Страдания среднего возраста
Шрифт:
— У сына проблемы, а ты опять не звонишь, — с мягкой укоризной сказал Тарик тихо, — а если бы я Лиду к вам не привёл? Опять бы пошла в ломбард?
— О проблеме сына я узнала только что. Работу он бы сам нашёл, но спасибо.
— Ой, не надо мне «но» и не надо твоё «спасибо»! Просто помог. А то уедет, ты расстроишься, загрустишь, и бедному Тарику останется только утопиться.
— Ой, не надо мне твоих «утопиться»! За сына спасибо, правда, только не прибедняйся.
Мы помолчали. Потом он спросил тихо.
— Носишь?
— Что? А, да. То есть нет.
— В театр пойдёшь? — интимно спросил тролль, заглядывая мне в глаза.
— Какой театр, Тарик?! И так весь день, как в театре без антракта!
— Тогда на ужин. Ужинать же тебе надо? Обязательно надо кушать!
— Поужинать я и без рубинов могу, — лукаво улыбнулась я.
— Не можешь! Обязательно надо украситься. Завтра заеду. Наденешь.
– Тарик!
— Тс-с! Лидочка!
Викуся подвела к нам Лидочку в милом розовом платье в пол.
— Очень тебе идёт! — улыбнулась я ей, — только поправиться бы чуть-чуть!
Девчонка смущённо улыбнулась. Они с Викусей отошли заворачивать платье, мы с Тариком повернулись к кассе.
Платье стоило одну бумажку, он протянул мне три.
— Молчи. Не говори ничего. Купишь себе платье на завтра. К помаде!
Он чуть повернулся ко мне боком. Я украдкой его чмокнула, ощутив знакомую мягкость щеки и уже знакомый изысканный микс древесно-цитрусовых ноток бергамота и апельсина. Он кивнул девочке и пошёл к выходу, она за ним. Один из охранников двинулся к нему и зацепил ногой за стойку.
— Тарик!
Я резко дёрнула Тарика к себе, а Викуся дёрнула к себе Лидочку. Вешалка рухнула, придавив охранника ворохом тряпок.
— Мой добрый ангел, — улыбнулся мне тролль, поправляя пиджак.
Ленуся с Викусей высвободили охранника из вешалки.
Тарик наконец вышел со своей Лидочкой, а мы с Викусей провожали их долгими взглядами.
— Ну, и когда? — спросила Викуся.
— Никогда, — отрезала я.
— Дура.
— Сама такая.
— Обе такие, — констатировала Ленуся, — идите в подсобку, новую партию надо отпаривать.
Мы вздохнули и пошли работать…
***
На следующий день с утра Лёнчик обнаружил недостачу.
— Опять товар проср-ли, курвы? Или воруете? — ласково уточнил хозяин.
Не дождавшись ответа, молча раскидал недостачу на троих и закрыл бутик на учёт. Мы провозились до ночи. Про ресторан с Тариком я вспомнила, увидев его машину у подъезда.
— Забыла? — грустно спросил он.
— Забыла, Тарик, извини. Лёнчик нас на учёт закрыл.
— Недостача?
— Да. Раскидал на троих, учёт провёл, но ничего не нашёл. Вроде всё на месте, — и я тяжело вздохнула.
— Устала? — он погладил меня по плечу.
— Ужасно, — вздохнула я.
— Ладно. Отдыхай. До завтра?
— До завтра. Ой!
— Что опять?
— Завтра я не могу. Мы с Толиком к Вике едем на дачу. Мы у неё грядки копаем, окучиваем, а она нам потом огурцы в банках даёт, варенье, картошку.
Тарик подошёл ко мне вплотную.
— Ангел мой! Ну, какая картошка, а?
— Тарик, я…
— До завтра, мой ангел. Отдыхай.
Тарик
Обиделся. Пусть! Подумаешь, принц выискался! Пусть катится! Он уехал, а я вдруг ощутила одиночество и подняла голову. На тёмном, словно бархатном небе, бриллиантами сверкали звёзды…
***
Следующий день разделил мою жизнь на «до» и «после» встречи с Тариком.
К рубиновому гарнитуру я надела облегающее бордовое платье и чёрные туфли на шпильках с тонкими ремешками, заколов волосы в изящную шишку.
Положив чёрную лаковую сумочку на белоснежную скатерть, чуть улыбнулась Тарику. Моему троллю совсем крышу снесло. Не дав мне даже поесть для приличия, он тут же озвучил мне своё явное скрытое желание.
— Я дважды был женат, мой ангел, и сейчас состою в третьем браке. Однако в последние, гм, пару лет, как бы это сказать, у меня возникли некоторые проблемы. Я лечился, конечно, но при этом ни одна из моих жён и, гм, подруг, не могла возродить во мне мужчину. Это сделала ты, дорогая.
— Да уж, — смущённо буркнула я, вспомнив, как плюхнулась на него, и как потом с него вставала.
— Да, возможно, это получилось несколько, гм, нетривиальным способом, но главное, получилось. И мне безумно хочется в этом убедиться. Окончательно, так сказать, удостовериться.
— Ну, и удостоверься с женой.
— Но это ты, а не она вызвала во мне такую, гм, бурю эмоций.
— Тарик! Послушай!
— Слушаю, дорогая.
Я растерялась. Всё это время он попросту затыкал мне рот, но вот теперь дал право голоса, и я не знаю, что сказать.
— Едем, — и он встал, решительно отодвинув стул.
— Куда?
— Какая тебе разница? Это вопрос географии. Едем со мной.
— Погоди!
Я уставилась на него гневными глазами. Он спокойно смотрел на меня.
— Три жены, ещё какие-то подруги, а я кто? Наложница?
Тарик лукаво улыбнулся.
— Ты мой ангел, дорогая! Мой волшебный добрый ангел, на появление которого я уже не надеялся. Ты не будешь ни женой, ни подругой, ни наложницей. Ты будешь моей госпожой, дорогая, и моим ангелом-хранителем.
— Но я…
— Ты замужем? — мягко спросил он.
— Нет.
— Кто-то есть?
— Да нет у меня никого! Толька только.
— Кстати, хороший парень. Открытый, честный, как ты сама. Возит меня уже два дня. Вежливый такой, весёлый.
— Лучший комплимент матери — комплимент её детям. Спасибо, Тарик.
— Ты сына предупредила, что будешь поздно?
— Да, но…
— Тогда едем.
Я растеряно огляделась. Викуси не было. Никого не было. Были только мои опасения и мрачные перспективы, о которых задумалась на день рождения. В принципе, тролль прав. Я свободная взрослая женщина и сама себе хозяйка. Ничего кроме воспитания меня не сдерживает, да и оно как-то бледнеет на фоне ресторанной красоты и манящих перспектив в свете уже украшающих меня гранатовых капель. И мы поехали. Он пристал ко мне ещё в машине и, идя по мощёной, подсвеченной садовыми фонарями, дорожке к дому еле сдерживался.