«Сварщик» с Юноны
Шрифт:
Оружие с нами было. Но здесь сейчас, хоть не так тесно, как когда мы плыли на золотодобычу, экипаж сократился вдвое, стало свободней, Однако всё равно не самое подходящее место для того, чтобы изучать оружие. Ружья-то под руками, да не развернуться тут с ними, не разложить удобно. Меня вдруг словно током ударило: Ёёё! У меня же пистолет имеется как у Командора! Пистолет вот он. Принципиально он ничем не отличается от ружья.
Я вытащил из простейшей кобуры пистолет, принялся вертеть. Чем больше рассматривал, тем жиже становился мой оптимизм. Я-то надеялся каким-нибудь образом переделать дульнозарядное оружие в казнозарядное чтобы ускорить стрельбу, но действительность расколотила мои мечтания… Оказывается
Заглянул в ствол — да-а, стволы сейчас «слонобои», палец можно запихнуть! Пуля круглая как правило. Пуля… Круглая… Или картечь… А что, если поиграться с пулей!? Ведь точность боя можно увеличить не только за счёт нарезки, но и за счёт изменения конструкции пули. Угу… Ну и плюс ещё использую порох пироксилиновый, бездымный вместо дымного. Лангсдорф вроде как-то оговорился что серная и азотная кислоты для него не проблема. Ну что ж… Тогда задача после прибытия: раздобыть хлопок, который практически на 100 % состоит из клетчатки, чистая клетчатка и смесь азотной и серной кислот — вот нам будет пироксилин. Это по прибытии — Я записал себе задачи. И, пока еду, надо вспомнить различные конструкции пуль, ну а на месте уже попробовать отлить и испытать… И я на отдельной страничке принялся рисовать пули, какие я помнил из своей охотничьей жизни.
Вошли в бухту Сан-Франциско мы Когда краешек солнца показался над горизонтом. К «Юноне» пришвартовались совсем посветлу.
Ерёма отговорившись нужностью — вот прямо кровь из носу! — умотать в бухточку, где изготавливался второй паровой мотор, что надо сразу внедрить придуманные им усовершенствования. Я поинтересовался проформы ради:
— Кто же будет здесь с паровой машиной управляться?
Ерёма беспечно махнул рукой:
— Да вон помощник мой, Савка, за время плавания наловчился. Так что не хужей мого сладит, барин.
И я его отпустил правами командора.
Резанов с головою погрузился в заботы: под прикрытием высоких бортов развозил золото по обоим судам на шлюпках, чтобы подстраховаться от случайностей, для скрытности раскладывал по пороховым погребам и решал кучу сопутствующих проблем: организацию охраны золота таким образом, чтобы никто не догадался что это. Пришлось сказать что огнеприпасы. Потребовалось выставлять серьёзный караул, заводить документацию помимо погрузки. Да текучки накопилось в отсутствие хозяйского глаза, вот и пришлось попутно разгребать.
Я прекрасно понимал всю занятость командора экспедиции и старался не мешать. Лишь в редкие минуты отдыха Резанова вновь углублялся в блокнот. Резанов зацепился взглядом как-то за непонятные значки, но благоразумно расспрашивать пока не стал: сейчас отвлекаться некогда.
Хотя я понимал что кристалл для моей затеи весьма важен, но осознавал что провода всё-таки на первом месте. Ведь именно провода потребны на основную часть приёмника — телефонный капсюль. Да и на антенну и на катушку
Я успел накоротке узнать у Лангсдорфа что проводов у него с гулькин нос.
Когда я перебирал провода в каюте-лаборатории Лангсдорфа — немного, вряд ли этого хватит на задуманный мною кристадин… — но хоть что-то, и то хлеб, Ученый хитро прищурившись не удержался всё-таки от вопроса:
— Ваша Светлость, Николай Петрович, а всё-таки для каких целей провода Вам потребовались? Всё равно будем вместе делать.
— Ну да, Григорий Иванович. Ну что ж, — я выглянул в иллюминатор: собирались тучи, которые предвещали грозу. Я пожевал губами, поиграл лицом: в принципе должно получиться… — Чтобы я Вам не голословно объяснял, а на примере… Компас ведь у Вас имеется?
Лангсдорф с огоньком любопытства во взгляде молча выдвинул один из многочисленных ящичков в походном шкафчике, в котором у него всё хранилось в совершеннейшем порядке и выудил требуемое.
Я взял кусок провода длиной сантиметров 20, который свернул в кольцо, один конец на другой внахлёст, положил на стол и в центре поместил компас.
— Смотрите сюда Григорий Иванович. Вот видите там тучи собираются, сейчас будет гроза.
Как по заказу в этот момент Сверкнула молния, а от грома даже судна вздрогнуло. И в тоже мгновение Стрелка компаса скакнула в сторону. Мой палец, на который Лангсдорф смотрел в этот момент, почти упирался в стекло прибора. От увиденного брови ученого поползли вверх:
— Как это?
— А вот смотрите ещё разок, — я убрал палец. Следующая молния не заставила себя ждать.
И снова Стрелка компаса дёрнулась, но теперь уже в обратную сторону.
— Что это означает? — Лангсдорф оторвал взгляд от прибора, поднял глаза на меня.
Я прищурил глаз:
— Григорий Иванович, а давайте так: Вы же исследователь, натуралист, учёный. Вот вам факт, факт научный: сверкнула молния и стрелка компаса, находящегося внутри проволочного кольца отклоняется. Я-то могу всё объяснить, а попробуйте-ка самостоятельно исследовать, а? Потом я Вам всё расскажу. Ну вот мне просто любопытно: что у Вас получится.
Глаза учёного загорелись огоньком исследователя:
— Так-так-так, так-так-так, — забегал он вокруг стола, принялся переворачивать компас, кольцо распремлять, разглядывать, бросая взгляды в иллюминатор — я его уже не интересовал.
Под шумок, я на цыпочках отступил и тихонько-тихонько притворил за собою дверь с обратной стороны лаборатории.
В коридоре молчавший до того Резанов озадаченно поинтересовался:
«И что это было?»
Я шмыгнул в нашу командорскую каюту, плюхнулся на койку, откинулся на переборку и лишь тогда продолжил внутренний диалог:
«А это, Вашбродь, помнишь я тебе обещал что придумаю как нам поддерживать связь с поселенцами? Радио обещал. Вот ответ на этот самый вопрос то, что ты видел в лаборатории Лангсдорфа я демонстрировал. Это по сути грозоотметчик. То есть он чувствует грозу на расстоянии. Я собираюсь сделать похожий прибор, который будет чувствовать грозу на гораздо большем расстоянии».
«Нафига нам Гроза?» — сбитый с толку оторопел обескуражены Резанов.
«Ээ, Николай Петрович, Погоди, не спеши наперед батьки в пекло! Прибор, который мы сделаем будет принимать то, что создаёт вокруг себя гроза. Я тебе голову забивать не стану, назовем их эфирные волны. Сверкнула молния, от неё во все стороны растеклась эфирная волна. Как от камня по воде, чтоб тебе нагляднее представилось. Так вот, мы сделаем прибор, который воедино соединит как бы молнию, которая делает эти волны и как бы приемник Тех самых волн, приёмо-передатчик. Радиостанция или коротко рация. Ну и вот на расстоянии друг друга они будут „видеть“. Иначе говоря обмениваться информацией меж собой. Непонятно?»