Стихи и песни

Долина Вероника

Смотрю кругом — какие рожи!.

Смотрю кругом — какие рожи! Встряхнусь — зато какие души… Иду от мясника Сережи До парикмахера Андрюши. Один себе радеет, дабы Мясные разгружались фуры. Другого обожают бабы — Он может делать куафюры! А я живу, как замарашка. Душа везде торчит наружу. И так доходит до маразма, Пока не посетишь Андрюшу. Потом едва дождешься часу, Напялишь мятую одежу И, восклицая — мясу, мясу! Пойдешь разыскивать Сережу И я кустарь, конечно, тоже, И цеховое не нарушу. Люблю я мясника Сережу И парикмахера Андрюшу. Так покалякать по-советски, Да

и оттаять понемногу, И голову держа по-светски, И — волоча баранью ногу…

1997

Собраться — разобраться…

Собраться — разобраться, Убраться к январю. Наивный пафос братства — О чем и говорю. И это тоже средство, И сладок этот хрип, Наивный пафос детства, Чумной телеги скрип. Собраться разобраться, Убраться невзначай. Наивный пафос братства, Прощай, прощай, прощай. Ты видишь, как негордо Я жду твоей руки — И сглатывает горло Комки, комки, комки.

Сова, сова, седая голова…

Сова, сова, седая голова, Неси ты нам бубенчик. Темна дорога и крива, Уснул младенчик. Сова, сова, седая голова, На нас перо уронишь. Темна дорога и крива, Уснул детеныш. Сова, сова, седая голова, Лети в свой лес обратно. Темна дорога и крива, Но спит дитя — и ладно. Темна дорога и крива, Но спит дитя — и ладно.

Заклинание

Спаси его, разлука! Спаси его, разлука, Спаси его, разлука — Такая здесь морока… Войди к нему без стука, Прильни к нему без звука, Возьми его за руку И уведи далёко. Храни его, надежда! Храни его, надежда. Храни его надежда — Всему первопричина. Ведь он юнец мятежный, Не робкий и не нежный. А нам — что ни мужчина, То новая морщина. Минуй его, сиянье! Минуй его, сиянье. Минуй его, сиянье И почести земные. Он будет жить далёко, От нас на расстояньи, И будут с ним заботы И женщины иные…

1977

Сто женщин, сто младенцев есть во мне…

Сто женщин, сто младенцев есть во мне. Оригинальное такое свойство Родне моей внушает беспокойство, — Хотя какая разница родне? Сто душ в душе ношу — что за житьё? — Чтоб все они во мне перемежались. Но все в какой-то миг перемешались И приняли обличие моё. Пока я беспокоюсь и шучу, Все сто детей устроили пятнашки. А женщина гадает на ромашке, И всё выходит так, как я хочу. Теперь мой тихий дом — не дом, а храм, Звучит моя молитвенная строчка. Но женщина по кличке "одиночка" Живёт в моей душе, как свежий храм. Мужчина, нелюдим и нелюбим, Теперь к тебе заходит слишком редко. А ты лепечешь: "Что же делать, детка? — Ведь он не нам одним необходим!.." Да будет жизнь твоя чистым чиста За то, что ты транжирила сначала! Да будет всё теперь, как ты мечтала, И пусть тебя минует пустота! Сто женщин, сто детей, — но жизнь идёт, И вот что каждый день меня тревожит: Боюсь, что жизнь число ещё умножит, Утроит или в степень возведёт. Ну как я тяжесть вынесу сию? А как я жизнь свою сложу тем паче? Вон у Дюймовочки родился Мальчик-с-пальчик — Оберегайте, люди, их семью!

