Там, где мы служили...

Верещагин Олег Николаевич

— Потом поедим зайдём, — сказал Эрих, доставая бумажник. — Не верю я, что тут угря умеют делать, это ж не лягушки… Тут дорого, не знаешь?

— Откуда, — буркнул Жозеф. Огляделся. — Не пойму я что-то, где эта Куртэ Руа.

Народу на улицах было немного, и все явно спешили по делам, выглядели энергичными — и усталыми с утра. Эрих придержал за плечо спешившего мимо мальчишку лет 12–14, одетого в зимнюю форму скаутов.

— Слушай, как нам пройти на Куртэ Руа?

Парнишка затормозил, посмотрел из-под тёмной чёлки внимательно.

Спросил вежливо:

— Вам что-то нужно на Куртэ Руа?

— Ничего себе, — пробормотал Эрих. — Отвечай, когда спрошено, или…

— …или я позову патруль, — добавил мальчишка. И кивнул на едущий посередине улицы верхами драгунский разъезд — в повседневной серо-жемчужной форме, в чёрных шапках с неожиданно яркими алыми султанами, с лежащими поперёк сёдел FN.CAL. [46]

— На Куртэ Руа живет человек, которого мы должны навестить, — спокойно сказал Жозеф. — Мы из Рот, в отпуске. Можем показать документы.

46

Старый автоматический карабин, в указанный период всё ещё состоявший на вооружении некоторых валлонских и фризонских частей армии Англо-Саксонской Империи.

Мальчишка ещё раз осмотрел их — с головы до ног — и кивнул:

— Я вас провожу. Идите за мной, товарищи, — и, повернувшись, зашагал по улице, даже не оглядываясь.

— Чего это он? — Эрих пожал плечами раздражённо и удивлённо.

— Да того, — Жозеф подмигнул ему. — Не иначе как на этой улице что-то интересное расположено. Молодец парень.

До Куртэ Руа оказалось совсем близко — окраинная улица, видимо, старая, обсаженная большими тисами и кустами шиповника, с домами, надстроенными мезонинами, под черепичными крышами. Улица — совершенно безлюдная, лишь на паре дверей шевелились чёрные ленты овальных венков.

— Вам какой дом нужен? — юный провожатый остановился. Правую руку он всё это время держал в кармане грубой плотной куртки цвета хаки с намертво пришитыми (и сразу видно — мальчишеской рукой) нашивками.

— 75-й, — назвал Жозеф. Мальчишка кивнул, перешёл улицу и указал новым кивком на один из домов:

— Вам сюда.

— Пошли, — толкнул приятеля Эрих. Валлон спросил:

— Может, подождёшь?

— Идём, — внезапно очень зло процедил немец. И зашагал первым, шоркнув полой пальто по столбику ограды. Жозеф, перескочив снеговую полоску на жухлом газоне, пошёл следом.

Калитка в сад оказалась не заперта, а их, наверное, увидели из окна, потому что юноши ещё не успели пройти половину выложенной жёлтыми плитками песчаника дорожки к крыльцу, когда дверь распахнулась.

— Вам кого, мсье? — молодой человек лет двадцати говорил по-английски, но с сильным акцентом. Стоя на крыльце, он переводил встревоженый взгляд с Эриха на Жозефа и обратно.

— Мирэй, пожалуйста, — вежливо

сказал Жозеф, коснувшись виска перчаткой, зажатой в кулаке. — Нам необходимо с нею поговорить.

— Вы, простите, кто? — в глазах парня появилась настороженная опаска.

— Нам нужна Мирэй, а не вы, — сухо бросил Эрих.

— Я — её муж, — внушительно сказал молодой человек.

— Муж? — переспросил Жозеф. — Так это вы работаете в местном отделении комиссии по закупкам?

Молодой человек оттолкнулся от косяка и сделал шаг назад. Его взгляд стал опасливым уже откровенно.

— Позовите Мирэй, — терпеливо, негромко сказал Эрих.

— С-с… сейчас, — парень исчез за дверью, словно в нору шмыгнул.

— Что ты ей скажешь? — вполголоса спросил Эрих. Жозеф качнул головой:

— А…

Из коридора послышались шаги. Быстрые, лёгкие — и девушка, появившаяся из коридороа, соответствовала тому образу, который сложился у обоих ребят при этих звуках.

Мирэй была даже красивей, чем на фотографии. Она ослепительно улыбнулась, показав красивые, ровные зубы.

— Вы ко мне?

— Да, — Жозеф шагнул вперёд. — Вы — Мирэй Граншан?

— Теперь — Мирэй Мобёж, — она вновь улыбнулась, как будто хотела этими улыбками ослепить гостей. — Я знаю, кто вы такой, молодой человек?

— Нет. Но зато я знаю, что вы такое, — тихо сказал Жозеф, поднимаясьб на одну ступеньку. Мирэй нахмурилась:

— Не понимаю…

— Сейчас поймёте, — Жозеф аккуратно извлёк из кармана снимок. — Вот. это я достал из кармана Шарло Брюэ.

— Шарло? — Мирэй вновь рассмеялась. — Ах, Шарло, Шарло, милый мальчик… Вы, наверное, его друзья? Проходите, проходите…

— Простите, — Жозеф покачал головой, — но мы лишь пришли отдать вам снимок. Он немного в крови. Это ничего? — валлон продолжал держать снимок в руке.

— В крови? — Мирэй нахмурилась.

— Да, — Жозеф приподнял угол рта. — Шарло очень заботился о нём, но всё равно… немного попало.

— Так бедный мальчик убит? — Мирэй сделала сочувственную гримаску. — Ужасно, ужасно…

— Зачем тебе это было нужно? — спросил Жозеф, перейдя на «ты» и не сводя с неё глаз. — Ты же его никогда не любила. Зачем? Хотелось узнать, как это будет с мальчишкой, который почти мужчина?

Похоже, Мирэй наконец сообразила, что её оскорбляют. Красивое лицо девушки сделалось величественно-гневным.

— По какому праву вы вообще что-то мне говорите?! Кто вы такие?!

— Мы — его друзья, как вы точно заметили, — тихо сказал Жозеф. — А вот кто ты? Ведь он был… он был солдат! А ты… где твоя душа?!

— Вот что! Хватит! Поль! — повысила Мирэй голос. Эрих, до сих помалкивавший, усмехнулся неприятно:

— Да не выйдет твоя подстилка. Я таких не люблю, а он чует, вон как нюхом дёргал…

— Поль, звони в полицию! — взвизгнула Мирэй. Её красивое, нежное лицо стало злой маской.