Суровое испытание. Семилетняя война и судьба империи в Британской Северной Америке, 1754-1766 гг.
Шрифт:
533
Dennis Showalter, The Wars of Frederick the Great (London, 1996), 243-52; Weigley, Age of Battles, 190-1, называет число участвовавших пруссаков 53 000, а их потери — 21 000. Оценка Кристофера Даффи в книге «Военная жизнь Фридриха Великого» (Нью-Йорк, 1986), 183-92, согласуется с оценкой Шоуолтера.
534
Морские операции: Weigley, Age of Battles, 225-6; Corbett, Seven Years' War, 2:48–52; Richard Middleton, The Bells of Victory: The Pitt-Newcastle Ministry and the Conduct of the Seven Years' War, 1757–1762 (Cambridge, U.K., 1985), 142-3. (Французы использовали Гавр для подготовки вторжения, пока рейд контр-адмирала Джорджа Ромни в июле не уничтожил многие корабли вторжения; после этого они перенесли подготовку в другие порты на побережье Бретани. К осени большинство кораблей находилось в бухте Киберон, покрытой островами, в ста милях к юго-западу от Бреста). Уязвимость Британии для вторжения: J. R. Western, The English Militia in the Eighteenth Century: The Story of a Political Issue, 1660–1802 (London, 1965), 162-8, 194 n., et passim. (Парламент,
535
Corbett, Seven Years' War, 2:57–60; Weigley, Age of Battles, 227.
536
О мертвой руке Боевых инструкций 1653 года см. Weigley, Age of Battles, esp. 145-7; Julian S. Corbett, England in the Seven Years' War: A Study in Combined Strategy, vol. 1 (London, 1918); 116 ff.
537
Характер сражения и его результаты: Weigley, Age of Battles, 228-9; Corbett, Seven Years' War, 2:60–70. Хау (Howe): Dictionary of National Biography, s.v. «Howe, Richard». «Если бы у нас было всего два часа»: Отчет Хоука в Адмиралтейство, 24 ноября 1759 г., в Corbett, Seven Years' War, 2:69.
538
Угрозы государственному кредиту: Middleton, Bells, 113-18, 136 (в марте-мае и снова в июле наблюдались кризисы доверия, вызванные нехваткой денег для выполнения текущих государственных обязательств). Экономическая экспансия и безопасность государственных финансов: там же, 153; Nancy F. Koehn, The Power of Commerce: Economy and Governance in the First British Empire (Ithaca, N.Y., 1994), 52-4. Возможно, не в меньшей степени, чем военные победы, нетипичный опыт процветания в военное время — британский экспорт и реэкспорт за годы войны вырос на треть, торговля с колониями поднялась на новый уровень вместе со всплеском спроса на потребительские товары, а экономика в целом развивалась так, как ни в одном другом военном конфликте, — способствовал формированию чувства безопасности, которое лежало в основе готовности принять такой рост государственной задолженности. Ни один статистический ряд не может более красноречиво свидетельствовать об этом настроении, чем письмо графа Пемброка капитану Чарльзу Ли, написанное в конце 1759 года. После изложения побед года и армейских сплетен он заключил: «Это не часто случается здесь или где-либо еще, я полагаю, но в настоящее время среди всех здесь, безусловно, царит величайший дух и единодушие, которые только можно себе представить, и нет никаких признаков нужды, много дебошей и хорошей жизни, так что молитесь, приезжайте к нам поскорее» (26 ноября 1759 г.; New-York Historical Society, Collections, Lee Papers 1 [1871]: 23).
539
Питт губернаторам штатов Массачусетс, Н.Х., Коннектикут, Р.И., Н.Й. и Н.Дж., 7 января 1760 г.; губернаторам штатов Па, Мэриленд, Ва, Н.К. и С.К., 7 января 1760 г.; Амхерсту, 7 января 1760 г.; в Gertrude Selwyn Kimball, ed, The Correspondence of William Pitt when Secretary of State with Colonial Governors and Military and Naval Commissioners in America (1906; reprint, New York, 1969), 2:231-42.
