Сыны Дуба
Шрифт:
Фэллион собрал достаточно энергии, чтобы спеть ему колыбельную, которой научила его мать.
Тише, дитя, не плачь.
Тени становятся длиннее, и пора спать.
Завтра мы побежим по полям,
И бродить по ручьям,
Но теперь пришло время мечтаний.
Тише, дитя, не плачь.
Тени становятся длиннее, и пора спать.
Фэллион задумался над
Все это ложь, — понял он. Им нечего дать.
Или, может быть, мы сделали что-то не так? Фаллион задумался. Может я не понял посыл?
Фаллион попытался вспомнить сообщение, но его разум не работал.
— Джаз, — прохрипел Фэллион спустя долгое время. Джаз промолчал, и Фэллион задумался, не заснул ли он снова, когда наконец пришел ответ.
Что?
Какие последние слова сказал отец, когда умирал?
Джаз долго молчал, а затем проворчал: Он сказал что-то о Отвечать благословением за каждый удар
Казалось, эти слова поразили Фаллиона, как молоток. Он забыл. Он забыл эти последние слова. Они казались всего лишь тирадой умирающего человека, праздной болтовней человека, теряющего сознание.
Научитесь любить жадных так же, как и щедрых, бедных так же, как и богатых, злых так же, как и добрых. Слова, казалось, прозвучали, всплывая из его памяти. Его отец сказал что-то подобное, когда Фаллион был маленьким, двух-трехлетним младенцем, обнимающимся на руках отца. Он говорил о своем личном кредо, руководящих принципах, по которым он решил прожить свою жизнь. Но Фэллион не помнил этого последнего слова: Благословение на каждый удар.
Мог ли его отец иметь в виду это буквально? Должен ли он был проявить доброту к тем, кто теперь держал его в цепях?
Фаллиону не оставалось ничего другого, как обдумать это.
И, к счастью, всего через несколько часов в камеру снова пришел посетитель.
Фэллион погрузился в полусон и проснулся от стука ключей в замке и скрипа двери.
Их камеру открывала девушка, молодая девушка, возможно, года на пару старше его, хорошенькая, с волосами цвета воронова крыла.
В одной руке она держала свечу, поставила на землю серебряный кувшин и осторожно пробовала ключи.
Фэллиону показалось, что он узнал ее, хотя никогда раньше ее не видел. Ему удалось застонать, и девушка испуганно и почти виновато подняла глаза.
Да, он узнал ее темные глаза, ниспадающие волосы вокруг ее бледного лица.
Ты!
– сказала она удивленно. Я знаю тебя! Ты из этого сна!
Фэллион взглянул на нее, и мир, казалось, как-то накренился.
— Да, — сказал Фаллион. — Ты был в клетке.
И она умоляла его освободить ее.
Она посмотрела
Вот мой мучитель, подумал он.
Не мужчина в темном капюшоне с щипцами, а эта девушка.
Джаз проснулся. Его дыхание стало хриплым, и он посмотрел на серебряный кувшин, словно собираясь пить глазами. — Ва, — прошептал он. Ва.
Девушка больше ничего не сказала. Она виновато отвела взгляд, затем взяла кувшин и осторожно шагнула вперед, словно стараясь не пролить ни капли.
У ног Фаллиона она поставила кувшин.
Есть ли в нем вода? он задавался вопросом. Или, может быть, даже сидр? Ему так хотелось пить, что от того, что он был так близок к питью, у него кружилась голова.
Девушка пристально посмотрела на него, впившись в его темные глаза. Мы ошиблись, не так ли, в том сне? Ты тот, кто в клетке. Не я.
Затем разум Фаллиона, казалось, взорвался, и он сказал: Мы оба в клетке. Мы оба в цепях, но просто разных видов. Она посмотрела на него в замешательстве, и он добавил: Я вишу в цепях на стене, но ты попал в цепочку подчинения. В этом кувшине для нас ничего нет, не так ли? Ты принес его только для того, чтобы помучить нас. Ты ждешь, что я буду умолять. Что ты будешь делать, если я попрошу?
Она взглянула на него, но не ответила. Ей запрещалось отвечать на их вопросы, говорить им что-либо, кроме лжи, давать им какую-либо надежду.
Я должна плюнуть в него, — подумала она, — а затем оставить его у твоих ног, чтобы он мучил тебя еще два дня.
Она посмотрела на Джаза и увидела, что младший мальчик без сознания. Он умрет через два дня. Она видела достаточно смертей нищих, чтобы знать это.
Она повернулась и пошла прочь со свечой в руке.
— Спасибо, — сказал Фэллион.
Она повернулась к нему в необъяснимой злости. За что? Я тебе ничего не давал! Она не должна была им ничего давать. Она будет наказана, если нарушит правило. И если бы он когда-нибудь заявил, что она напоила его, она могла бы потерять палец.
— Твои глаза напоили меня, — сказал Фэллион.
Она впилась взглядом.
Она выбежала из камеры и повернула ключ в замке.
Как вас зовут? Когда она закончила, позвонила Фаллион.
Она не должна была отвечать на вопросы.
Она посмотрела туда и сюда, вверх и вниз по коридору. — Валя, — прошептала она и побежала.
35
ВЫКУП
Вы не можете совершить честную сделку со злым человеком. Либо вначале он не совершит честную сделку, либо в конце пожалеет о своем выборе и изменит сделку.
– высказывание Индопала
На борту Левиафана Боренсон лежал в постели, пока команда достала пару правильно высушенных бревен, чтобы использовать их в качестве мачт, затем придала им форму топорами и установила — трудная задача даже при самых благоприятных обстоятельствах. Работа займет у них еще три дня.