Солнце больше солнца

Гергенрёдер Игорь Алексеевич

Минул день, и Тютерев, придя от начальства в палатку, поведал с взволнованно-таинственным видом:

– Этой ночью радио Би-би-си передало, что послезавтра, то есть уже завтра, четырнадцатого сентября, в Советском Союзе будет испытание атомной бомбы. И место назвали - Тоцкие военные лагеря.

Неделяев, промолчав, про себя выругался: "По хую им ваша секретность! Это только нашему народу не дают правду знать.
– После чего заключил: - Что бы это радио сказало, если б там прочитали мою книгу?"

84

В двадцати километрах к востоку от намеченного эпицентра выступал из земли железобетонный массив,

покрытый зелёной и белой масляной краской. К нему от железной дороги была проложена специальная, предназначенная исключительно для высшего руководства, дорога, которая неусыпно охранялась. Внутри сооружения под толщей бетона и высокопрочной стали скрывался обширный зал, обеспеченный всеми удобствами, включая комнату для курения. По соседству за стеной имелось помещение для музыкантской команды. Из зала наверх была выведена оптическая система, чтобы наблюдать за атомным взрывом.

Утром 14 сентября 1954 года в этом центре наблюдения, называемом "трибуной", расположились властители людских судеб - самая головка: Первый секретарь ЦК КПСС Хрущёв, председатель Совета Министров Маленков, министр обороны Булганин, его первый заместитель маршал Жуков. Заняли здесь места ядерные физики Курчатов, Харитон, маршалы Василевский, Будённый, Конев, Малиновский, Рокоссовский, другие советские военачальники, а также гости: Чжу Дэ, главнокомандующий Народно-освободительной армии Китая, Вальтер Ульбрихт, первый секретарь ЦК Социалистической Единой партии Германии (ГДР), Болеслав Берут, первый секретарь ЦК Польской Объединённой Рабочей партии, Тодор Живков, первый секретарь ЦК Болгарской компартии, Энвер Ходжа, первый секретарь ЦК Албанской Партии Труда, Юмжагийн Цэдэнбал, генеральный секретарь ЦК Монгольской Народно-революционной партии, вожаки коммунистов остальных стран народной демократии. Были в зале и министры обороны всех государств будущего Восточного блока.

Собравшимся оценить невиданный эксперимент на народе, идущем к коммунизму, предлагались на выбор ягодный морс, ряженка, боржоми, кофе, чай. Энвер Ходжа заранее предупредил обслугу, что пьёт айран, а Чжу Дэ сказал, что хотел бы подогретого молока. Тому и другому подали желаемое.

Маршал Жуков перешёл в свой командный пункт принимать по радио отчёты, отдавать приказы. Это он, произнося "натурные испытания", упорно настаивал на войсковых учениях с атомным ударом. Его дружно поддерживала вся военная верхушка. Надо было увидеть, выйдут ли из окопов и будут наступать солдаты, перед которыми взорвётся атомная бомба. Военные с 1949-го по 1953 год направили руководству СССР больше двадцати представлений о необходимости "натурных испытаний". Их просили и учёные, которые занимались прогнозированием ядерной войны и доказывали, что оно невозможно без знания, как скажется на населении атомный взрыв.

Если на карте в точку, которой отмечен запланированный эпицентр, воткнуть циркуль и провести круг радиусом, означающим семьдесят километров, то окажется, что внутри этого круга в 1954 году умещалось более пятисот сёл, деревень, посёлков. Их общее население превышало триста тысяч душ. Но облако радиоактивной пыли уплывёт далеко за границы круга, оседая на землю и на всё, живущее на ней.

Среди летней жары, которая не умалилась и в сентябре, военачальники потными руками слепили снежок, иное название которого - "прорыв подготовленной тактической обороны противника с применением атомного оружия".

