Сотая бусина
Шрифт:
Теперь и я почувствовала приближение противоположной мне стихии - ветер, став, вдруг угрожающе сильным и холодным, требовательно подпихнул меня сзади и заставил быстро распрощаться со словоохотливой соседкой. Но, на этом он не успокоился, погнав и дальше - по дощатому тротуару, через узкий мостик, и прямиком к собственной калитке, преследуя по небу, угрожающе набухшими влагой тучами. Вот-вот начнется дождь, долгожданный всей местной растительностью, сильный и, вполне возможно, он будет идти до ночи:
– А что ж он там, так и будет сидеть? Не видит, что на улице творится? К тому же Зеня сегодня...
– удивленно застыла я перед сидящим на
Потому что человек этот, откинув голову на нашу изгородь, мирно спал. Его светлые, короткие волосы трепались на ветру, оставляя лицо неподвижно спокойным, а руки были крепко сцеплены на груди. Рядом, на отсыревшей от травы лавочке, лежал поношенный вещевой мешок из под которого углом торчал черный кожаный планшетник. Я видела подобный всего раз до этого - у либрянского землемера, считающего себя настоящим интеллигентом. И этот 'интеллигентский' атрибут никак не вязался с общим впечатлением от незнакомца, всем своим видом, даже таким сейчас беззащитным, излучающим огромную силу... 'Как та самая магия, чистая и прозрачная', - пришло мне на ум совершенно неуместное сравнение, после которого, вдруг сильно захотелось заглянуть в глаза спящего мужчины... В этот момент, он, будто почувствовал постороннее присутствие и, сначала дернул согнутой правой рукой, а потом свои глаза открыл... И я увидела небо - огромное, с бежащими по нему серыми тучами и без всякой надежды на...
– До-обрый день, - растерянно скривившись, будто это меня, а не его застали врасплох, протянула я.
– Я вам не помешала, а то может, подушку вынести?
Мужчина снова дернулся, лупанув правой рукой по пустоте сбоку от себя и стал медленно, опираясь на эту же руку, подниматься с нагретого места:
– Здравствуйте. Меня зовут Ветран и мне нужен Зигмунд, кот-баюн, - распрямившись во весь свой немалый рост, тихо произнес он.
– Я к вам из столицы. Из музея истории с заданием. Точнее, это у меня задание, а господин... кот окажет нашему музею бесценную услугу, если согласится ответить на мои вопросы...
– закончил он с явным облегчением и, склонив голову набок, выжидающе уставился на меня.
По идее, в силу нашего нынешнего осадного положения, стоило бы его хорошенько расспросить и 'просветить' в смысле свечения, но я на этот раз решила ограничиться своей женской интуицией. Тем более что погода как раз располагала. В смысле, подгоняла к принятию решений:
– А-а-а...
– Бумагу мою показать?
– еще ниже склонил голову музейный работник.
– Нет, - тут же захлопнула я рот.
– Это вы Зигмунду ее покажите. Я хотела спросить, далеко ли вы остановились на ночлег. А то скоро дождь пойдет.
– Ночевать?
– чуть ли не по слогам повторил за мной мужчина.
– Я промокнуть не боюсь. Так что с котом?
– С котом?.. Надеюсь, все нормально, - тоже, видимо, опираясь на свою интуицию, предположила я и распахнула нашу калитку.
– Пойдемте... Ветран. Меня, кстати, Анастэйс зовут.
– Анастэйс, - так же медленно произнес он и сделал большой шаг к нам во двор. А дальше двинулся, уже гораздо быстрее, неся в левой руке свою поклажу.
– Большая у вас деревня.
– Что?
– не расслышав из-за очередного порыва ветра, развернулась я к нему прямо у крыльца.
– Мэзонруж - большая деревня. А кто здесь, в основном живет?
– Люди. Если вы это имеете в виду. А если конкретно, то - ремесленники, работающие на либрянские лавки и мастерские. Очень много заезжих сезонников, тоже работающих в Либряне.
– прихлопнуло меня по макушке вскинутой кистью Ветрана.
– Да вы что?!
– Ничего...Простите, - отдернул он свою руку обратно и задрал голову вверх.
– У вас там чердачная дверца... открыта.
– А яснее?
– Она громко закрылась.
– Закрылась?
– прищурилась я на сосредоточенного мужчину, и, поставив на крыльцо корзину, отошла подальше от дома.
– Ага... Это от ветра, наверное... Мать моя, Ибельмания! Ты что там делаешь?!
– а что мог делать кот на карнизе дома с пучком засушенной валерианы в пасти? Сам собой напросился нелицеприятный ответ.
– Зеня! То есть, Зигмунд!
– строго зыркнула я на него, да что толку? Умника вновь захлестнули инстинкты.
– Да сколько эта вакханалия будет продолжаться?! А ну выплюнь траву!
– кот глянул на меня, почти осознанным взглядом, а потом отрицательно замотал своей лобастой башкой.
– Зигмунд, ну ты же ученый кот. Тут к тебе человек приехал из столичного музея вопросы умные задавать, а что он о тебе сейчас подумает?
– уперев руки в бока, попробовала я воззвать к остаткам котовьего разума, затуманенного валерьяновым дурманом. В ответ кот лишь скептически посмотрел на визитера и показал нам обоим свой полосатый зад, намереваясь снова нырнуть в травяные закрома.
– Ах, так?!
Быстрым взмахом руки, захлопнула я перед наглой мордой чердачный вход и тем же приемом задвинула на нем вертушку. Кот, пораженный таким вероломством, резко отпрыгнул и чуть не выронил свою ношу из пасти.
– Скажите, а он всегда... такой?
– осторожно поинтересовался у меня подошедший мужчина.
– Не-ет. Просто у нас недавно перетеча...
– глянула я на Ветрана и решила, на всякий случай пояснить.
– ... перевоплощение было в новое тело. И вот это тело так себя проявляет - подавляет разум Зигмунда первородными инстинктами. Но, это явление временное. И Зигмунду потом бывает очень стыдно, - добавила, уже громче, глянув на притихшего, но не сломленного бунтаря плоти.
– Понятно, - кивнул в ответ Ветран.
– Лестница у вас есть?
– Есть, там...
– неопределенно махнула я рукой в сторону сада, прикидывая в это время в уме, стоит ли испытать на умнике левитацию, в которой я сама почти Трахиния или пожалеть... Решила для начала честно его предупредить о намерениях. И даже открыла рот... И тут полил дождь - не сказать, чтоб внезапно, но уж очень сразу и сильно: мне в рот, на голову, мигом насквозь промочил легкое платье и разозлил уже всерьез.
– Если ты сейчас же не кинешь вниз эту траву и не докажешь мне, что вменяем, я тебе шкуру подпалю!
– сжав кулаки прокричала я, выплевывая изо рта воду.
– Ну! Считаю до трех!
– и медленно подняла руку с тусклым от противоборства с враждебной стихией шаром.
– Раз!..
– Анастэйс!!!
– увидела я в глазах такого же промокшего мужчины, замершего с лестницей на плечах нешуточный страх.
– Не надо!.. Я лестницу принес, - произнес он уже тише и спокойнее и в доказательство, тут же приткнул ее верхним краем к карнизу.
– Я лезу?
– А, пожалуйста, - погасила я в зажатой ладони огонь и ей же показала чудом не облысевшему коту кулак...
В дом заходили по очереди: сначала туда влетел, вдохновленный просветлением в мозгах и дождем на улице Зигмунд, потом степенно вошел музейный работник и уже замыкающей я, но, на пороге тормознула: