Спасибо деду за победу
Шрифт:
И ещё одна мысль молнией мелькнула в голове Виктора Борисовича. Если дед с ним здесь, сейчас, в 2021 - то как же он тогда умер в начале семидесятых и был похоронен на кладбище деревни Великие Выселки? А если он не умирал в начале семидесятых - то почему тогда Виктор Борисович об этом знает, и даже чётко помнит чёрно-белую фотографию из семейного альбома, на которой запечатлён дед Василий в гробу и рыдающая над ним бабушка Аксинья? Не складывается как-то.
Отложив разрешение этого парадокса на будущее, Виктор Борисович вновь вдумался в проблему пристраивания по жизни своего столь фантастическим образом свалившегося на голову родственника. И тут в голове
Виктор Борисович аж подпрыгнул на месте. И возопил: — «Дед! А ведь окно-то может обратно открыться!»
– «Какое ишшо окно?» - дед с любопытством глянул снизу вверх на просиявшее небритое и слегка брылястое лицо внучка.
– «Ну окно, через которое ты сюда пришёл! Оно же может обратно открыться! Туда, обратно в сорок второй!»
– «Ну-ну ... и што?» - взгляд деда стал более сосредоточенным.
– «Как што? У меня вон на втором этаже в шкафу книжка стоит. Мемуары Жукова. Шестьдесят девятого года издания. Знаешь кто такой Жуков?»
– «Вестимо знаю. Командующий нашим фронтом Жуков. И што?»
– «Не понимаешь что ли? Представь что эта книга попадёт к тому же Жукову, но тогдашнему, в сорок втором году. Там же весь ход войны расписан! А у меня ведь не только эта книга есть - я могу с интернета сотню книг скачать, хоть наших, хоть немецких, хоть американских! Если у нашего командования эти книги будут - ведь вся война по-другому пойдёт. На год, а может и на два года раньше война закончится! Сколько наших людей живы останутся!»
Дед после этой пылкой тирады явно впал в задумчивость и вновь уставил взгляд в небо. А в сознание Виктора Борисовича вдруг холодной гадюкой вползла мысль: — «А с чего я взял, что он вообще захочет туда возвращаться? На войну, да ещё в окружение, к немцам в тыл? Я ведь его не знаю совсем - он умер, когда я ещё пешком под стол ходил. Может он здесь захочет остаться? Долбанёт меня по башке прикладом, деньги заберёт да и пойдёт реально в бомжи. Всяко лучше в нынешней Москве бомжевать, чем на войне подыхать».
Тревожные размышления Виктора Борисовича были прерваны резким звуком, от которого он аж вздрогнул. Дед, хлопнув ладонью по доскам крыльца, совсем другим - бодрым - голосом произнёс: — «А ведь это ты, Витёк, хорошо придумал! Давай, тащи мумуары эти. Будем караулить окно. Может и вправду получится фрица быстрее побить. Расскажу нашим там».
– «Расскажем, дед! Я с тобой пойду!»
Дед, похоже, такого варианта развития событий отнюдь не предполагал. А Виктор Борисович, почувствовав его сомнения, зачастил бессвязно, но весьма эмоционально: — «Дед, да я же с детства мечтал туда ... с вами чтобы там ... я здесь что? Всю жизнь фигнёй какой-то занимался ... зачем жил? А там с пользой может ...» И совсем уже как-то по-детски закончил: — «Дед, я с тобой пойду ... можно?»
Дед, оглядев снизу вверх нависшую над ним мешковатую фигуру, отчётливо и ощутимо скептически хмыкнул. Виктор Борисович - вот вдруг поистине телепатические способности вылезли!
– начал его всё так же бессвязно разубеждать: — «Дед, ты не думай, это я просто после зимы расслабился! А так я выносливый. Я здесь каждый день по десять километров хожу! Я смогу, я дойду, не сомневайся!»
– «А детки-то есть у тебя?» - поинтересовался дед.