К четырнадцатому сентября восточнее намеченного эпицентра сосредоточились сорок пять тысяч рядовых и офицеров - эпицентр и первую линию окопов, вырытых вдоль речки Маховка, разделяли четыре с половиной километра. Лишь траншеи, расстояние от которых до эпицентра не превышало

семи километров, покрывал накатник: один ряд тонких брёвен со слоем земли сверху толщиной от тридцати до шестидесяти сантиметров. Траншеи подальше были оставлены открытыми. Солдаты, показывает кинохроника, входили и в те, и в другие окопы в своей обычной хэбэ - в хлопчатобумажных гимнастёрках и брюках. Противогазы и костюмы так называемой "химзащиты" (защиты от отравляющего газа, которые теперь должны были обезопасить от радиоактивного заражения) получили лишь те, кому следовало пройти непосредственно через зону взрыва, не далее пятисот метров от эпицентра.

Танкистам же предстояло испытать, насколько защитит их от заражения броня. В укрытиях ждали сигнала: шестьсот средних и тяжёлых танков и самоходных артиллерийских установок, шестьсот бронетранспортёров, пятьсот орудий и реактивных миномётов, среди орудий - 130-миллиметровые пушки, самые крупнокалиберные в сухопутных войсках СССР. Были готовы к делу шесть тысяч тягачей и автомашин, не имелось недостатка в средствах связи, среди которых - новые радиостанции Р-9. Громить условного противника изготовились три дивизии ВВС - триста двадцать самолётов Ил-28, МиГ-15 и МиГ-17.

Держать оборону приготовились пятнадцать тысяч военнослужащих под обозначением "западные". Их передовая линия оборонявшихся проходила к западу от будущего эпицентра, в десяти километрах от передовой линии "восточных". Территорию посередине напичкали техникой для проверки действия взрыва. В радиусе от трёхсот метров до двух с половиной километров от запланированного эпицентра расставили средние танки Т-34, тяжёлые ИС и КВ, самоходки, бронетранспортёры, орудия, самолёты как устаревших конструкций, так и новые реактивные, автомобили самых разных марок, мотоциклы, даже велосипеды. Тут и там привязали к деревьям и кольям двести коров, бычков и тёлок, двести лошадей, а также четыреста овец, часть которых опустили в окопы. Распределили по всхолмкам, ровным местам и углублениям клетки с собаками, обезьянами, поросятами, кошками, кроликами, крысами, с другими животными, в их числе с теми, какие обитали в здешнем краю: с лисами, ежами, хорьками, сусликами. Были и клетки с птицами. Многих животных поместили внутрь танков, самолётов и прочей оставленной техники.

Люди, жившие менее, чем в восьми километрах от эпицентра, были выселены, но к концу дня их возвратят в родные пенаты, снабдив армейскими палатками, пообещают помочь построить новые дома и скажут, что все уцелевшее на огородах можно есть.

"Советские руководители в целях расширения дорогостоящего уникального эксперимента не разрешили даже временную эвакуацию населения некоторых посёлков дальше восьмикилометровой зоны, дав рекомендации использовать для защиты людей особенности местного рельефа". Арон Мыш, кандидат физико-математических наук, ветеран подразделений особого риска, награждённый орденом Мужества, участник Тоцких учений. "Преступление, названное подвигом". Газета "Контакт", ? 20 (112), 27. September - 10. Oktober 1999.

Жителей "Елшанки, Ольховки и Маховки, расположенных на расстоянии 5-6,5 км от эпицентра взрыва, вывезли... Буквально через несколько часов после окончания учения "гражданский контингент" вернулся к родным пенатам". Михаил Павлов, участник Тоцких учений. "Оренбургская Хиросима". Газета "Русская Германия", N 47/439 22.11 - 28.11 2004.

"Спустя два-три дня после взрыва местный райком партии стал устраивать массовые автобусные "паломничества" к эпицентру взрыва. Экскурсии для взрослых и детей!" Иван Пушкарь, член Союза ветеранов ядерных испытаний, участник Тоцких учений. "Тоцкая Хиросима". Газета "Русская Германия", 16 - 22 августа 1999 N 32.