Спасите, мафия!
Шрифт:
Катя переставила на стол скрытый до той поры на разделочном столе под полотенцем пирог с вишней итальянского, кажется, происхождения, а я извлекла на свет Божий пудинг и примостила его рядом с пирогом, носящим гордое нерусское название.
— Чай сама сделаешь? — настороженно спросила меня Катерина и, получив сдержанный кивок, убежала готовиться к приему гостей… недорогих.
Я быстро разлила чай по трем кружкам, причем умудрилась, перетаскивая их на стол, споткнуться, но каким-то чудом кипяточек не пролить, и, усевшись на свое место, заявила:
— Приятного аппетита, господа преступнички. Приступим к трапезе! Скуало, расскажете в двух словах о сути письма?
— Лучше б тебе его прочесть, ну да ладно, расскажу. Но что это
====== 30) Утро перед «боем» и извечная «дружеская» атмосфера ======
«Поистине всегда там, где недостает разумных доводов, их заменяет крик». (Леонардо да Винчи)
POV Кати.
Вчера я умудрилась-таки убраться на первом этаже так, словно ждала королеву Елизавету в гости, а утром (спасибо Машке, взявшей на себя коров и кроликов, и мне, вставшей гораздо раньше обычного) успела приготовить канапе, нафаршировать гуся, запихнуть в холодильник аж два пудинга, один нам, на повседневный хавчик, второй гостям отнюдь не дорогим, и запечь картофель с сырным суфле, который придется разогревать, но это не беда — гуся всё равно еще запекать… Спросите, почему я сваяла обед в английском стиле? Всё просто. Братья Шалины были отправлены папашей в Англию в раннем детстве, и старший из близнецов, Алексей, был воспитан во всех традициях сурового английского этикета своей тетушкой по материнской линии, вышедшей когда-то давно замуж за Лондонца и свалившей на Туманный Альбион на ПМЖ. А вот «младшенький», Вадим, попал не пойми куда, по крайней мере мне об этом неизвестно, и Шалины сию тайну тщательно оберегают, знаю лишь, что он был разлучен с братом, и когда вернулся в Россию, отцу (мать их умерла при родах, к сожалению) оставалось лишь разводить руками и говорить: «Что выросло, то выросло». Но, что интересно, наследства лишать его не планировали, насколько знаем мы с сестрами и вся округа, даже несмотря на его, мягко говоря, странное поведение и внешний вид, нисколько не соответствующий суровому бизнесмену. Им по двадцать четыре года, они близнецы, но их внешность и поведение так различаются, что первая мысль, рождающаяся в голове при виде этих двоих: «Небо и земля». Меня так вообще Вадим, если честно, несколько пугает, а ведь видела я его всего один раз, но мне этого хватило, чтобы вечером впасть в истерику и вопить: «Если я его еще раз увижу, то умру!» — и дело не в том, что он хам и гадина, просто… А, впрочем, что это я? Его братец не намного лучше. Они оба выносят мозг, и я завидую Ленке: она их не видела. Жаль, что я их уже не смогу «развидеть», как говорится. Прошу, выколите мне глаза или сотрите память… Но это невозможно. Печалька…
Я обошла все комнаты на первом этаже и ничего лишнего не заметила — ни пыли, ни пятен на коврах, ни беспорядка. За обед я не волновалась, разве что Суперби решил бы ограбить холодильник с воплем: «Врой, где мое мясо?» — но, думаю, сырой гусик (так, не думаем о Гу-Со-Синах, не думаем) его не заинтересует, равно как и не содержащий мяса картофель с начинкой из яйца и сыра. Произведя осмотр и оставшись им удовлетворенной, я ломанулась к себе и надела черные прямые брюки, белую офисную блузу с острым на концах отложным воротником, красный галстук (пните меня, да, но просмотр «Реборна» и порядки Дисциплинарного Комитета заставили меня его прикупить и чувствовать себя увереннее в сем наряде) и черный пиджак, напоминающий мужской, который я, благо на дворе было прохладно, застегнула на все пуговицы. Обуть мне пришлось черные туфли-лодочки на небольшом каблуке — я вообще на шпильках ходить не умею, в отличие от Ленки — хоть наши пафосные псевдо-англичане и считают, что леди должна ходить на высоких каблуках. Ну, один-то точно так считает, сам говорил, насчет второго — без понятия,
Собрав волосы в хвост и заколов серебристой заколкой, я критически осмотрела себя в зеркало, не нашла, к чему можно придраться, и ломанулась вниз. В холле еще никого не было, и я, нервничая так, словно мне предстояло Олимпиаду открывать, начала носиться из угла в угол, аки бешеная несушка. Вскоре ко мне присоединились мои няшные добрые мафиозики: Тсуна в своем костюмчике гробовщика, Ямамото в черных брюках и заправленной в них белой рубашке, Дино в черной водолазке и Гокудера в белой рубашенции навыпуск и без цыбульки, слава… нет, не ананасам — веселой калоше. И пофиг, что Гоку сложно назвать добрым по его поведению со всеми, кроме Джудайме — он же на нашей стороне, и это не дает сказать, что он абсолютная «редиска», да и не так это, хоть он и стремится это всем доказать.
