Танцор смерти. Дорога домой. Полет орлов. Исав
Шрифт:
Я спустилась вниз, взяла мамины ножницы, вернулась к себе в ванную и остригла волосы почти под корень.
Утром мама пришла звать меня к завтраку, взглянула на мою голову, села на пол и уронила голову на руки. Вскоре наверх поднялся и отец. Мама так и сидела на полу, а я смотрела на них обоих ледяным взглядом. В душе моей было холодно и пусто. Отец устало опустился рядом с нами и сказал:
— Все образуется. Мы будем его искать.
С тех пор много воды утекло.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Февраль 1983
Дорогая Клэр!
Я пишу тебе письма и не отправляю их. Может быть, тебе и не нужно обо мне ничего знать. Или не хочется. Когда твои родители послали меня в приют, ты была еще совсем маленькой и очень из-за меня переживала. Я не испытываю ненависти к твоим родственникам. Я никогда больше не смогу им доверять, но зла на них не держу.
Я читал все твои статьи. У тебя дар слова. По ним видно, что ты давно не ребенок. И я тоже. Если бы ты меня сейчас увидела, ты могла бы подумать, что я по-прежнему грубоват, только вырос и выгляжу прилично. Мне тут пришлось несладко, но я выкарабкался. Есть люди, за которых я несу ответственность. Как рассказать тебе о том, как странно все вышло?
Мне было очень нужно тебя увидеть. Я, как дурак, потащился в Джорджию. Хотел найти тебя в колледже. Меня самого образование не интересует. Правда, я читаю. Как обещал тебе. Читаю, думаю, учусь, зарабатываю деньги. Прислушиваюсь к умным людям. Ты меня этому научила. И ты знаешь меня, как никто. Всегда знала.
Я просто ждал около общежития. Увидел, как ты прошла по двору. Мне хотелось посмотреть, какой ты стала. У тебя такая легкая походка. И эта прическа — она тебе очень идет. Я думал, больше никогда не увижу этих рыжих волос. Ты замечательно выглядела. Тебе уже девятнадцать. Даже в мечтах я не представлял тебя такой красивой.
Достаточно было одного взгляда, и мне так захотелось обнять тебя. Поцеловать. Мне хотелось увезти тебя, хотелось любить тебя, услышать, как ты называешь меня по имени, увидеть твою улыбку. Это все глупости. Ты выросла, да и мне пора вырастать.
Прости, что я приехал и смотрел на тебя украдкой. Оказалось, это очень тяжело. Больно.
Но я буду следить за тем, как ты живешь. Во всяком случае, читать твои статьи. И если я когда-нибудь тебе понадоблюсь, я это пойму. И приеду. Обещаю.
Рон
Глава пятая
Жизнь идет по кругу, но круг этот так велик, что ты этого не замечаешь, пока не возвращаешься к какой-то вехе, к воспоминанию о чем-то важном и дорогом, о том, что, казалось, давно оставлено позади.
Ласковым мартовским утром 1995 года я шла по переулку вдоль здания джэксонвиллской «Геральд курьер». Утренний выпуск еще лежал на лотках. Рядом с передовой была врезка:
ТЕРРИ КОЛФИЛД: ОТ СТРАХА К НАДЕЖДЕ
Ее история, история униженной жены, которая
Терри Колфилд воспитывал дядя, который бил ее, потом ее бил и унижал муж, с которым она наконец развелась. Терри Колфилд было всего двадцать два года, она была запуганной, подавленной женщиной, которой очень хотелось хоть кому-нибудь рассказать о своих несчастьях.
Я встретила ее, когда работала над статьей о программах помощи женщинам, подвергшимся насилию. За шесть месяцев я написала о ней шесть статей, после чего она прославилась на весь север Флориды, а мои статьи перепечатали еще несколько американских журналов.
Общественное мнение было на стороне Терри, и поэтому, когда ее бывший муж поджег ее машину, за что и был арестован, судья вынес ему максимально строгий приговор.
Я шла по шумной и по-весеннему веселой улице, солнечные блики играли на припаркованных вдоль тротуара машинах. Мне шел тридцать первый год, и с тех пор, как окончила университет, я так и работала здесь, во Флориде. До Дандерри отсюда всего день езды, но в последний раз я была там только год назад, когда умер дедушка.
Я пыталась жить, ни о чем не тоскуя, и большую часть времени отдавала работе. Я бежала от одиночества — ив редакции, и дома.
— Ты живешь так, словно ходишь по краю пропасти, — сказала мне кузина Вайолет, приезжавшая ко мне на уик-энд со своими дочерьми-дошкольницами. — Тебе это нравится? Все кругом удивляются. А твои родители, Клэр, они волнуются и...
— Жизнь коротка, — поторопилась прервать ее я. — Работай, получай удовольствие и не оглядывайся назад.
— Ты никак не можешь забыть Ронни, да? — спросила она.
— Может, его и в живых уже давно нет. Я стараюсь о нем не думать.
Ложь, ложь, снова ложь.
Я завернула за угол, краем глаза ловя в витринах свое отражение — синяя юбка с серым свитером, стройные длинные ноги в белых сабо, копна рыжих волос. Росту во мне было пять футов девять дюймов, фигура — ничего выдающегося, но все на месте, в общем, не худшее сочетание основательности Малоуни с изяществом Делейни.
В квартале передо мной остановилось такси. Из него вылез высокий темноволосый мужчина и зашел в ближайшее кафе. Я помчалась за ним, влетела в кафе и остановилась за спиной незнакомца. Он обернулся. Лицо его я видела впервые. Я повернулась и вышла. Руки у меня дрожали.
За последние двадцать лет я проделывала подобное тысячу раз. Я все время ждала, все время искала, все время была начеку. Много лет назад, когда я училась на втором курсе, мне показалось, что я видела Ронни перед общежитием. Я шла по двору, и, готова поклясться, в кабине стоявшего там грузовика сидел именно он. Но, когда я обернулась, чтобы рассмотреть получше, грузовик уже уехал.
Я слишком долго гонялась за призраками. Пора было положить этому конец. Старовата я стала для фантазий.