Сталин. История и личность
Шрифт:
Драма с «завещанием» Ленина подошла к концу во время последней конфронтации между Троцким и Сталиным на пленуме ЦК перед XV съездом партии. Выступив 23 октября 1927 г. в порядке обсуждения резолюции, требовавшей исключения его и Зиновьева из Центрального Комитета, Троцкий не столько говорил в свою защиту, сколько против Сталина и того курса, которого придерживались он и его сторонники. Грубость и нелояльность, о которых писал Ленин, заявил Троцкий, перестали быть качествами отдельной личности, а стали характерными чертами всей правящей фракции. Опасения появились у Ленина сразу же после избрания Сталина генеральным секретарем. И тревога оказалась действительно обоснованной. Секретариат ЦК, до тех пор, пока Ленин активно занимался делами, игравший в политике лишь подчиненную роль, сразу же после болезни Ленина начал, по словам Троцкого, узурпировать власть.
Сталин в тот день выступил на собрании высшего партийного форума, чтобы дать по Троцкому последний, завершающий залп. Поскольку через несколько дней «Правда» напечатала эту речь, то ее «выслушало» все население Советского Союза. Сталин начал с того, что оспаривал значение «личного момента». Нападки на него со стороны оппозиции по этому пункту отражали лишь тот факт, что его, Сталина, труднее, чем некоторых других товарищей, надуть, ибо он лучше разбирается в плутнях оппозиции. Пусть ругают на здоровье, заметил Сталин, ведь он человек маленький, но какие вещи они говорили о Ленине! Здесь Сталин вновь процитировал известный абзац из письма Троцкого Чхеидзе, написанного в 1913 г. (в котором Троцкий назвал Ленина эксплуататором всякой отсталости в русском рабочем движении), и воскликнул: «Язычок-то, язычок какой, обратите внимание, товарищи. Это пишет Троцкий. И пишет он о Ленине. Можно ли удивляться тому, что Троцкий, так бесцеремонно третирующий великого Ленина, сапога которого он не стоит, ругает теперь почем зря одного из многих учеников Ленина — тов. Сталина». И начав выступление как упражнение в биографической политике, Сталин и закончил его в том же ключе. Он пожелал Троцкому поспешить к своему «дорогому учителю Павлу Борисовичу Аксельроду». Ему-де Троцкий посвятил выпущенную в 1904 г. брошюру «Наши политические задачи», в которой нападал на организационные принципы, изложенные Лениным в работе «Шаг вперед, два шага назад». В брошюре Троцкий называл Ленина не иначе как «Максимилиан Ленин», намекая на то, что он является новым Робеспьером с его стремлением к личной диктатуре. По словам Сталина, это была чисто меньшевистская брошюра, выражавшая типично меньшевистское пренебрежение Троцкого к ленинской концепции партии и партийной дисциплине. Как выразился Сталин, пусть Троцкий уходит к своему «дорогому учителю» лидеру меньшевиков-эмигрантов Аксельроду, да поторопится, чтобы поспеть, прежде чем дряхлый старик помрет.
Так Сталин закончил свое выступление. Между тем во вступительной части речи, озаглавленной «Некоторые мелкие вопросы», он вплотную занялся «завещанием» Ленина. Вначале Сталин отверг заявление оппозиции, что Центральный комитет скрыл этот вызвавший споры документ. «Завещание» Ленина, пояснил он, адресованное XII съезду партии, было оглашено на съезде, который единогласно решил не опубликовывать его, между прочим, еще и потому, что сам Ленин этого не хотел и не требовал. И не Троцкий ли пытался скрыть факт существования документа, когда критиковал книгу Истмена в журнале «Большевик»? Совершенно верно, продолжал Сталин, что тов. Ленин в «завещании» предложил съезду ввиду грубости Сталина обдумать вопрос о его замене на посту генерального секретаря. Повторив полностью текст написанного 4 января 1923 г. добавления к письму, Сталин заявил:
«Да, я груб, товарищи, в отношении тех, которые грубо и вероломно разрушают и раскалывают партию. Я этого не скрывал и не скрываю. Возможно, что здесь требуется мягкость в отношении раскольников. Но этого у меня не получается. Я на первом же заседании пленума ЦК после XIII съезда просил пленум ЦК освободить меня от обязанностей генерального секретаря. Съезд сам обсуждал этот вопрос. Каждая делегация обсуждала этот вопрос, и все делегации единогласно, в том числе и Троцкий, Каменев, Зиновьев, обязали Сталина остаться на своем посту. Что же я мог сделать? Сбежать с поста? Это не в моем характере, ни с каких постов я никогда не убегал и не имею права убегать, ибо это было бы дезертирством. Человек я, как уже раньше об этом говорил, подневольный, и когда партия обязывает, я должен подчиниться. Через год после этого я вновь подал заявление в пленум об освобождении, но меня вновь обязали остаться на посту. Что же я мог еще сделать?»36.