— Ребят, вы переоделись? — удивленно спросила я, разглядывая костюм Савады. На завтрак они все, как и прежде, спускались в футболках, хоть я им и выдала их одежку давным-давно, лишь только она высохла и была мною отглажена.
— Да, мы решили, что надо встретить гостей «при параде», — улыбнулся Тсуна. — Думаешь, переборщили?
— Нет, конечно, на меня посмотри, — хмыкнула я и закатила глаза.
— Ты похожа на секретаря Дисциплинарного Комитета Намимори, — хохотнул Такеши, разглядывая меня, аки ученый новый вид бактерии под микроскопом.
— Ага, мне такой видок помогает быть увереннее в себе, — призналась я.
— «Чем бы дитя не тешилось», — блеснул знанием русских выражений гениальный Гокудера, вставая справа от Тсуны.
— И то верно, — усмехнулась я.
В этот момент мимо нас прочапали наверх варийцы в сопровождении местной готессы, и я подумала что им-то как раз лучше потом не спускаться: Ленке — чтоб нервы себе не трепала, а парням — чтоб не устроили тот самый Апокалипсис, который я недавно призывала, потому как контракт нам всё же нужен…
— Катя-сан, твоя сестра рассказала Гокудере про таинственное свечение, появлявшееся над лесом, — ни с того ни с сего обратился ко мне Савада. — Она сказала, что причина его возникновения выяснена не была, равно как и причина того, что всё прекратилось. А ты ничего не знаешь об этом?
— Да нет, — пожала плечами я. — Я как-то не особо мистикой увлекаюсь, у нас на ней Ленка повернута. Вот она-то провела целое исследование, но причину тех явлений выяснить не смогла. Так что извините, ничем помочь не могу.
— Надо бы с ней пообщаться, — пробормотал Гокудера.
— Так у нас же Скуало с Рёхеем занимаются разгадкой клинописи на булыжниках, — озадачилась я.
— Да, но надо рассказать им о сиянии, — посмотрев на меня, как на полную идиотку, пояснил Хаято. — Газоноголовый точно не был в курсе, значит, и Суперби может ничего не знать. Хотя Акула общается с твоей сестрой, а боксер — почти нет, но они с Суперби пересекаются у руин и делятся информацией. Газоноголовый говорит, не нашел ли в лесу еще чего интересного, Акула рассказывает, что они там с твоей сестрой выяснили о символах. Но про свечение он ничего не говорил, значит, не знает.
— Логично, — пробормотала я и подумала, что то, что Ленка не рассказала Скуало о свечении, вполне логично — не хотела, чтобы тот назвал ее сумасшедшей и посмеялся над тем, что для нее важно…
От слов Хаято о моей тупости меня спасла Ананасовая Фея, к которой я не хотела взывать этим утром — спустившись, Мукуро, одетый в свой байкерский плащеёк, перчаточки, обтягивающие кожаные порточки с широким белым ремнем и белую рубашку с черным галстуком, подрулил ко мне и, заигнорив Вонголу, вопросил тоном «Видишь, какая я щедрая и добрая няша? Цени!!!»: