Улыбайся. УлыбайсяНадрывно. Через не могу,Но так бывает в жизни:Она уже готова ко всему,И он как перечитывает письма.Куда ушло? Кто виноват?Зачем теперь? Зачем не раньше?Ответить мог, наверное, бы садВишнёвый, но там давно не он, а дачи.Удача, может быть, лицоРазрухи этой изменила?Хотя где сердце? А где пальто?Как и престижная квартира?..Наш век, конечно, лицемер.Мы тоже, стало быть, не лучше.Но если это возводить в пример,Охватывает страх, смятенье, ужас…Всему причиной, верно, холодок,Осенний, поутру, с морозцем,И та печаль не пройденных дорог,Особенно когда ни облачка, но только солнце.Так, без упрёка, чтобы вслух.Едва наметив бровью драму,Она на кухню, и он к столу,И оба – словно в волчью яму.Погибнуть точно не дадут.Всесильный быт найдёт
лекарства,Не только дети – внуки ждут…И остаётся что? Конечно, улыбаться.Улыбаться.
На пороге 60-летия, вместо приветствия
Я был упрям, но не в дугу.Высок и строен, любил мечту,Скромнее жизнь и даже зло,Не потомуЧто мало – меньше меньшего везло.Другая ржа точила мой хребет,И тем ржавей, чем больше лет —Хирел, качался и старел,Как все, как вся страна, беднел.Но даже это я ещё терпел.Натужно, тяжко – всё равно сопел.Порой под рюмку, чтобы не орать —Уснуть, забыться, отстонать.Да спиться просто, но крест гнилой:Не нужен здесь и там чужой.И я трезвел. Трезвел! Как камушекв огонь,Как гвоздь – в раскрытую ладонь.А вбить? Вбивали без меня,Тем более был крест, был грешный я.Ещё не пройден путь,И поднимает ртутьМоё тепло под мышкой сквозь стекло.Не взвешен, не подсчитан, стало быть, ещёВесь не измерен от и до.А стоило иль нет тянуть?Ответит тихий мой последний путь —Найдутся если проводить,Да не затем чтобы поесть, попить…Другие, мне не знакомые,Судьбой не огранённые,Скорее отдалённые, как весточка небес.И хорошо, что высоко…Я разгляжу и дерево и лес.А если?.. Если – значит честьБыла оказана, какая есть,Верней, была, точнее, не было.Всё прокоптил до неба я.
На пороге шестидесятилетия в мажоре
Я разруху, как старуху,Через улицу под руку,Да ещё и поклонюсь.Грусть пусть сразу не отпустит,Но об осень клином гуси,А я плечом приободрюсь.Всё не так убого, плохо.Скользко прямо, криво боком,Хоть чуть-чуть да отлегло.Дальше больше день исправит,Он умеет, он заставитВ лодку сесть и взять весло.А работа – лекарь славный,Давно лечит дух исправно,Телу тоже киснуть не даёт.В лодке я. Гребу усердноКурсом строго против ветра,Мне с попутным как-то не везёт.Все идут, а я присяду.Все в обход, а я в засаду,Где пристрелян вражий пулемёт.А пригнуться, как прогнуться,Всё равно что улыбнуться:Наконец, выносят гроб.Я двуличье отрицаю,Я его не понимаю.Никогда слюной не брызгаю.Виновата, верно, рожа —Не лукава, не похожаНа мискоблюдолизлую.А разруху, как старуху,Через улицу под руку,Да ещё и поклонюсь.Грусть пусть сразу не отпустит,Но об осень клином гуси…Грех и мне плечо жалеть:Приободрюсь.
На пороге шестидесятилетия в миноре
Небо печали. Небо тревог…Здравствуйте, память,Я занемог.Нынче на небе хмуро с утра,Ни полоски для хлеба,Ни намёка тепла.Серой, недвижной дымкой укрытоИ далёко и близко —Всё равно что молитва.Прихожане читают – это мысли мои.Горько свечи мерцаютНа щеке – со щеки…Здесь руке бы подняться, но тяжела —Перекреститься на кратцеНе дозволяет душа.Хочет узором, всем прожитымВышить позором,Когда не простил;Когда оставался прохожим и толькоКо всем, кто нуждался,Кому было больно.Невольно, заведомо; в отместку, со злаТо звездою, то медленноИз души улетала душа.Теперь вот хмурое утро,Как по живому на зеркало тряпка.И свечей уже крупно —На щеке, со щеки и обратно…Да, это всё, чего достигЯ, переступаяВсех, кто просил,Как Бога! меня, уповая.Нет, ни при чём хмурое утро —Это на зеркало тряпка.Я у окна, но без неба как будтоВсё равно что эпохаСплошного упадка.
Немного личного
В голове полно сумбура,Много разной ерунды.И берёзы смотрят хмуро,И рябины – в кулаки.Чем не нравлюсь опять белым?Красным чем не подхожу?Что живу землёй и небом?..По серёдке не хожу?..Не завидую? На завистьДаже близко не живу?Правда, есть больная радость:До сих пор стихи пишу.Преклоняюсь? Да, я строчкамДоверяю, может, зря?..Иногда стреляют точно,Лечат тоже иногда.Ни копейки, ни успеха,Даже, может быть, горят?Не проверил пока это,В основном в столе грустят.Хотя лет? Уже дорога,Что всё круче под уклон.Живу долго, нажил много:Здесь потери, там урон.Если и они откажут,Стало быть, всё прокоптил:Не простят, не накажут;Не расскажут, зачем жил…А вот уже и звёзды утроРастворило в синеве,Как
обычно, и как будтоУронил с ладони все.В голове полно сумбура,Ерунда на ерунде.Лет под горку, а жить мудро —День, как день, а ночь – жене…Так и не призвал натуру,Ломит косточку в плече.Компас продан, карта утромВновь заменит скатерть мне.
Жизнь мудрей противоречий, даже осенью, под вечер
Шли бы вы лучше трудиться,Строили лучше б дома…С буквами проку возиться?Что из них выйдет? Слова…Ни металл, ни ракета,Так, эфемерность одна.Разве бумажное небоВыше и лучше? Как и земля?..Я соглашаюсь, я не перечу,Но и листочек заветный не жгу.Он уже безымянная речкаИ рядышком дом на крутом берегу.Да и ветер такой нынче в поле,Что без огня всё в осеннем дыму.То с посадок листвою погонит,То тучами выжжет до пепла траву.Разгулялась полубосая,Полунагая рвань и тряпьё;Постарела, моя золотая,А детей поддержать – никого.То ли разъехались? То ли забыли?Или сама сгоряча прогнала?Одни только ели на ночь впустили,Как было ни колко, уложила нужда.Может, к утру поостынет,Хоть на осколочке, да серебромЩедро одарит и выйдет:Как под венец или даже на трон.Я соглашаюсь, я не перечу,Но и листочек заветный не жгу.Тем более звёздочку вечерУже засветил, как от спички свечу…
Беда-забава
Вернётся музыка в стихи,Стихи подарят ноты музыканту.Рояль шепнёт душе – иди,Открой же мир, как карту.Все континенты, ровно шесть,Прими объятием поэтаИ удались туда присесть,Где уголок с окошком в небо.Труд правит ремеслом,Лелеет избранность таланты,Но как при этом и при томВсе единично гениальны.Реально если оценитьСебя и всех, кто рядом,Не просто можно возводить,Но величать: так надо.Тем более что ихНа каждый век строжайше строгоВ одеждах, как и мы, простых,Но кроем целого народа.Когда постигнем только? Вот,Не правда ли, беда-забава?..То не готов за ним ещё народ;То покидает он его печально рано…
«На разломах рук твоих…»
На разломах рук твоихСколько лет беды лежит,Как считать начнёшь —Запечалишься.Родники – глаза твоиПолны тёмного, как огниОт свечей, когда каешься —Не раскаешься.Написать бы трудТвоих верных рук,Да листочек мал —Не уместится.Я вчера хворал,Бредил, маялся,Будто жизнь украл —Не покаялсяПеред той, комуВ небо лестница.Да и как слова отскребутТам, где всё душа, где полно минут,Что часами, словно гирями.В мире мы все не сказочном —На кресте, в поту; даже в праздничном —Так тряхнёт порой,Мама милая.Я вчера хворал,Бредил, маялся,Будто жизнь украл —Не покаялсяПеред той, комуВ небо лестница.Эх, написать бы трудЕё верных рук,Да листочек мал —Не уместится.
Оплакать? Нет, слезу прикрыть рукой
По той же улице, по той…Вот только сколько лет спустя?Я шёл давным-давно седой,С дымком сожжённых кораблей. МеняЕщё покачивало, будто в шторм,И шум в ушах напоминал простор,Которым не живу давно, о нёмУже и холмик есть,И обозначен он крестом.Зачем забрёл на эту улицу?Ответ найти – как потерять,Да не с рубашки пуговицу,А это, что приходит помолчать.Без места, даты; без лица,Но на сердце камушек, глаза туманит.Я провожаю этим птиц с крыльца,А на другом, через океан,Кто-то их встречает.Теперь иду, почти не помню.Песочком много занесло,И всё, что раньше было кровью,Разбавили потери, как водой вино.Забрёл, однако, привелоНа ту же улицу и в ту же пору.В России осень в бабье лето – как лицо,Напоминающее патиной Мадонну.Без места, даты; без лицаЯ шёл по улице давным-давно седой —Толкнула осень, позвала душа:Оплакать? Нет, слезу прикрыть рукой.
«Воздух со вкусом снега…»
Воздух со вкусом снега,Какой бывает по весне.Он был подарен небомИ вздохом тихим о тебе.Участье чьё же было больше?Граница, но непрочная, как нить.А разделить – работа ещё тоньше,Чтоб предпочесть или забыть.Оставить спор неразрешённымИ вспоминать, прикрыв глаза,Пока снег слоем ровнымЛожится, как с небес звезда.Я это выбрал неслучайно,Мне подсказала всё весна.Март болен ей, хотя и малоБолезнь ещё снегов сожгла.Мы тоже, помнишь, заболелиНемного раньше, чем цветыУже имели право в белом,И лишь прекраснейв капельках росы…