Спи крепко, милая

Вог Хилари

Судья Рид, и без того раздраженный, что пришлось отложить отпуск, стал ещё более недовольным, так как теперь совсем не мог понять, зачем нужно было его откладывать. Когда Меррил закончил свой опрос, Рид спросил:

– Какое же это слушание? Какое решение я должен принять по той информации, которую вы мне предоставили? У вас уже два дня на руках труп, и вы до сих пор даже не знаете, как эта женщина умерла. Не знаете, кто она, и кто её убил.

– Это верно, судья, - кивнул Феллоуз.

Рид смерил его ледяным взглядом.

–

Я сказал бы, что вам пора позвать на помощь. У полиции Стокфорда явно недостаточно сил для расследования таких сложных преступлений. Почему вы не подключите федералов?

– Мы это делаем. Используем их технику, лабораторию, экспертов. Нам помогают в розысках автомобиля Кэмпбелла.

– Я бы действительно рекомендовал вам, шеф, передать расследование федеральной полиции.

– Таково ваше решение?
– спросил Феллоуз.

– Не дерзите.

– А вы не вмешивайтесь в мои дела, судья.

– Я и не пытаюсь, - Рид нетерпеливо покосился на часы.
– Я не могу объявить никакого решения. В данный момент я могу лишь сказать, что эта женщина умерла по невыясненной причине и после своей смерти изуродована неизвестным преступником. Суду нужна причина её смерти и личность этого преступника.

Затем он добавил:

– И личность этой женщины.

Пригладив волосы, он встал.

– Желаю вам прекрасного отпуска во Флориде, - сказал Феллоуз.

Судья вернулся в кабинет. Остальные вышли в вестибюль, где уже ждали Карлтон Лоуренс, ответственный редактор "Стокфорд Уикли Буллетин", репортер Хилдерс и ещё двое газетчиков. Меррил сообщил им о результатах слушания, а Макфарлайн спросил шефа:

– Долго мне хранить этот труп? Когда мы её похороним?

– Как долго вы сможете держать её у себя?

– Столько, сколько нужно.

– Позвоните мне в понедельник, Джеймс. Я хочу прежде выяснить, кто она - если смогу.

Шеф направился к себе, Хилдерс последовал за ним.

– Послушайте, шеф, нельзя ли мне осмотреть дом, где произошло убийство?

– Пожалуйста.

– Он заперт. Ключ у Рестлина.

– Тогда спросите у него. Мы там закончили. Это не наш дом.

– Я его спрашивал. Он не хочет туда пускать.

Шеф открыл дверь в дежурное помещение и преградил вход Хилдерсу.

– Какие новости?
– спросил он сержанта Унгера.

– Есть кое-что из Эри, - тот передал начальнику последнюю телеграмму.

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫМ РАССЛЕДОВАНИЕМ УСТАНОВЛЕНЫ ШЕСТЕРО МУЖЧИН, РАБОТАВШИХ РАНЕЕ В "ГЭРИ ХАРДУАЙР" И ТЕПЕРЬ ПРОЖИВАЮЩИХ НА ТЕРРИТОРИИ КОННЕКТИКУТА НЬЮ-ЙОРКА ТЧК ХАРВИ БЕНТОН, ХАРТФОРД, ВЕСТСАЙД СТРИТ, 228, ДЖЕЙМС КУЛС, СТРАТФОРД, ЭДЖХИЛЛ РОУД, 164, МАРТИН ФАЙН, НЬЮ-РОХИЛЛ, ВЕЙМУТ ЛАЙН, 55, РИЧАРД ЛЕСТЕР, ПОСЛЕДНЕЕ МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА В СТЕМФОРДЕ, КИРБИ НОРРИС, НЬЮ-ХЕЙВЕН, БЕВЕРЛИ ДРАЙВ, 681, СЭМЮЭЛЬ ТРАУБ, НЬЮ-ЛОНДОН, ЭССЕКС СТРИТ, 40.

Феллоуз показал телеграмму Уилксу.

–

Из Таунсенда никого. Пожалуй, это было бы слишком хорошо.

Хилдерс хотел заглянуть в телеграмму, но Феллоуз её не показал.

– Вы не получите ни единой фамилии, Хилдерс. Это всего лишь люди, которые знают, что в "Гэри Хардуайр" работает некий Джон Кэмпбелл. Их фамилии - наше внутреннее дело.

– У вас все - внутреннее дело. По той информации, которую вы дали, мне ничего не написать.

– Я думал, вы рискнете заняться самостоятельным расследованием, мистер Хилдерс.

– Вы этому мешаете. Например, не позволяете мне проникнуть в дом, где совершено убийство.

– Прежде всего, там нечего смотреть, а кроме того, это абсолютно не ваше дело.

– Ловлю вас на слове. Ладно, если так, скажите, кто эта женщина?

– Мы этого не знаем.

– Я не о жертве. Я про другую женщину.

Феллоуз отреагировал чуть быстрее, чем следовало.

– Какую ещё другую?

– Да так, я слышал, в этом доме была ещё и какая-то другая женщина, верно? У него были две женщины?

– С чего вы взяли?

Хилдерс язвительно ухмыльнулся.

– Вы же знаете, что я не выдаю свои источники информации.

– Если вы слышали это от моих людей...

– Я только делаю свое дело, - Хилдерс достал блокнот. Хотелось бы услышать продолжение, начальник. Так как её зовут?

Лицо Феллоуза окаменело.

– Нет никакой истории ни о какой женщине, и лучше не пытайтесь что-либо про это напечатать.

Хилдерс ухмыльнулся и убрал блокнот.

– Если так, то, может быть, вам лучше позвонить старине Рестлину и попросить его...

– Шантаж, мистер Хилдерс?

Репортер покраснел.

– Нет, ничего подобного, начальник. Всего лишь любезность.

Феллоуз угрожающе поднял палец и, подчеркивая каждое слово, сказал:

– А теперь я вам вот что скажу. Делайте, что я вам говорю, и вам будет предоставлена вся информация, которая годится для печати. Но если вы хоть раз напечатаете что-то вопреки моему желанию, все новости будете узнавать из других газет.

Хилдерс поморщился, но возражать не стал. Феллоуз немного подождал, чтобы дать ему какой-то шанс, и повернулся к Унгеру.

– Передайте это всем. Никто не должен разговаривать с репортерами. Ни с кем.

Потом уже спокойнее добавил:

– А что касается информации из Эри, распорядитесь, чтобы местная полиция их проверила. Мы с Уилксом едем в Таунсенд, чтобы проверить один след.

12. СУББОТА, 12. 00 - 17. 30

Когда они добрались в Таунсенд, температура впервые за неделю поднялась выше нуля. Термометр на рекламном щите при въезде в город показывал плюс один градус на фоне голых деревьев и серого неба. Это был, пожалуй, конец последних заморозков перед наступлением весны, и когда они въехали в город, Уилкс сказал: