Крамбамбули, отцов наследство, Питье любимое у нас, И утешительное средство, Когда взгрустнется нам подчас. Тогда мы все: люли-люли! Готовы пить Крамбамбули! Крамбамбули, Крамбамбули! Когда случится нам заехать На грязный постоялый двор, То прежде, чем спрошу обедать, На рюмки обращу я взор! Тогда хоть чорт все побери, Когда я пью Крамбамбули! Крамбамбули, Крамбамбули! Когда б родился я на троне, И грозных турок побеждал. То на брильянтовой короне Такой девиз бы начертал: Toujour content et sans souci Lorsque je prends Crambambouli!
Крамбамбули! Крамбамбули!
ПОЗДРАВЛЕНИЕ М. Н. ДИРИНОЙ
Сегодня ваши именины, Поздравить вас — я очень рад, Но в них я вижу — виноват — Ошибку важную судьбины: И как ей в голову пришло Апреля первое число — Сей день обманом знаменитой — На праздник вам определить; И как не стыдно ей грешить Так безрассудно и открыто! О, если б я распоряжал Судьбы таинственной делами! Я лучший день для вас избрал Между прекраснейшими днями, Тот самый день, когда весь мир Свое веселье торжествует; Когда играющий зефир Цветы роскошные целует И с тихим лепетом, слегка, Живую влагу ручейка Струями светлыми волнует; Когда под сумраком ветвей Благоухающей дубравы То сладостной, то величавый Весенний свищет соловей; Когда и небо голубое Блистает полною красой, И веет что-то неземное Над очарованной землей. — Все это кстати вам — и кто же Пенял бы мудрости судьбин, Что это время не похоже На время ваших именин?
" Прочь с презренною толпою! "
Прочь с презренною толпою! Цыц; схоластики, молчать! Вам ли черствою душою Жар поэзии понять? Дико, бешено стремленье, Чем поэт одушевлен; Так в безумном упоенье Бог поэтов, Аполлон, С Марсиаса содрал кожу! Берегись его детей: Эпиграммой хлопнут в рожу, Рифмой бешеной своей, В поэтические плети Приударят дураков, И позор ваш, мрака дети, Отдадут на свист веков!
[ЭПИГРАММА]
"Про графа Строганова слава"
Про графа Строганова слава Останется одна: Что им в Москве учреждена Литературная застава. —
А. Н. ТАТАРИНОВУ
"Здорово, брат! Поставь сюда две чаши;"
Здорово, брат! Поставь сюда две чаши; Наполним их и вместе вознесем За Дерпт, и муз, и наслажденья наши, Свободные, кипевшие вином! В моей груди есть сердце молодое Воспоминать и чувствовать былое. Мне ль разлюбить безоблачные дни Отважных дум, разгульных вдохновений, Живых трудов и просвещенной лени? Волшебные, зачем прошли они? Так — за него, за этот мир прекрасной! Все, чем судьба возвышенна моя, Что в ней земным оковам не подвластно Все чистое, святое бытия, Чем радостно пылают мысли юны, Чем движутся божественные струны, Все, чем живет и действует поэт — Моей душе явил он, светозарный… И здесь, его питомец благодарный, Творю ему заздравный мой привет! Да никогда его очарованье, Счастливое, не оставляет нас; Будь радостен, ему в воспоминанье, Меня с тобой соединивший час — И яркими увенчана мечтами, Та райская надежда перед нами Заблещет вновь — и вновь поверим ей, Что для всего земного перехода Нам станет чувств, которые свобода В нас развила по милости своей. Таков булат в браннолюбивой длани, Несокрушим, однажды закален! Свершилися плоды моих желаний, Сбылся
души благословенный сон! И вот они, места мои родные… Кругом леса и горы меловые; По скатам их разбросано село; Вон божий храм, и барский дом, и нивы, Луга, реки подгорные извивы, И двух прудов спокойное стекло. Где ж вы, мои товарищи и други? По прежнему ль увеселяют вас И тихий труд, и шумные досуги, И родины красноречивый глас? Наш лучший друг, пирует ли он с вами, Он, видевший учеными глазами Златой Иран и патриарха гор, И над его священной головою, Ночных светил блистающий красою, Торжественный, лазоревый шатер? Дай руку, брат! в виду страны родимой Мы повторим отрадный свой обет Еще узреть тот край, всегда любимой, Привольное гульбище юных лет, Рассадник чувств и помыслов высоких! Обнимем вновь своих друзей далеких, Их в бурную беседу соберем — И чокнутся приветственные чаши За Дерпт, и муз, и наслажденья наши, Свободные, кипевшие вином!
[ДОРОЖНЫЕ ЭКСПРОМТЫ]
I
МЫТИЩИ
Отобедав сытной пищей, Град Москва, водою нищий, Знойной жаждой был томим: Боги сжалились над ним: Над долиной, где Мытищи, Смеркла неба синева; Вдруг удар громовой тучи Грянул в дол, — и ключ кипучий Покатился… Пей, Москва!
II
СЕЛО ВОЗДВИЖЕНСКОЕ
Чем эта весь славна, вы знаете ль, друзья? Здесь сердце русское дрожит невольным страхом: Здесь Софьей казнены Хованские князья, Убитые потом у немцев Раупахом.
III
[ПРИ ПОСЫЛКЕ К.К. ЯНИШ ЛОЖКИ ДЕРЕВЯННОЙ НА
КОЛЕСЦАХ, ИЗ ТРОИЦЕ-СЕРГИЕВСКОЙ ЛАВРЫ]
В день чудотворца Николая, — Сей день святее мне всего! Будь ложка вам колесовая Символом сердца моего: Ей управляйте, как хотите! Играйте ею, в добрый час! А как наскучит, лишь толкните И убежит она от вас.
ХОР
Петый в Московском благородном собрании,
по случаю прекращения холеры в Москве
Велик господь! Земля и неба своды Свершители судеб его святых! Благословен, когда, казнит народы, Благословен, когда спасает их. Пославший нам годину искушенья Не до конца рабов своих карал; Нам воссиял желанный день спасенья, День милости господней воссиял. Велик господь! К нему сердца и руки! Ему хвалу гласи тимпана звон! Ему хвалу играйте песен звуки! Велик господь! И свят его закон!
К А. Н. ТАТАРИНОВУ
"Не вспоминай мне, бога ради,"
Не вспоминай мне, бога ради, Веселых юности годов, И не развертывай тетради Моих студенческих стихов! Ну, да! судьбою благосклонной Во здравье было мне дано Той жизни мило-забубенной Изведать крепкое вино! Успех трудов и песнопенье Младое, полное огня, На знаменитое служенье Тогда готовили меня; Тогда мои пленяла взгляды, Мои тревожила мечты Душа, одетая в черты Богинь божественной Геллады. Как гордо радовался я! Как вдохновенно сердце билось! А ныне!.. Все переменилось, Жизнь и поэзия моя! — Гляжу печальными глазами На вялый ход мне новых дней, И славлю смертными стихами Красавиц родины моей! Не так ли сын богатырей, Им изменивший богохульно, Недужен телом и душой, Из чаши прадеда разгульной Пьет охладительный настой?