Светлый огонь. Ход королевой
Шрифт:
— Нет! — фыркнула Гвенн.
— Тогда пойдем, покажу тебе…
— Плачущего? Уже не желаю! — сложила она руки на груди.
— Изумрудную заводь. Если не струсишь, конечно.
Как этот ши развел ее на поход по ночному лесу в неизвестную заводь, оставалось для Гвенн загадкой. Но она послушно шла за ним след в след, отодвигая отяжелевшие от вечернего дождя ветви и вглядываясь в звездное небо. Наконец лениво выползла полная луна, стало светло как днем и от этого тревожно.
— Рогоз, и лютики, и тишь, Вода стоит и тыпродекламировала Гвенн. Угрюм обернулся, ухмыльнулся той частью лица, что не была задета шрамом.
— Хорошая приговорка!
— Я сама придумала, — не сдержалась Гвенн. — Терпеть не могу стихи и воду, а тут само сложилось.
— Значит, был повод.
— Не было!
— Значит, будет, — незлобиво ответил Угрюм, и Гвенн не стала больше огрызаться.
— Ого! — занятая перебранкой, она и не заметила, как они вышли в совершенно не похожее ни на что место. Крохотное озеро окаймляли невысокие деревья, чьи толстые стволы словно стекали в бирюзовую чашу. Под легким ветром и полной луной водная поверхность играла световыми бликами, словно чешуя гигантской рыбины. Из полумрака выступали контуры ив, купающих свои волосы в темной переливчатой воде. Все вокруг шелестело и дышало, жило и пахло — влагой и прелостью, цветами и будто самим светом.
— Как хорошо, — прошептала Гвенн, позабыв про все обиды. — Как в таком месте может быть так хорошо?
— Вода соленая, купайся, девонька, без боязни, — уже вслед бегущей к озеру Гвенн произнес Угрюм.
В отличие от устройства собственного края, Бранн не очень вдавался в подробности расположения территории благих, а уж их внутреннее устройство и вовсе считал сведениями, которые не понадобятся ему никогда. К неожиданному повороту судьбы не подготовишься, на то он и неожиданный, поэтому Бранн не роптал.
Бранн клекотал орлом и в данный момент уносил Джослинн на своей спине просто куда глаза глядят.
Оставаться вблизи Черного замка не хотелось: как пристально тот смотрит за своими обитателями, как свободно Джаред и Алан преодолевают внутренние расстояния и проходят в запертые двери, Бранн знал не понаслышке. Еще не хотелось отвлекать Дея от государственных дел своим невысказанным восторгом, который грозился перейти на территории замка в несловесную, а сразу магическую форму — вряд ли Бранну бы дали там клекотать во все небо орлом.
Там даже крылья королевскому орлу неблагих не развернуть, не то что полетать всласть.
Огромный орел рассекал воздух размашистыми движениями крыльев, ветер бил в перья, солнце казалось достижимым, а краски уходящего заката делали виды в должной степени прекрасными и жуткими — Бранн почувствовал себя почти дома.
До настоящих ужасов темных земель светлые, конечно, не дотягивали, но острые пики елей, пронзающие красно-оранжевое небо заката смотрелись до дрожи пугающе. Правда, благие елки с некоторых пор смотрелись еще необъяснимо теплыми или обещающими тепло, поэтому Бранн решил: когда потускнеют первые звезды и взойдет луна, стоит поискать ночлег где-то среди них, но одновременно возле какой-нибудь воды — пищу он найдет, а запивать сегодня с кухни не взял.
Джослинн
Перья дернуло особенно сильно, и Бранн решился, летать госпоже звездочету понравилось, стоило попробовать старый неблагой способ…
Огромный орел взлетел высоко-высоко, почти к самым звездам, Джослинн завопила от восторга, и в самой высокой точке орел превратился в ши, который, хвала Лугу, Ллиру или древним богам, вполне мог разговаривать.
— Ты что-то хотела мне сказать? — ветер свистел в ушах, поэтому Бранн говорил очень громко.
Летящая-падающая Джослинн завизжала от восторга гораздо сильнее, чем прежде и поспешила ответить:
— Мне очень понравилось, что ты за птица! Очень! А мы будем еще летать?!
— Если ты захочешь, — Бранн снова перекинулся в орла, поймал свою дорогую ношу на спину и полетел, едва-едва перебирая крыльями, чтобы Джослинн снова уселась удобно.
Как только необъяснимая благая устроилась на его шее, она тут же наклонилась и, наверное, поцеловала его прямо в перья. Бранн поднялся выше и теперь соскользнул в воздушную яму так, чтобы полетать орлом с совершенно особенной наездницей.
Дей последовал за Аланом, привычно ориентируясь на магию Черного замка, обозначающего призрачными линиями все проемы и повороты. Коротко кивнул степнякам, попавшимся на его пути, произнес в ответ на их приветствие: «Да не оскудеет великая Степь, будут всегда здоровы жеребята и дают молока крепкие кобылицы», получил взамен восхищенное перешептывание и еще более глубокие поклоны. Степняки были не очень знакомы, слепки их душ еще не остались в его памяти, что был немного обидно. Дей боялся, а это было еще более обидно — боялся обознаться и произнести не то имя, особенно имя степняка, повод для гордости каждого ши и повод для смертельной обиды при неправильном произношении для ши Дома Степи.
«Все правильно, мой король», — донесся до него мыслеслов советника. Он, оказывается, шел следом! Вот так, а Дей даже не понял этого.
Дей прикусил губу, сосредоточился и ответил также мысленно:
«Благодарю, Джаред!»
Шедший впереди Алан еле успел поймать упавшего на него механеса. Что-то звякнуло вдали, а пол ощутимо дрогнул. Дей насупился, ожидая выволочки от советника за чрезмерное применение магии, но тот смолчал.
«Не грызите себя за мелочи. Ваш отец всегда говорил: «Кому много дано, тот многое должен отдать», — а этот тоже словно механический голос не мог принадлежать никому, кроме Алана!
— Алан, ты тоже владеешь мыслесловом? — не удержался от удивления Дей, решив пока не дразнить виверн за хвост и ответить вслух.
Алан вернул статую на место, поправил черненые доспехи и ответил:
— Не слишком хорошо, мой король, куда хуже вас.
— Да ладно!
— Я только обучался ему, когда упало Проклятие. Так что теперь я знаю меньше вашего — меньше, потому что ваша кровь дает вам куда больше сил и больше умений. Вы сильнее всех в своем возрасте, и магия радостно подчиняется вам.