– «Сын есть. Да он взрослый совсем! Институт закончил. У него своя жизнь. Я ему и не нужен уже» - «А жена?» - «Ну жена ...
– «Ну сам смотри, твоё дело. Только там ведь, Витя, война. Убивают там. Тебе-то зачем туда?» - «А тебе?» - «Я другое дело. Я присягу принимал ...» - «И я присягу принимал. Как и ты - Советскому Союзу присягал. А Советский Союз сволочь взяла и убила. А если я туда попаду - я Советский Союз спасу! Я всё товарищу Сталину расскажу!»
И в ответ на вопросительный взгляд деда Виктор Борисович принялся рассказывать. Он рассказывал деду про Победу и про Хрущёва, про Гагарина и про холодную войну. Рассказал про перестройку - катастройку, про развесёлые 90-е. Долго, долго изливал Виктор Борисович на благодарного молчаливого слушателя экзистенциальную тоску своего поколения по бессмысленно и бестолково прожитой жизни, потраченной на пустые крысиные бега за фантомами. Дед же, всё так же подперев голову рукой, слушал и слушал, глядя вдаль и думая о чём-то ...
И когда Виктор Борисович наконец выдохся и иссякнув замолк - дед тихо сказал: — «Ладно, Витёк ... пойдём вместе коль надо тебе так ... иди собирайся. А я здесь покараулю. Хрен знает когда это окно откроется теперь».
Глава 6. Прыжок.
После этого разговора дед, засев на крыльце, неторопливо взялся точить принесённым из хозблока по его просьбе бруском лопатку («в рукопашке-то лопатка сподручнее штыка будет» - разъяснил дед Виктору Борисовичу на неудоуменный вопрос о цели данного мероприятия)
Под эти доносящиеся с крыльца шваркающие звуки Виктор Борисович, немного бестолково пометавшись по дому, определился в желаниях и стал действовать более-менее осмысленно. Старенький ноут, подключённый к инету, качал бэкап книг с Милитерры - всё, что касалось Второй Мировой, наше, не наше, старое, новое - всё подряд. Тем временем Виктор Борисович скоренько, по-солдатски, переоделся в походное: берцы, старые джинсы (ерунда что рваные между ног - кто там на войне заглядывать будет), потёртая, но добротная и тёплая кожанка, армейская кепка защитного цвета на голову. В старинный экспедиционный рюкзак вслед за талмудом жуковских мемуаров полетели оставшиеся банки консервов, пол-палки колбасы, батон хлеба и баклага: — «Чешского светлого» - кто знает сколько до своих идти придётся. Фонарик, зарядка для смартфона ... что ещё надо взять?
«А мои-то как?» - первый раз за время всего этого фантастического приключения подумал Виктор Борисович.
– «Волноваться ведь будут. Надо весточку какую-то оставить». Вырвав из валяющейся на книжной полке старинной тетрадки в линеечку листок, Виктор Борисович быстрым корявым почерком накидал: — «За меня не волнуйтесь, у меня всё хорошо. Мне надо срочно уехать по делам на Дальний Восток. Как дела сделаю, позвоню. Ключ от сейфа на рогах в прихожей, в сейфе пакет, там деньги, берите».
Бросил листок на стол, прижал стаканом. Дверь закрывать не будем перед уходом - кто-нибудь найдёт записочку. «Надо бы и Маринуське написать. Она же тоже волноваться будет» - спохватился Виктор Борисович. Схватив смартфон, выскочил на крыльцо. Дед всё так же меланхолично шваркал бруском по острию лопатки, отточенному похоже уже до бритвенной остроты. «Дед, смотри сюда, в кино тебя снимать буду. Для нашего НКВД» - Виктор Борисович врубил видеозапись на смартфоне. Дед, отложив на ступеньку брусок и лопатку, послушно выпялился на кусок пластика в руках Виктора Борисовича. «Представьтесь, пожалуйста» - официальным голосом сказал Виктор Борисович.