Солнечный змей

Токацин .

Это было и к лучшему… после второй чаши Сьютар Скенес, старейшина и верховный жрец Фейра, перестал наконец обиженно коситься на Речника и виновато оглядываться на Халана. Правитель заверил, что не нуждается в роскошной встрече и не собирается съесть все запасы участка – и всё-таки весь Фейр был взбудоражен, и угощение для нежданных гостей собирали по всем пещерам. Речник Айому, заметно поправившийся за зиму и уже не выглядящий бледной тенью себя самого, подошёл к Фриссу, взглянул ему в глаза и растерянно покачал головой.

– Этой осенью о тебе

наверняка сложат ещё одну легенду, – вздохнул он. – Я прослежу, чтобы она не была несуразной. Жители вечно придумают Вайнег знает что!

Сейчас Айому крепко спал на «летней постели» у самого порога, и Алсаг прижимался к нему пушистым боком, спасая от ночной прохлады. Фрисс бесшумно поднялся, натянул сапоги и застегнул перевязь, осмотрелся – ничто не зашевелилось во мраке пещеры, сон жителей был безмятежен – прижал к себе броню, чтобы пластины не залязгали, и выскользнул на берег.

Ночи ещё были прохладными… Речник, забираясь в броню, ёжился от холода и хмыкал про себя – эта ночь кажется ему прохладной?! За всю свою жизнь он не видел столь тёплых ночей в конце Ассави…

На берегу было тихо. Флона к середине ночи насытилась и лежала теперь в тростниках, притворившись валуном. Сигнаса, пришвартованная к корням Дуба, казалась бесформенной скалой, поднявшейся со дна Реки. Пробираясь по бугристой земле под деревом, Фрисс услышал с корабля странный звук – кто-то тихо и печально насвистывал «По Огнёвкиным Курганам». Речник удивлённо мигнул и подтянулся на причальном канате.

– Хаэй! – тихонько окликнул он. Тёмный силуэт на палубе перестал свистеть и протянул ему руку. Фрисс перебрался через борт и недоумённо посмотрел на Нециса. И правда, он этим вечером как-то упустил Некроманта из виду… только теперь Речник вспомнил, что не видел его в пещере Скенесов. Сходил ли он с корабля?..

– Нецис, почему ты тут? Не понравилось в пещере? – осторожно спросил Фрисс. Некромант покачал головой.

– Я там не был. Ни к чему пугать людей, – мрачно ответил он. – Скажи, Фрисс, эти жители – твои родственники? Они, по-видимому, очень тебе рады.

– Это мой участок – Фейр, я – его защитник, а это – жители Фейра, – Речнику посреди ночи нелегко было подобрать нужные слова. – А на ночь нас приютили родичи Кессы. Они не испугались бы тебя.

Нецис пожал плечами. Его мысли сейчас были далеко от Фейра, и Фрисс это заметил.

– Мы вылетаем на рассвете, – напомнил он. – Тебе надо бы поспать. О чём ты задумался?

– Та-а… – Некромант кивнул на восток, закрытый серой стеной обрыва. – Есть странные вещи, Фрисс. Аманкайя знает меня пять лет. Я никогда не пытался заморочить её, она знает, что я такое. Почему она до сих пор меня не забыла…

Маг пожал плечами. Фрисс вздохнул.

– Все девицы – странные, – сказал он. – Кесса, когда я сговорился с её предками, сбежала из дома, да не куда-нибудь, а в Хесс. Думал, поймаю – убью. И ничего… живём, а ведь и я Речник, и она – Речница, и все знают, что это за жизнь. А вообще… не знаю, как там в Эхекатлане –

люди всякие бывают – но у нас на Реке были бы только рады и тебе, и ей. Никто бы вас не обидел.

Некромант покосился на Речника и покачал головой.

– Те, кто был рядом со мной, слишком часто погибали. Я хотел уйти подальше, чтобы никто больше не погиб. И вот… Аманкайя позвала меня на помощь, а я потерялся в Туманах. Теперь она мертва.

– Не говори так, – нахмурился Фрисс. – Там Алсек, и Хифинхелф, и демоны-стражи. Может, им пришлось бежать из Эхекатлана, но погибнуть они не могли. Когда Тзангол сгинет, мы слетаем в страну Кеснек и найдём их.

– Ты любишь давать обещания, Фрисс, – Некромант отвёл взгляд. – Та-а… я видел двух способных учеников в Замке. Даже очень способных. Из Кессы получилась бы сильная Илриэна та-Сарк. А Йудан уже далеко продвинулся – и он жаден до знаний, это сразу видно. Очень хорошие ученики, Фрисс. Сложись всё иначе…

Он не договорил – отвернулся к воде. Речник коснулся его плеча.

– Нецис, ты не шутишь? Кесса была бы рада у тебя учиться! Ты сказал ей…

– Ни ей, ни Йудану, – резко качнул головой маг. – Не время… и в целом – бесполезно. Я пережил многих своих учеников. Это не радует.

Когда Фрисс тихо перебрался на противоположный борт – земляные сиригны видели его, но узнали и не тронули – Нецис снова засвистел. Речник слышал невесёлый мотив ещё долго – шлюпка, подгоняемая наколдованным течением, несла Фрисса к скале посреди Реки, а привязчивый напев летел за ним.

«По Огнёвкиным Курганам пролегла дорога…» – попробовал насвистеть Речник, но вскоре замолчал, пристально вглядываясь в сумрак. Огромный гранитный валун, некогда притащенный течением и брошенный на стремнине, подмигивал парой красноватых огоньков – на «крыше» куванской таверны горели путеводные факелы. Вода с прошлого года заметно отступила от камня, скала, изрезанная ходами и пещерами, обнажилась, и плоты куванцев болтались у её подножия, привязанные к верхним кольцам-экхам длинными верёвками. Верёвки были слишком длинными, чтобы не путаться, плоты колыхались на волнах и бились друг о друга, и смутные тени с фонарями бродили вдоль пристани, пытаясь навести порядок. Речник обошёл их с юга, спрятал шлюпку под уступом и по паутине запутанных тросов залез на вершину. Изумлённый и сердитый возглас встретил его там.

Возможно, Фрисс поспешил с заклятием – не следует швыряться водяными шарами на каждый шорох – но короткая стрела, лязгнувшая о пластину брони, подтвердила, что шар был выпущен вовремя. Рыжий куванец схватился за разбитую скулу, одной рукой удерживая маленький самострел. Он не закричал – он знал Фрисса, знал, с кем Речник обычно говорит, и очень хорошо знал, где в это время надлежит быть остальным куванцам.

– Ингэ, – тихо поприветствовал его Речник. – Где Эльгер?

– Внизу, – недобро ощерился куванец, но даже не попытался перезарядить самострел. Фрисс двинулся на него – рыжий поспешно отступил.