540
Амхерст — Питту, 8 марта 1760 г., в Гертруде Селвин Кимбалл, ред. «Переписка Уильяма Питта, государственного секретаря, с губернаторами колоний, военными и морскими комиссарами в Америке» (1906 г.; переиздание, Нью-Йорк, 1969 г.), 2:260-1; Дэниел Джон Битти, «Генерал Джеффери Амхерст и завоевание Канады, 1758–1760 гг.» (докторская диссертация, Университет Дьюка, 1976 г.), 200.
541
Lawrence Henry Gipson, The British Empire before the American Revolution, vol. 7, The Great War for the Empire: The Victorious Years, 1758–1760 (New York, 1968), 446-7; Nicholas B. Wainwright, George Croghan, Wilderness Diplomat (Chapel Hill, N.C., 1959), 171.
542
Решение удерживать людей сверх стандартного срока призыва вызвало серьезное беспокойство как в Палате представителей, так и в Совете, особенно после того, как стало известно о недовольстве людей на «восточной службе» — гарнизоне Луисбурга. 24 апреля 1760 года члены обеих палат предостерегли Пауналла (и, соответственно, Амхерста) от дальнейшего изменения условий призыва людей, не желающих добровольно идти на дальнейшую службу. Их аргументация, идентичная аргументации Уинслоу и его офицеров в 1756 году, указывает на то, что даже в более благоприятной атмосфере сотрудничества, созданной политикой Питта, жители Новой Англии не изменили своих договорных представлений о военной службе.
Мы должны отметить, что время, на которое эти люди поступили на службу Его Величества, истекло; поэтому они имеют право на увольнение и [имеют право] требовать его. Их содержание под стражей до сих пор было оправдано необходимостью; но эта необходимость больше не существует. Если их будут задерживать еще дольше, это будет не только несправедливо по отношению к ним, но и значительно уменьшит возможности правительства по привлечению людей на службу Его Величества в будущем. Люди никогда не пойдут в армию, если они не могут рассчитывать на обещание правительства освободить их от службы: Поэтому справедливость требует, а хорошая политика — чтобы эти люди были уволены. Мы поклялись в своей вере, а ваше превосходительство в своем прокламации пообещали, что они будут уволены». Принятие генералом этих людей было принятием их с условием,
543
Расходы на содержание и зачисление солдат: JHRM, 36:113-14 (7 ноября 1759 г.), 191 (24 января 1760 г.); 37, часть 1 (1760-61 гг.); 11 (30 мая 1760 г.). Люди, оставшиеся в Луисбурге, могли заработать значительные суммы, особенно если они выступали в качестве ремесленников, как это было в случае с Клафом и Джонатаном Проктером (еще одним рядовым того же полка). За двадцать месяцев пребывания в Луисбурге Проктер заработал шестьдесят три фунта пять шиллингов законных денег, включая вознаграждение, жалованье и дополнительную компенсацию за работу плотником. За это время он потратил около тринадцати фунтов, так что Проктер закончил службу с пятьюдесятью фунтами в кармане — замечательная сумма для человека, который даже при высокой зарплате военного времени, которую получали гражданские ремесленники в Колонии залива, мог заработать не более сорока пяти фунтов за тот же период дома, и которому также пришлось бы самому покупать жилье, еду и одежду — предметы, поставляемые как часть его обычной компенсации на действительной службе. См. «Дневник, который вел в Луисбурге в 1759–1760 годах Джонатан Проктер из Дэнверса», Исторические коллекции Эссекского института, 70 (1934): 31–57.
