Созвездие Девы
Шрифт:
– Вот как вы считаете, – с места в карьер начал Ярослав, – можно ли принять не нахождение начальства в рабочее время на рабочем месте за уважительную причину невыполнения нами профессиональных обязанностей ввиду текущего отсутствия таковых?
– А теперь то же самое, только по-русски, – велела Жанна, хлопая по дну сахарницы с энтузиазмом шамана, вызывающего дождь во время засухи.
– Он говорит… эта… как ты сказал? Уж полночь близится, а Бормана всё нет? – уточнил Толян.
– Германа, милый мой прокариот, Германа нет, – Сологуб
– То-то, я гляжу, довольные такие! Прямо Шерочка с Машерочкой.
– Положительные эмоции, Жанна Вадимовна, продлевают жизнь и улучшают пищеварение.
– Слушайте, молодежь, – заискивающе начал Всеволод, выглядывая из-за «Медицины сегодня», – раз вы у нас свободны, как птицы, сгоняйте в буфет за сахарком…
– Привет честной компании, – в помещении появилась Карина. Сологуб несолидно покраснел, но медсестра не обратила на него внимания. – Жан, а Жан, у тебя, случайно, лака бесцветного нет? Я колготки порвала, вот такенная «стрелка»! Верка с Воропаевым не приехали? Немудрено. Ох, а вы знаете, что…
– Нет у меня лака, ни случайно, ни специально. К Тане сходи, у нее вроде был. Или к Нике, – ехидно добавила Жанна, – вы же с ней подружки, всё пополам. И смешинки, и слезинки пополам-лам-лам!
– Ты чего, Жан? Гормоны бушуют?
– А ты к моим гормонам не лезь! Отлично знаешь, о чем я говорю! Если не можешь вовремя рот закрыть…
Парни недоуменно переглянулись.
– Жанночка, солнышко, ну ты чего? – пролепетала Карина, отступая к окну. – Тебе волноваться нельзя…
– Февраль, март, апрель, завтра будет май, – загибала пальцы мадам Романова. Пустая сахарница была забыта. – Четвертый месяц! Давно пора успокоиться и перестать мыть людям кости.
– Ха, я только щас заметил, – поделился радостью Анатолий, – что Верки тоже на работе нет. И де, интересно, шарится наша Варвара Черноус?
– Там же, где и доктор Быков, – Карина оперлась локтями на подоконник. – Полюбуйтесь!
Из окна ординаторской открывался чудесный вид на невинные весенние деревца, задний двор и больничную стоянку. Стопроцентное зрение медсестры позволяло различить даже номер черного «Ниссана», а уж выбравшихся из машины людей она узнала бы при любой погоде.
– И чо? – зевнул Малышев, потеряв всякий интерес к пейзажу. Раз Воропаев здесь, надо ловить быка за рога и клянчить больничный. – Он ее часто сюда подбрасывает, вроде как в одном районе живут…
– Ага-ага! Воропаев на Гагарина, Соболева – по Свободе. Два шага буквально, – хрюкнула Кара, опасливо косясь на разъяренную Жанну. – Вы что, до сих пор не поняли?
– Не всё ли равно? – мудро заметил Сева. – Ну, подвез он Веру, что в этом такого?
– Вы точно больные, народ! Они приехали вместе, а сейчас без пяти минут девять!
– Что тут у вас стряслось?
Все резко обернулись к задавшей вопрос Оксане. Медсестра приветливо улыбалась, теребя в руках нераспечатанную
– Тебя Игоревна обыскалась, Тайчук.
– Не трамвай, подождет. Присоединяйся!
– К чему? – не поняла Оксана.
– К клубу любителей экзотики. Потерпите десять минут, и я докажу, как жестоко вы ошибались, считая меня болтушкой! – Кара сердито подбоченилась. – Не знаю, явится ли он, но она-то точно сюда зайдет.
– Вы, ребята, как хотите, а я работать пошел, – Сева закрыл свою «Медицину…» и направился к двери, приглашая жену последовать доброму примеру, однако Жанна не сдвинулась с места. – Ты не со мной?
– Всем скопом налетите, да? Ты бы еще Ермакову пригласила, Каркуша! И Монахову. И Лебедеву! Баста, суслики, – обратилась она к интернам, – прячьтесь где-нибудь в другой норке.
– Ну почему же? – приторно улыбнулась Карина, сгорая от непреодолимого желания сделать гадость. – Мальчики нам не помешают.
С тех пор, как «милая тайна» стала известна далеко за пределами отделения, Артемий Петрович устроил ей сладкую жизнь. Всё началось со случайной беседы на отвлеченные темы, а закончилось ненавязчивым советом поберечь любопытный носишко и раздвоенный язычок. В надежде урвать кусок пожирнее медсестра потеряла бдительность.
– А что мне будет, если я опровергну слухи?- спросила она, готовая перечислять пункты.
– Вопрос задан малость некорректно, Карина Валерьевна. Спросите лучше, что будет, если вы их не опровергнете. И хотя я от природы реалист и понимаю, что прошу слишком многого, на вашем месте, я бы приложил все усилия, чтобы выполнить эту просьбу.
– Вы что, мне угрожаете? – удивилась Карина. Воропаевы не угрожают – они сразу переходят от слов к действию, не давая «жертве» времени сообразить: а в чем я, собственно, провинилась?
– Ну, разумеется, нет. Я прошу вас как человек человека: перестаньте выдумывать подробности, им давно уже никто не верит, а, по крайней мере, четверо наших сотрудников день ото дня попадают в глупое положение. Подумайте.
Он мстил косвенно и изящно – на кривой кобыле не подъедешь. Пойди, докажи! Но сейчас ей выпал превосходный шанс отыграться, пускай не на Артемии Петровиче (упаси Боже!), но на Верке. При всей своей беспомощности и мягкотелости, эта подхалимка жаловаться не станет, не с ее характером. Идеальная боксерская груша.
Жанна твердо решила остаться и не дать Веру в обиду. Не волочь же ей весь скоп из ординаторской! Сева остался, потому что осталась Жанна. Оксана – потому что ей велели без Карины не возвращаться. «Мальчики» остались… потому что остались. Карина осталась по умолчанию.
Долго ждать им не пришлось: буквально через пять минут вошла Вера. Она и не заметила вавилонского столпотворения, погруженная в себя и мягко улыбающаяся каким-то своим мыслям. Наметанный глаз Кары Тайчук отметил синеватые тени под глазами. Соболева не потрудилась замазать их тональником. Или не успела?