Светлые аллеи (сборник)
Шрифт:
Вдруг я замечаю, что я уже не один. Из-за шкафа наконец выглядывает мышка. Она здесь живёт и мы с ней друзья. Что-то она сегодня припозднилась. Наверно сидела у себя в норке и тоже мечтала о чём-нибудь несбыточном. Она очень милая и деликатная. Безобидная какая-то. Нехорошо их не любить, подло. Много ли она съест, а всё бесплатное окно в природу. Жаль, что у меня нет детей, а то бы я им через это окно привил любовь ко всему живому. И они бы может быть выпросили себе хомячка и не выросли бы хищниками. Были бы милыми и деликатными, как эта мышка. Не делали бы некому подлостей. Я, улыбаясь, смотрю, как мышка суетится возле хлебной корки и вдруг понимаю, что время-то уже к ужину. Я напяливаю слегка
Чёрная кошка
Раньше я не то чтобы верил в суеверные приметы, но уважал. Лучше лишний раз подстраховаться. Этот случай поставил на них решительный крест. Глупости всё это от упадка духовных сил. Оккультизм, мракобесие и абскурантство. Или оттого, что жизнь скучная, люди верят во всё это. Не знаю. Не уточнял. Это их проблемы.
История эта началась утром, а вечером была предыстория. Вечером и частично ночью я писал свой знаменитый рассказ «Девушка без адреса» — о девушке-бомжихе. Рассказ этот знаменит тем, что его отвергли в 19-ти редакциях. Насколько я знаю, это рекорд по СНГ. Его бы отвергли ещё, но я больше не посылал, потому, что он потерялся при переезде. Была ещё вторая часть: «Женщина без адреса», но она оказалась менее удачной.
Так вот я писал-писал этот рассказ и чего-то разволновался. Такая судьба! Как Флобер про свою Бовари, я мог сказать, девушка без адреса — это я. Расчувствовался я и от этих чувств надрался, как и эта девушка во время эпизода «оргия в подвале». Только в ларёк три раза бегал. Так что проснулся я утром с грандиознейшей головной болью. Трудно было пошевелить даже ушами. Одеяло давило грудь. Свои очки я отыскал в унитазе, слава богу, что не смыл. Я прополоскал лицо, допил остатки и, проклиная всё, пошёл на работу. Но когда я открывал дверь, чтобы выйти наружу, в квартиру вдруг прошмыгнула самого зловещего вида чёрная кошка. Она хрипло мяукнула и рысцой скрылась в комнате. «Ах ты, паскуда!» — чертыхнулся я, вытащил за хвост эту божью тварь из-под шкафа и за шкирку вынес. Кошка не сопротивлялась и выглядела довольно безвольно. Я выкинул её на лестницу, погрозил ей кулаком и запер дверь на два оборота.
Хотя я обходил кочки, каждый шаг вызывал в голове болезненный резонанс. С похмелья было такое ощущение, что с минуты на минуту у меня начнётся агония. Было страшно переходить улицу и всё время казалось, что сейчас набежит кто-то сзади и ударит тяжёлым по темечку.
Алкоголики меня поймут.
Кое-как я отработал день. А эта кошка всё не шла из головы. Я вспоминал её всепроникающий взгляд и чувствовал, что это какой-то знак и не хороший. Я даже не стал похмеляться. Так, самую малость.
А вечером меня дома ждал жуткий сюрприз. Когда я открыл дверь, кошка снова находилась в квартире!!!
Она лупала своими потусторонними глазищами и они пульсировали и излучали свет иных миров. Я автоматически выкинул кошку на лестницу и только потом испугался. Испугался сильно. Я не знал, что и думать, и думать ли вообще. Потом пришла спокойная и простая мысль: «Так вот ты какая, белая горячка. Ну здравствуй, подруга». С моим нездоровым образом жизни этого следовало ожидать. Вспомнились глупые стихи анонимного
Рядом со стихами в качестве аккомпанемента шла мерзкая карикатура. На ней я был не брит, с расстегнутой ширинкой, а вместо носа свиное рыло, из которого текли сопли. Я стоял в дружескую обнимку с огромной бутылкой водки и глупо и счастливо улыбался. Такой вот дружеский шарж.
Нельзя сказать, что я от этих стихов испытал катарсис, но в память они врезались. И вот сбылось — белая горячка!
Кажется, я заплакал. Поплакав, я закурил и пошёл на кухню за пепельницей. И в коридорчике чуть не убился. Чуть не убился, потому что чуть не упал. А чуть не упал, потому что поскользнулся. А поскользнулся потому, что на полу нагадила кошка. А раз она нагадила, значит была реальной! Такая вот логическая цепочка. Нигде не слышал, чтобы гадили приведения или галлюцинации. Они в этом плане безобидны. В этом плане нужно бояться живых. Несмотря на отвратительный запах, я повеселел, вытер линолеум, а испорченные носки выкинул в форточку. Но объяснений не находил. Как? Как она могла очутиться здесь? Этаж четвёртый, балкон закрыт… Я снова попытался мыслить логически, но по логике вещей опять получалось, что у меня белая горячка.
И тут меня как ударило! Я часто слышал дурацкие истории про ведьм, оборачивающимися кошками. Потом этой кошке типа отрубают лапу, приходят, а ведьма типа без ноги. Одним словом, полный бред. А может и не бред? Нагадила-то кошка как человек! Если брать по объёму. Значит, ведьма. Судя по объёму, миниатюрная такая ведьмочка с расстроенным животом.
Всю ночь меня мучили кошмары, погони и пытки. Всю ночь я от кого-то прятался и убегал и даже проснулся запыхавшимся.
На работе я рассказал обо всём мастеру. Он обожал такие истории и даже покупал газеты на эту тему.
— Это знамение — сразу сказал он — Или умрёт кто-то из родственников или кто-то из тебя.
Родственников у меня отродясь не было. Это отпадало. Оставался я сам.
— А может просто дом сгорит? — с надеждой спросил я.
— Может, — не стал скрывать горькой правды мастер — И наверно сгорит. Так что застрахуй квартиру.
— Сам ты застрахуй! Откуда у меня квартира? — сказал я — Ты лучше скажи, что мне делать?
И мастер мне посоветовал не впадать в отчаяние, а собрать землю с семи могил, осветить её в храме, а когда войдёт кошка или женщина в чёрном, бросить её под ноги. Обязательно поможет. И это говорил человек, имеющий высшее образование и опыт руководящей работы! Я сделал вид, что поверил, а после обеда отпросился. Сказал, что хочу смотаться на кладбище. Мастер с радостью отпустил и даже занял на автобус денег. И на эти деньги я хорошо пострелял в тире. А потом, чтобы успокоить страх, зашёл в пивную.
Вечером ко мне пришёл хозяин квартиры.
— Опять пьяный? — сказал он обидчиво. Было видно, что он не против того, что я пьяный, а против того, что он трезвый. — А ещё кошку завёл. Кто у тебя за ней ухаживать будет?
— Какую кошку? — я навострил уши.
— Ну эту… — и он рассказал, что вчера приходил ко мне за долотом и впустил чёрную кошку, которая просилась в дверь. Он думал, она — моя…
Вот так счастливо разрешилась эта тайна. Я вышел из мрака суеверия ещё более духовно возмужавшим и окрепшим и с тех пор не верю ни в какие приметы. Хотя без них скучновато, но я старался это компенсировать выпивкой. Освобождение от неё ещё было впереди.