Судебный дознаватель фараона
Шрифт:
Тут он усмехнулся, приложил руку к груди и, слегка склонив голову, поправился:
— Бывшего бога, разумеется.
— Что вы имеете в виду? — взволнованно выдохнул Гормери.
— Вы только что изобразили символ бога Хонсу. Видите серп луны под солнечным диском, — он ткнул пальцем в рисунок писца на табличке, — Хонсу не зря считали Лунным богом.
«Иди за знаком Луны» — эти слова тут же всплыли в сердце Гормери. Их он услышал в черной мгле с тенями.
— Вы хорошо себя чувствуете? — жрец тронул его за руку, и молодой писец вздрогнул, — Вы выглядите так, словно вас окунули головой в Дуат.
А Гормери подумал, что Аменхотеп в
— Кстати, — теперь и ему слова давались с трудом. Язык плохо слушался, — Охранники говорят вам неправду.
— Почему вы так решили? — насторожился жрец.
— Они клялись чем угодно, кроме собственной жизни. Но так уж устроен человек, он способен пережить уход за горизонт любого человека. Но только не самого себя.
Держа в памяти, что парень, подаривший пропавшей дочке ювелира свиток с непристойными откровениями, поверх которых был начерчен знак Хонсу, служит писцом в храмовой сокровищнице, Гормери договорился встретиться с Аменхотепом на следующий день. Сегодня его вниманием полностью завладел Анхатон и, воспользовавшись возможностью, столичный дознаватель удалился. Надо было подумать наедине с собой. А еще пора осваиваться в городе и подыскать себе приличное жилье. Но сначала первое. Итак, дружок пропавшей Неферет служит в храмовой сокровищнице. На подаренном им свитке начерчен сакральный знак лунного бога Хонсу. А из сундука отца Неферет, хранимого в той самой сокровищнице, пропала статуэтка бывшего бога Хонсу. Слишком много совпадений. Настолько много, что и без раздумий ясно понятно — всё это камешки из одного ожерелья. Только он пока не видит его целиком. Зачем писцу понадобилась статуэтка? Почему кто-то начертил символ бога Луны на совершенно неуместном для него тексте? Где древняя сила, способная уничтожить даже богов, и где слюнявые откровения прыщавого писца! Закрыв глаза, Гормери попытался припомнить текст со свитка. А если в нем все-таки кроется разгадка:
«Легко касаюсь пальцами нежной попки. Словно глажу бархатный лепесток розы…»
— Н-да… частое посещение Дома наслаждений превращает воина в поэта…
Открыв глаза, он уставился в наглую физиономию. Ту самую, со вздернутым носом, обрамленную мелкими кудряшками. Теперь все это было еще и в дурацких разноцветных бусинах. Гормери помотал головой.
— Какого… ты что тут делаешь?
Тамит усмехнулась, раскинула руки в стороны и заявила:
— Это мой город. Я тут живу.
Справедливости ради она была права. Вокруг них шумела базарная площадь, широкой рекой из людей, цветных материй, звуков и запахов билась она о высокие храмовые стены с картинами из жизни великого царя Неферхепрура Эхнатона, его семьи и его божественного отца, протянувшего к нему солнечные руки. А Гормери с девчонкой дрейфовали в этих шумных волнах, глядя друг на друга.
Она сдвинула брови и закусила пухлую губу.
— Ладно, — сдался Гормери, — Ты права. Просто ты выдернула меня из размышлений.
— Поделишься?
— С чего бы?
— Ну… ты тут чужой. Разве тебе не нужен свой человек на базарной площади?
А она неплохо разбирается, как вести расследование! Может и правда стражник? В конце концов, пусть она и девица, но ведь точно вышла из племени маджоев. Уадж — город странный. А вдруг тут в стражи порядка набирают девчонок? С виду она крепкая. И бегает быстро.
— Допустим, — осторожно ответил он, — Я ищу пропавшую
Пигалица разочарованно вздохнула:
— И только-то…
— В смысле? Согласен, задание не из приятных, но это моя работа.
Она подобралась. Сменила тон на деловой:
— Что за девица?
— Одна из твоего списка. Дочь ювелира Хепу.
— Понятно. Ради двух девушек из дома наслаждений из столицы сыщика не пришлют.
— Конечно нет! — Гормери возмутил ее тон. Как будто она была недовольна, что кебнет храма Атона не беспокоится о судьбе таких вот девиц.
— Хорошо хоть одну решили найти, — быстро согласилась девчонка, — И как продвигаются поиски?
— В том-то и дело, что никак. Но ты-то должна знать больше.
Она склонила голову на бок, уперлась в него взглядом. Неприятным таким, понимающим. Словно говорила: «хочешь узнать подробности, но ведь и я хочу сотрудничества. Это честно. Ты мне — я тебе».
Гормери не хотел с ней сотрудничать. С какой стати?!
— А правда, что тебя благословил сам бог Себек, оставив эту метку? — на кивнула на медальон.
Помощник писца с трудом сдержался, чтобы не закатить глаза. Вместо этого улыбнулся. Ну да, у него появился повод поторговаться. Они же на базаре, в конце концов!
— Давай так, ты мне рассказываешь все, что знаешь про исчезновение дочки ювелира, а я про медальон. И даже дам потрогать дыру от зуба.
— Не врешь?
Гормери еще раз стоически подавил желание закатить глаза. Вместо этого добродушно улыбнулся и кивнул.
— Э… ну… я ничего не знаю, — она развела руками, — Дочь ювелира в моем списке на последнем месте. Я не вру!
Она попыталась ухватить его за край рубахи, но он дернулся и пошел прочь. Было стыдно. Как он мог довериться незнакомому человеку? Да еще девчонке! И теперь даже отвязаться по-быстрому не получилось, потому что она побежала следом, покрикивая: «Эй» и «Послушай!».
Гормери попытался переключить внимание. Во-первых, ему нужно найти ночлег. Во-вторых понять, как искать загадочного ухажера Неферет. Он замер, и девчонка ожидаемо налетела ему на спину. Он придержал ее, схватив за талию и отодвинув.
— Ладно, — буркнула она ему куда-то в ребра, — Говорят, у нее был роман с каким-то писцом из храма.
Удивительно как быстро распространяются по городу слухи. Как круги по воде от брошенного в реку камешка.
— Расскажи, что знаешь.
— Что я могу знать. Она красивая. Из таких… ну ты меня понимаешь…
— Вообще не понимаю.
— Ну… нравится она мужчинам. Глаза огромные, губки, щечки, фигура… — последнее она многозначительно выделила, — Все как вы любите. И натура творческая. Рисовала хорошо и всякую красоту видела. В общем, от женихов отбоя не было. Но папаша дочке счастья не желал. Не пускал ее замуж, представляешь?
— Это как? — Гормери усмехнулся. Вот бы его отцу, а заодно и матери с бабулей хотя бы частичку этого нежелания. Его жизнь стала бы куда проще.
— Что значит как! — возмутилась Тамит, — Какой отец не желает найти хорошего мужа для дочери?
— А может он не видел достойного.
— Может, — быстро согласилась девчонка, — вот я и подумала, что эта Неферет попросту сбежала с каким-нибудь недостойным. А что? С ее-то талантом. Ты ведь знаешь, что на строительство Ахетатона забрали всю нашу деревню художников. И так, по слухам, во всех больших городах. И всех этих талантливых людей насильно столкнули за горизонт, заставив работать на грандиозной стройке и день, и ночь.