1978

Столько плакала родимая сторонка…

Столько плакала родимая сторонка, Сколько было ей назначено судьбою. Обойди мои ворота, похоронка! Сделай так, чтоб мы не встретились с тобою. Я хожу в своём девичьем платье узком. Я платком перевязалась тёмным, женским. А может, он сейчас лежит уже под Курском. А может, где-то схоронили под Смоленском… Я не сделаю ни шага от порога. За

ворота я не выйду ни полшага. Обойди мои ворота, похоронка! Обойди меня, казённая бумага. Вот придет домой, окликнет так негромко. Вот обнимет, дымным духом весь пропахший… Обойди мои ворота, похоронка! Пусть уж лучше будет без вести пропащий. …И заплакала — так жалобно да тонко, Потому что голосить не научилась. Обошла её ворота похоронка. Ничего с её любимым не случилось. Где солдат проходит чистым полем — Там стоит солдатка с чёрным платом. Где солдат не поддаётся пулям — Там любовь витает над солдатом.

1981

Судьбу пытает кавалер…

Судьбу пытает кавалер, В глаза глядит судьбе. Он после долгого пути, Ему не по себе: — Позволь стоять невдалеке, Позволь тебе служить. Чего ты кружишь надо мной, Довольно уж кружить. — Судьбу пытает кавалер, Вздыхает тяжело: — Позволь и мне хотя б разок Встать под твое крыло. Вот видишь — старые рубцы, Их все не сосчитать. Не подставляй же грудь мою Под острие опять. — Судьбу пытает кавалер, А ночь кругом тиха. Судьба молчит — она всегда Была к нему глуха. Давно ушла его любовь, И он свой прожил век. Судьба молчит, но вновь и вновь Толкует человек.

Так долго в гости собирались…

Так долго в гости собирались, Что адреса порастерялись, Забылись встречи и разлуки, Возникли новые дела. Так долго вместе не бывали, Что имена позабывали, И прежняя нужда друг в друге С годами память обрела. За время наших несвиданий Среди знакомых старых зданий Возникли новые кварталы И незнакомым город стал. Как быстро все переменилось! И если б нам теперь случилось В толпе столкнуться, то, пожалуй, Я многих просто б не узнал. Ну, что ж, на все свои причины, На каждый год — по две морщины: Так время метит наши лица. Я ваши лица позабыл. Храни вас Бог, мои родные, Минуют беды вас земные! Я пью за всех, кто был мне близок, Кого я сам не сохранил. Так долго в гости собирались, Что адреса порастерялись, Забылись встречи и разлуки, Явились новые дела. Так долго вместе не бывали, Что имена позабывали, И прежняя нужда друг в друге С годами память обрела.

Старая драма

Так уж лучше бы зеркало треснуло, То, настенное, в мутной пыли. Из мирка захудалого, пресного В номера интересной любви Поспеши, поспеши, легкокрылая, — Вот и лампы уже зажжены. Легкокрылая бабочка милая Без любви, без судьбы, без вины. Не любил он — и номер гостиничный Пробирает нездешняя дрожь, Не любил он — на площади рыночной Отступился за ломаный грош. Погоди, погоди, бесприданница, Ты любила всего одного. Тот, кто знает любовь без предательства, Тот не знает почти ничего. Человек с человеком не сходится, Хоть в одной колыбели лежат. Не любил он — и сердце колотится, Не любил он — и губы дрожат. На пути ли в Москву ли, из Нижнего, По дороге ли на Кострому, Легковерная, нежная, книжная, Не достанешься ты никому.

Такую печаль я ношу на груди…

Такую печаль я ношу на груди, Что надо тебе полюбить меня снова. Я больше не буду дика и сурова, Я буду как люди! Вся жизнь впереди. Её ль убаюкать, самой ли уснуть? Такое не носят московские леди. Такое, как камень с прожилками меди — К ней страшно притронуться, больно взглянуть. Такую печаль я ношу на груди, Как вырвали сердце, а вшить позабыли. Но те, кто калечил, меня не любили, А ты полюби меня, очень прошу. Такая печать у меня на груди, Что надо тебе полюбить меня снова. Я больше не буду дика и сурова, Я буду как люди! Вся жизнь впереди.