"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Три положенных года истекли два дня назад, из лавры Волчок вышел в том же, в чем туда вошел, только в тяжелых деревянных башмаках вместо сапог и в дырявом армяке вместо новехонького. В кармане звенели три медных грана, выданные Надзирающими на дорогу. И надо было возвращаться домой, но Волчок еще в лавре решил, что сперва попытает счастья в Хстове. Трудники постарше смеялись над ним и говорили, что в гвардейцы не берут проходимцев, однако Надзирающий сказал Волчку, что желание стать гвардейцем более чем похвально, и даже написал в грамотке что-то такое, что могло бы в этом помочь. За годы жизни в лавре Волчок выучился
Распахнулась дверь на широкой галерее Белого дворца, толпа выдохнула единым «ах» и подалась вперед. Волчка толкнули, он едва не наступил на пятку стоявшему впереди гвардейцу, но устоял. Гвардеец, как и его соратники из оцепления, повернулся к толпе лицом, покрепче сжав в руках пику, и поставил ноги пошире. Но увидел, что Волчок не сдвинулся с места, и подмигнул ему с одобрением.
Из-за того, что стоял Волчок в первом ряду, разглядеть Государя и Стоящего Свыше не удалось – смотрел он на галерею снизу и, как ни задирал голову, видел только остроконечную кику Стоящего Свыше и блеск царского венца. Зато представление он увидел и услышал во всех подробностях – разыгрывали притчу из третьего Свидения, о первом явлении Айды Очена в городе Храма. И хотя эту притчу Волчок знал едва ли не наизусть, смотреть было намного интересней, чем слышать ее от Надзирающего.
– Каждый год – одно и то же… – раздалось поблизости недовольное ворчание.
Волчок посмотрел на соседа – и откуда тот взялся? Раньше рядом стояла толстая торговка с тремя детьми, а тут вдруг появился этот странный человек, зевавший от скуки. Гвардеец посмотрел на него не столько с подозрением, сколько с недоумением, а незнакомец нагло ухмыльнулся и даже не опустил глаз – то ли был очень смел, то ли очень глуп. В лавре бы его быстро научили, как надо смотреть на гвардейцев и как слушать притчи из Свидений.
– В первый раз? – шепотом спросил незнакомец, подтолкнув Волчка в бок.
Волчок кивнул.
– Нравится? – не унимался сосед.
Волчок кивнул снова. Чего пристал?
– А на Сретенье здесь никогда не бывал?
Волчок покачал головой – Сретенье он праздновал в лавре, никаких представлений там не было, да и не дело мнихов развлекать трудников. Довольно того, что весь день можно было стоять в теплом храме, а не таскать камни по скользкой лестнице под проливным дождем.
– В этом году на Сретенье кулачные бои были знатные. Говорят, и сегодня будут. Пойдешь?
Волчок пожал плечами: почему бы не пойти? Наверное, сегодня не самый подходящий день проситься в гвардию. А если показать себя в кулачном бою, то, может, и кто-то из гвардейцев это заметит.
Притча подходила к концу, близилось появление колесницы, и Волчок отмахнулся от незнакомца, вздумавшего еще о чем-то спросить. На помост всходили певчие храма Чудотвора-Спасителя – об их волшебном пении Волчок тоже слышал в лавре. И оно в самом деле оказалось волшебным. Печальная мелодия заворожила, дыхание замерло от тоски – смерть Айды Очена, победившего Змея, уже не казалась сказочной. Боль щемила сердце, и любовь рвалась из груди – в небо. Да, Айда Очен воскреснет, но это случится потом. Да, Предвечный протянет свою длань к земле, раздвигая небесную твердь, и поднимет с мостовой распростертое тело Чудотвора-Спасителя, отягощенное злом. Зло, изъятое из душ людских,
Дождь вдруг перестал, волшебное пение словно развеяло туман над Дворцовой площадью, стало светлей, когда из толпы раздались первые крики:
– Летит! Летит!
Волчок повернулся в сторону башни Правосудия – да, это была она, крылатая колесница Чудотвора-Спасителя… На белоснежные крылья неожиданно упали лучи солнца, пробившиеся сквозь тучи, Айда Очен стоял раскинув руки, словно обнимал спасенный им некогда город. Рыдание поднялось из груди к горлу, и Волчок замер от восторга. Люди падали на колени и тянули руки к крылатой колеснице, и даже скучавший надоедливый сосед смотрел на чудо с тоской и слезами на глазах. Ноги подогнулись, и Волчок рухнул коленями на мостовую – сосед остался стоять, Волчок видел его сжатый кулак.
Один в большом городе Волчок чувствовал себя неуютно, поэтому с радостью принял предложение незнакомца вместе пойти на праздник. У него было странное прозвище – Змай, а имени он не назвал.
На площади и улицы выкатывали бочки с вином – на одних белел царский венец, на других золотом горела длань Предвечного. Вокруг каждой тут же собирался народ, звеня медными монетками.
– Ну что, попробуем, в чьих подвалах вино крепче? – усмехнулся Змай возле бочки с золотой дланью. – Каждый раз, как подхожу к бочкам из подвалов Храма, думаю, что оттуда польется кровь.
– Почему… кровь?.. – запнулся Волчок.
– А ты, небось, в гвардию пришел проситься? – Змай не ответил.
– Да. А что, думаешь, не возьмут? Мне Надзирающий из лавры слова в грамотке написал…
– Слова, говоришь? Возьмут, не бойся. Ты парень крепкий, высокий – таких как раз и берут.
– Я и грамоту знаю, и первое Свидение сам прочитал…
– Далеко пойдешь… Может, и мнихом станешь. Просился бы сразу в мнихи.
– Не, я сначала в Гвардию. Мниху сила не нужна – у них душа должна быть добрая.
– А у тебя что, злая?
– Не, у меня тоже добрая. Но добрая душа – у кого хочешь, а сила, чтобы за Добро постоять, не у всех есть.
В бочке было прозрачное и чистое хлебное вино, а никакая не кровь. Волчок, чтобы не ударить лицом в грязь перед новым знакомым, потратил один из трех гранов на полную кружку.
– Ну что, тяпнем помаленьку и пойдем со Злом биться? – Змай отхлебнул из своей кружки, будто там была вода.
– С каким Злом? – не понял Волчок.
– Увидишь.
И Волчок увидел – и очень удивился. По площади Чудотвора-Спасителя, перед храмом и башней Правосудия, расхаживали странные отвратительные твари, покрытые змеиной чешуей с ног до головы, – словно вылезли из Кромешной, не боясь света Предвечного. Волчок даже приостановился в испуге и подумал, что выпил слишком много хлебного вина сразу.
– Что, страшно? Ты ж в гвардию собрался!
– Да не, не страшно. – Волчок, оправившись от первого потрясения, почувствовал кураж.
– Гляди, побьешь такого – заметят и точно в Гвардию возьмут.