Тайна профессора Макшеева
Шрифт:
– Украли. Нет! Нет, не может быть!
– шептал он.
Снова стали перебирать разбросанные бумаги. Конверта не было.
– Что делать! Что делать?
– Как это могло произойти?!
– Кто проболтался? Ваня, вы никому не говорили?
– Нет, никому, решительно никому.
– Может быть, в шутку, нечаянно?
– Нет, честное слово, нет, не говорил.
– Кто еще знал? Ольга, вы никому не сообщали о том, что чертеж будет заперт здесь?
– Нет, никому не говорила… только Юрию…
– Какому Юрию?
– Юрию Станиславовичу, -
– Пашкевичу?!
– Да… он мой жених.
– Жених! Пашкевич-то!
– воскликнул Другов.
– Так ведь он давно уже женат! Его жена и двое ребят живут в Тарасовке!
Лицо Ольги вытянулось, глаза и рот широко раскрылись… и она зарыдала.
– Но неужели Пашкевич из этой же темной компании?
– продолжал Другов.
– Он же пострадал за нас, на него самого напали бандиты.
– На него напали?!
– с яростью закричал Званцев.
– Никто на него не нападал. Он все наврал. Он шел к нам для каких-то своих грязных дел с револьвером в кармане, и от действия лучей револьвер сам разрядился. Ах! Я во всем сам виноват. Мне тогда же вся эта история с нападением показалась подозрительной, а я ничего не предпринял. Ну, конечно! И пальто у него загорелось… а револьвер он успел куда-нибудь закинуть…
– А я рекомендовал! Кого! Ольгу… О, безмозглая дура! Неужели не хватило у тебя ума, чтобы раскусить этого франтика!
– закричал Ваня.
Ольга рыдала, лежа на диване, и билась головой о подушку.
– Что же делать? Что же делать? Все… все пропало, - твердил профессор.
– Надо действовать! Не все еще потеряно. Сейчас же звоните Ремизову. Прошло не более четверти часа, как они скрылись.
Инженер овладел собой.
– Пашкевич сегодня был здесь?
– Был, - сказал Ваня.
– Я видела его в коридоре… он разговаривал с блондином маленьким, - сказала Ольга, не переставая рыдать.
– С белобрысым! Ваня, звоните Ремизову. Андрей Васильевич, закройте кабинет… пусть все остается, как было. Вам, Ольга, придется обождать здесь. Возьмите себя в руки.
Но Ольга рыдала и, казалось, ничего не слышала.
ПОГОНЯ
Весть о взломе несгораемого шкафа с быстротой молнии облетела весь институт. Через несколько минут коридор был заполнен студентами. Любопытные заглядывали в дверь кабинета, расспрашивали о происшествии, вздыхали и возмущались.
«Что случилось? Как это могло произойти!» - слышалось со всех сторон.
Нужно было во что бы то ни стало скрыть истину и очистить коридор от посторонних. Званцев и Ваня взяли это на себя.
– Пожалуйста, успокойтесь!
– кричал инженер.
– Ничего особенного не произошло. Воры хотели взломать несгораемый шкаф, в котором хранилась платина. Но кража не удалась… Освободите коридор, вы мешаете розыскам.
С улицы
Из первой машины вышел следователь Ремизов и еще два сотрудника; из второй - помощник Ремизова Аксенов с ищейкой на поводке.
Ваня уже был около машин и проводил прибывших к месту происшествия.
Коридор моментально очистили от посторонних.
– Как это произошло? Расскажите быстро, но подробно, - сухо спросил Ремизов.
Званцев обстоятельно рассказал обо всем случившемся и добавил, что Пашкевич, судя по всему, должен быть причастен к этому делу.
Выслушав сообщение Званцева, Ремизов заметил:
– Очень жаль, что вы здесь все перерыли. Ну, а дверцу шкафа кто-нибудь трогал?
Оказалось, что до дверцы шкафа никто не дотрагивался. Ремизов осмотрел ее.
– Работали универсальным американским инструментом с электрическим приводом, - заметил Ремизов, - и, по всем признакам, работал специалист своего дела… Ага, вот это интересно!
– и он указал на тряпку, которой была обмотана ручка шкафа.
– Товарищ Аксенов, ну-ка, принимайтесь за дело!
Аксенов подвел собаку, дал ей понюхать тряпку, за которую держались взломщики, и пустил ее по следу. Собака, обежав несколько раз комнату, бросилась в коридор, а затем к боковой лестнице, ведущей во двор.
– Мы подождем здесь, - сказал Ремизов.
– О результатах они нам позвонят. Впрочем, особенных результатов ждать не следует. Вернее всего, Тоби доведет их до места стоянки автомобиля, на котором уехали преступники.
– Вы говорите, - продолжал Ремизов, - что о чертежах Пашкевичу сообщила Ольга Пермякова. Где она? Я бы хотел с ней побеседовать.
– Ольга в соседней комнате. У нее нервный припадок, - ответил Другов.
– Там доктор возится с ней.
– Жаль. Впрочем, вы сами, очевидно, знаете адрес Пашкевича. Как его зовут?
– Юрий Станиславович.
Профессор порылся в кармане и достал записную книжку.
– Вот и адрес, - сказал он.
– Улица Кропоткина, Полуэктов переулок, семь… Телефона у него нет.
Следователь записал адрес.
– Но здесь он живет один, - заметил Другов.
– Его семья, насколько я знаю, живет на даче в Тарасовке.
Ремизов сел у стола. Другов тяжело опустился в кресло, а Званцев ходил по комнате и порывисто курил трубку. Все молчали. Ремизов от нетерпения стучал пальцами по столу.
Вошел Ваня.
– Ольгу увезли. Эких дел натворила по глупости!
– сказал он и сел около Другова.
Воцарилось тяжелое молчание. Наконец, послышались шаги, и в кабинет вошел Аксенов. Все вскочили с мест.
– Уехали на метро, - сказал Аксенов.
– На метро?!
– Да. Со станции «Улица Коминтерна».
– Тоби повела нас отсюда прямо по двору, вокруг физического корпуса, потом через улицу Герцена по левой стороне улицы Грановского. След был совершенно свежий. У метро собака задержалась - слишком много проходило народу, - а через минуту нашла след и быстро спустилась вниз.