Процитировав ту часть «завещания», где говорится о его отрицательных личных качествах, Сталин сказал, что у оппозиции нет оснований козырять документом. Совсем
Пересуды относительно «завещания», должно быть, несколько омрачили радость Сталина по поводу достигнутого в то время политического триумфа над «объединенной оппозицией». Как пишет Медведев, бюллетени с текстом «завещания» роздали 1669 делегатам, собравшимся в декабре в Москве на XV съезд партии. Учитывая, что бюллетень был отпечатан в количестве 13 500 экземпляров, можно предположить, что он предназначался для более широких партийных кругов. Как следует из неопубликованных бумаг бывшего делегата Е.П. Фролова, съезд 9 декабря 1927 г. принял по предложению Рыкова решение о публикации в качестве материалов съезда «завещания» и ранее не печатавшихся писем Ленина по внутрипартийным вопросам37 Этого, однако, не сделали, как и не разослали после съезда партийным организациям оставшиеся экземпляры бюллетеня. Почти все делегаты, не уничтожившие вовремя собственные экземпляры бюллетеня, оказались среди жертв сталинских чисток 30-х годов, когда членов партии приговаривали к смерти или длительным срокам тюремного заключения за хранение «контрреволюционного документа, так называемого завещания Ленина»38.
Никто из главных участников не вышел без ущерба из дискуссий вокруг биографий. В разной форме, но каждый остался в партийной памяти человеком с подпорченной биографией. Можно спорить о том, насколько серьезно данное обстоятельство повредило Сталину как участнику борьбы за верховенство в партии. Но оно ни в коем случае не отвечало его интересам и желанию быть признанным политическим сообществом в качестве правомочного преемника Ленина и являлось источником мучительных переживаний. Ибо, как говорилось выше, Сталин был человеком, для которого самым важным являлась его собственная революционная биография.
Примечания ^ >'
,А
1ОеиКсЬе>-15аас. Тбе Ргорбе! ЦпагтеДТгоГзку, 1921-1929. Ьопбоп, 1959.Р94.
2Валентинов Н. Новая экономическая политика и кризис партий после смерти Ленина. Стэнфорд, 1971. С. 51-54. Валентинов также сообщает, что на открытии XII съезда в следующем месяце Ворошилов, увидев входящего в зал в сопровождении Радска Троцкого, крикнул: «Вот идет Лев, а за ним его хвост». Когда об этом презрительном замечании стало известно Радеку, он написал следующее неприличное четверостишие, быстро распространившееся среди участников съезда и ставшее известным в Москве:
У Ворошилова тупая голова,
Всемысли в кучу свалены. 4
И лучше быть хвостом у льва,
Чем ж... юу Сталина.
3 йеиЧсЬег 1$аас. Тбе Ргорбе! Г1пагшес1: Тгоьку, 1921-1929 - Р. 94;5[аИп: А Робпса! Вю^гарбу. Г4.У, 1966. Р. 2ТЪ\Еа$(тап Мах. 5тсе Ьетп Ц>ес1. Ц.У., 1925 Р 19.
4Валентинов И Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина... С. 57-58.
5ТгоХвку'Ь. Му ОГе. 1М.У, 1930. Р. 478-479- О различных попытках! Ленина сделать Троцкого заместителем премьера ал.-.ОеиПсЬег/ааас.ТЬеРгорЬа ЦпагтеЛТгоьку, 1921-1929 Р 94. Не вызывает сомнений, что первоначальное предложение Ленина в апреле 1922 г. преследовало цель создать противовес растущему влиянию Сталина.