Светлый огонь. Ход королевой
Шрифт:
— Кобылиц же не доят, — насупилась Гвенн. — Навоз убирала, копыта лечила, гривы чесала.
Угрюм слушал, кивал, затем отворил калитку, пропустил Гвенн вперед и сказал, взяв что-то с с деревянной полки:
— Не бойся, доить не заставлю. Подоил уже. Попробуешь?
Гвенн с сомнением уставилась на глиняную крынку, полную белой, словно бы маслянистой жидкости. Отпила немного.
— Вкусно. Очень вкусно!
Схватила протянутую горбушку, втянула запах — и аж зажмурилась от восторга.
— Мясо на столе, —
Угрюм приоткрыл дверь. Небольшой камин, скорее, очаг, освещал комнату. Деревянные стены из толстых бревен, были все утыканы тонкими свечами, на широком столе из струганых досок лежал запеченный поросенок, а за столом, как ни в чем не бывало, сидел Джаред. Словно и не пропадал вовсе! Аккуратно отделял мясо, клал себе на тарелку и резал ножом и вилкой на небольшие кусочки.
— С можжевельником? — спросил он, не глядя на Угрюма.
— Ага. И черной сливой, — кивнул Угрюм. — Что, все дела переделал?
— Их не переделать. Можно лишь отложить, — Джаред протянул руку, показывая на сидение рядом. — Садитесь, принцесса.
— Не-а, я лучше с другой стороны. От твоей манеры есть, дядя, у меня пропадает аппетит, — проворчала Гвенн.
— Где ваши перчатки, принцесса? — осведомился советник.
— Где-то валяются, — пожала плечами Гвенн и потянулась за куском. — Угрюм… — обернулась она, но хозяина уже не было. — Ну вот, так и не рассказал свою историю!
— Я расскажу, если захочешь. Твой черед задавать вопросы, — Джаред вытер губы полотенцем, свернул его трубочкой и положил справа от себя. Гвенн, застыв с куском мяса у рта, положила кусок обратно на тарелку.
— Ну вот, так я и знала, весь аппетит испортил! — выговорила она.
— Значит, вопросов нет, — пожал плечами советник. — Тогда, с твоего позволения, я бы поспал хоть немного.
— Нет, у меня уйма вопросов! Миллион вопросов! — вскинулась Гвенн.
Советник вздохнул, сложил перед собой руки, соединив пальцы.
— А правда, что у мамы отец был первым мужчиной?
Джаред откашлялся.
— Мне казалось, ты хотела спросить про Угрюма?
— А просила про Мэренн. Ну так как?
— Правда.
— Так и знала, — печально сказала Гвенн. — Я бы ей не понравилась.
— Понравилась бы, поверь!
— А, все равно не для кого беречь себя.
— Для себя, Гвенн. Что бы не растерять себя.
— Кто бы говорил! А Лугнасад?
— Если бы у меня была любимая и эта любимая отвечала бы мне взаимностью… Тогда никто бы не посмел донимать меня выполнением долга перед богом света и любви, а я бы и не взглянул ни на кого, кроме любимой. Как ваши отец и мать когда-то. К тому же вы, будучи замужем за Финтаном и после, ни с кем не?..
— Ну так это потому что… И как-то не хотелось… Да о чем, ты, Джаред?! Вечно задаешь дурацкие вопросы! — Гвенн рванула свиную ножку и впилась в нее зубами, показывая, насколько занята. — Лучше
— Ничего нового и интересного для вас, принцесса.
— Ага-ага, — старательно покивала головой Гвенн. — Знаешь, что меня в тебе раздражает больше всего?
— Буду премного обязан вам за эти сведения, — чрезвычайно вежливым тоном сказал советник.
— Ты! — Гвенн ткнула в советника обглоданной ножкой. — Ты всегда дозируешь информацию так же, как и ешь. То есть даешь ее во-о-о-от такусенькими меленькики кусочиками, на которые нельзя смотреть без отвращения!
— Очень познавательно, принцесса. Желательно говорить «маленькими», если вас не затруднит. И, пожалуй, мне льстит подобное мнение, а о вас сей вывод говорит, как о внимательной особе. Пожалуйста, не подавитесь, умоляю! — произнес советник, глядя, как Гвенн оглядела кость, признала ее слишком вкусной, чтобы выкинуть, засунула в рот и от души захрустела ею. — Копия отец.
Гвенн поперхнулась. Отложила кость, вытерла руки и уставилась на советника так же пристально, как и он смотрел на нее.
— А скажи мне, Джаред… — прищурилась она. — Почему ты сначала хотел, чтобы Угрюм рассказал мне свою историю, а потом передумал?
— С чего вы это взяли, принцесса?
— А что, неправда? Нет, скажи, неправда?
Джаред спрятал лицо в ладонях, глубоко вздохнул, потер щеки и посмотрел на Гвенн чуть ли не потерянно.
— Я слишком много всего просчитываю. А вы, принцесса… Вы можете и не подойти к нужным выводам. Или наоборот, увидеть что-то, возможно, правильное, но слишком болезненное для вас. Я не стану рисковать вашей жизнью.
— Джаред, ты чувствуешь себя виноватым, и ты можешь нести свою вину. Я — нет. То, что я совершила, нельзя исправить просто попросив прощения. Я должна что-то сделать! И если я могу — то сделаю. Если у тебя есть что-то, что может помочь моему брату — то скажи мне!
— Приказываешь? — прищурился советник.
— Прошу, — тихо ответила Гвенн. — Если на самом деле сюда заявится Нис, если он решит вызвать Дея на дуэль — то стоит ли мне уезжать? Ты сам говорил, что я лицом схожа с отцом, как и Дей. Я королевской крови — и смогу ответить на вызов! Надену Мидиров шлем и…
— О, нет-нет, храбрая девочка! — подняв руки, произнес Джаред.
— Почему это?! — вскинув голову и раздув ноздри, вскипела Гвенн. — Потому что сражаться могут только мужчины? Это несправедливо! Моя мать была воином, и я тоже…
— Потому что Дей не станет прикрываться сестрой, — очень тихо и медленно произнес Джаред, мгновенно потушив злость принцессы. — Но я расскажу тебе историю Угрюма — если ты готова меня выслушать.
Гвенн присела, расправив на коленях мокрые после купания штаны. Провела ладонями по жестким волосам, только-только отросшим до плеч.