повидать его, - сказал Игумнов с почтением в голосе и с радостью оттого, что увидел Георгия Жукова, командующего общевойсковыми учениями под наименованием "Снежок".