Созвездие Девы
Шрифт:
– Мы превратились в невидимок, или нас просто-напросто игнорируют? – поинтересовалась медсестра. – Нос до потолка задрала…
– Ой, привет, ребята, – обезоруживающе улыбнулась Вера. – Я задумалась. Извините.
Она не замечала ни подозрительных взглядов коллег-интернов, ни откровенного торжества бывшей подруги, будто бы существовала сейчас в другом мире, где нет места подлости.
«Беги отсюда! – мысленно взмолилась Жанна. – Беги, пока не поздно»
Пока Вера искала что-то в письменном
– Опаздываем, гражданка Соболева. Нехорошо.
Та только сейчас заметила болтливую медсестру и перестала улыбаться.
– Доброе утро, Карина Батьковна. Осмелюсь напомнить, что причина моего опоздания никоим образом Вас не касается, – она подавила зевок.
– Не выспалась, рыбонька? – жалостливо вздохнула Карина. – Да какая же бяка-закаляка тебе, бедненькой, всю ночь спать-то не давала?..
– Всё, Каринка, хорош ломать комедию, – вмешался Малышев, у которого от елейного голоска зачесалось под гипсом.
– Нет, ты скажи нам: это правда? – напирала она.
– Что «правда»?
– Что ты спишь с Воропаевым, – ляпнул Толян. Он называл вещи своими именами и был весьма далек от девичьего смущения.
Зато Вера вспыхнула, как маков цвет, но не от стыда – от обиды. Она не знала, что ответить тем, кого еще вчера считала своими друзьями, поняла Жанна.
– И вы тоже? – прошептала она. – Вам тоже интересно? Я ведь говорила…
– … и нагло врала! – подняла вверх палец Карина. – Лучшим друзьям врала, а они тебе верили! Продалась за…
– Заткнись, дура! Нам пофиг, что у них там и как. Это их личное дело, едрён батон! Прости, Соболь, что спросил. Я, это, не подумал. Вырвалось, вот!
Вера благодарно взглянула на Толяна, но в ее глазах зажглись колючие огоньки.
– Не знаю, чего ты добиваешься, Карина…
– Верунь, у нее просто крыша поехала, – заметила Оксана. – Никто не хотел тебя обижать. Если вы любите друг друга, то это прекрасно…
– Прекрасно?! – пилорамой взвизгнула Кара. – Прекрасно?!! Он ведь женат!
– Уже нет, – спокойно сообщила девушка. – Дай мне пройти.
Воцарилась гробовая тишина. Такая гробовая и такая тишина, что стало слышно, как жужжит над головой у Сологуба нахальная черная муха.
– К-как нет?
– Вам же, вроде как, всё равно? – ядовито напомнила Вера.
– Вер, да мы рады за вас! – воскликнул Сева. – Ксюха права: это классно, а уж если вы поженитесь… Нет, не в те дебри лезу, не в те! Мы…
Она знаком попросила его замолчать и достала из кармана телефон.
– Кому это ты звонить собралась? – прошипела Карина, маскируя смертельный испуг за наглостью.
– Предлагаю расставить все точки над ё, раз и навсегда. Что бы я ни сказала, вас это не убедит, а обсуждать человека за
– Неужели вызовешь его сюда, исповедаться перед простыми смертными?
– А почему бы и нет?
Медсестра подорвалась к двери, но та по счастливой случайности заклинила.
– Что за фигня?!
– Замок сломался, – охотно пояснила Соболева, – но, уверена, с той стороны он прекрасно открывается. Будет повод побездельничать, верно?
Она позвонила, передав просьбу зайти, и невозмутимо встала у спинки кресла.
– Да ты спишь, – съехидничала Кара, перестав дергать дверь. Бывают же такие мерзкие совпадения! Мысленно она примеряла белые тапочки.
– Люди, Карина Батьковна, имеют странное свойство не высыпаться.
Воропаев явился практически мгновенно. Спокойный, собранный, деловитый, как и всегда, но предательские следы бурной ночи заставили Карину почувствовать что-то вроде нелепого удовлетворения. Конечно, она права! Этим двоим позволительно всё, в том числе часовые опоздания.
– По какому поводу собрались, господа? – спросил он, встретившись глазами с Верой. – Плановое заседание боярской думы? Тогда почему в рабочее время?
– В отличие от некоторых, мы явились на работу вовремя.
– Если я правильно понял намек, Карина Валерьевна, то причина опоздания банальна: меня закрыла в ванной собака. И всё-таки, какова повестка дня?
– Аутодафе, – мрачно уточнила Вера, – быстрое и безотлагательное.
Он весело фыркнул, остальные не уловили соли шутки.
– Чем же я так провинился, Вера Сергеевна?
– Они всё знают и требуют объяснений, – притворно нахмурилась девушка, – а в глазах блюстительницы чести Карины Батьковны мы с вами и вовсе развратные чудовища.
– И с какой это стати я должен отчитываться, Всеволод Иванович?
Сева пристыженно молчал.
– Ярослав Витальевич? Анатолий Геннадьевич? – Воропаев не поленился обратиться по имени-отчеству ко всем присутствующим, но никто из них так и не решился ответить.
– Тогда заседание закрыто. Отряд смерти, вас давно ждут больные. Полянская истории не отдала?
– Нет, – пискнул Сологуб.
– Жаль. Они лежат за вашей спиной. Вопросов больше нет?
– Есть.
– Я весь внимание, Жанна Вадимовна.
– Артемий Петрович, простите нас, пожалуйста! – медсестра смахивала бегущие слезы. – Мы нич-чего… это ваше л-личное… мы п-просто…
Зрелище плачущей Жанны Романовой потрясло даже озлобленную на весь мир Карину. Все сразу позабыли и о Вере, и о Воропаеве и кинулись утешать.
– Да отстаньте вы от меня! – всхлипнула она. – Я поступила ужасно, Вер… с-стояла и молчала… Я знала, я видела вас в тот день… но…