544
Gipson, Victorious Years, 445-6. Цифра в четыре тысячи человек для Массачусетса взята из Томаса Хатчинсона, История колонии и провинции Массачусетс-Бэй, изд. Lawrence Shaw Mayo, vol. 3 (1936; переиздание, Нью-Йорк, 1970), 58. Очевидный недостаток вклада Массачусетса, вероятно, объясняется тем, как Хатчинсон подсчитал их: 3300 человек были зачислены на общую службу, а 700 остались служить в Луисбурге. В отличие от других северных провинций, Колония залива также имела собственные гарнизоны фортов, включая замок Уильям в Бостоне, цепь фортов вдоль западной и северной границ провинции, а также форты Ширли, Вестерн и Пауналл в Мэне. Поскольку все они были укомплектованы и находились под командованием исключительно провинциалов, они не считались частью общей службы (то есть солдатами, предоставленными в распоряжение главнокомандующего). Однако это различие было упущено членами Генерального суда, которые рассматривали все войска провинции как равные по затратам и значению, независимо от того, где и под чьим командованием они были размещены. Таким образом, по подсчетам Генерального суда, если не Хатчинсона или Амхерста, провинция выполнила (более того, превысила) квоту в 5000 человек, на которую она первоначально согласилась.
И наконец, несколько слов о медлительности провинциалов в прибытии в пункты сбора в ходе кампаний, на которую постоянно жаловались главнокомандующие, начиная с Брэддока. По крайней мере, в поздние годы войны это, вероятно, не столько из-за нежелания мужчин служить, сколько из-за двух других факторов: необходимости завершить весенний сев, который давал хорошую зарплату пахарям и сельским рабочим, а потому задерживал их призыв; и способности мужчин, намеревавшихся служить, ждать, пока правительство объявит о квоте каждого полка ополчения, а затем продавать свои услуги впечатленным мужчинам в качестве замены. Поскольку в каждой провинции действовал закон, разрешавший призывать людей в ополчение, если квота на призыв не была выполнена добровольно, то для заполнения последних вакансий в рядах ополчения регулярно проводилась импрессия. Однако, поскольку решение о том, кто будет призван в армию, оставалось за местными ополченцами, не всегда и даже не всегда это были бродяги и неженатые мужчины, которых устав выделял в качестве подходящей цели. Скорее, ополченцы старались произвести впечатление на тех, у кого были деньги, чтобы нанять замену на их место. Это, в свою очередь, означало, что мужчины — особенно ветераны, такие как Руфус Путнам, который нанял себя в качестве замены в 1759 году, — должны были ждать, чтобы заключить сделку с впечатленным человеком (или людьми, поскольку два или более призывника иногда объединяли свои ресурсы, чтобы нанять замену), а затем записаться на службу от его имени. Поскольку нанятый человек формально был добровольцем, он имел право на все обычные льготы, а также на зарплату.
Хотя трудно точно сказать, какова была цена на заменители в последние годы войны, несомненно, что к 1758 году возник активный вторичный рынок военного труда. Поскольку война продолжалась, требуя все больше и больше людей, и щедроты росли, должна была расти и цена, необходимая для найма заменителей; но поскольку это были частные сделки, у нас нет систематических данных о соответствующих затратах. Единственный задокументированный случай, о котором мне известно, — это случай Руфуса Путнама, который в 1759 году согласился служить от имени Моисея Лиланда из Саттона в обмен на четырнадцать фунтов тринадцать шиллингов законных денег — сумму, на один шиллинг превышающую максимальное вознаграждение, предложенное в том году (см. Rowena Buell, ed., The Memoirs of Rufus Putnam [Boston, 1903], 25 n. 1). В результате этой сделки Путнам в 1759 году получил бы за свою службу более сорока четырех фунтов законных денег, не считая дополнительного жалованья, которое он получил как ремесленник, и прибавки, которую он получил, когда его повысили до сержанта-санитара. Таким образом, если только случай Путнама не является отклонением — а нет причин подозревать, что это так — существовали значительные экономические стимулы для отсрочки призыва, даже в годы высоких щедрот: стимулы, которые практически гарантировали, что провинциалы будут медленно расти и медленно появляться на поле боя.