Тайна профессора Макшеева
Шрифт:
– Я ехал к вам, Андрей Васильевич, и вдруг вот здесь, на тропинке, на меня напал какой-то мерзавец и навел на меня револьвер… Я успел схватить его за руку и опустить ее… он выстрелил в упор… пальто загорелось…
– Ах, боже мой! Это ужасно! Как же это так?… А зачем я вам был нужен? И как вы узнали, где я?
– Повестка пришла из Академии наук на ваше имя… вот она… Я позвонил вам домой, мне сказали, что вы уехали на станцию Катуар… Я здесь ищу вас часа три…
–
– Надо все же заявить в уголовный розыск.
– Стоит ли, Андрей Васильевич, в сущности, я отделался совершенными пустяками… царапиной. Нет, не надо этого. Теперь все равно не найти этого мерзавца.
Другов согласился, так как ему не хотелось, чтобы кто-нибудь еще знал об опытах на даче.
Рана действительно была пустяковая. Пашкевич через час настолько оправился, что выразил желание ехать в Москву.
При прощании Пашкевич горячо поблагодарил Другова за заботы.
– А почему вы так уединились и чем это вы здесь занялись?
Другов уже давно подготовил ответ на этот вопрос.
– А я, видите ли, предпочитаю летом работать на вольном воздухе. Вот с ребятами и решил заняться исследованием кавказских молибденовых руд.
Пашкевич, казалось, был удовлетворен этим ответом. Он попрощался и ушел на станцию.
Скоро вернулся Званцев.
Ему рассказали о происшествии с Пашкевичем со всеми подробностями.
– Понимаете, - говорил Другов, - я не могу отделаться от мысли, что какой-то бандит напал на Юрия Станиславовича. Стало быть, около нашей дачи шатаются посторонние люди.
– Возможно, - сказал Званцев, дымя трубкой.
– Ваня! Вы хорошо оглядели тропинку? Ничего там не нашли?
– Нет, ничего подозрительного.
– Конечно, это может быть случайностью, но в наших условиях надо опасаться всего, Андрей Васильевич!
Это происшествие произвело на всех тяжелое впечатление.
Друзья решили всячески торопиться с опытами и ликвидировать лабораторию при первой возможности.
Инженер решил привезти из Москвы оружие. Ваня взял толстую резиновую трубку, зашил и заплавил один ее конец, влил в нее килограмма два ртути, после чего заплавил и другой конец. Такой кишкой можно было нанести страшный удар.
Несколько дней прошло спокойно, и опасения начали рассеиваться. Все понемногу успокоились. Так прошел июль. В первые дни августа утром на дачу зашел старик-сторож. На плече у него висела старая шомпольная двухстволка, на поясе - патронташ.
– А, дедушка! Здравствуй. Ну, что, много настрелял дичи?
– спросил его Другов.
– Какой там!
– старик махнул рукой.
– Скажи на милость, иду я утречком… ружье за плечом. Вдруг как пальнет на оба ствола… мать честная!…
Все переглянулись.
– А порох с тобой был?
– Был… порох ничего!
– Ты, дедушка, погоди здесь поблизости охотиться, иди куда-нибудь подальше, - сказал профессор.
– С чего бы это такое?
– ворчал старик.
– Хорошо еще, что он не подошел к нам ближе, а то взорвался бы у него порох. Вот беда бы вышла!
– сказал профессор после ухода старика.
Опыты с отражением лучей не дали результатов.
– А между тем, если мы не научимся направлять лучи, куда следует, - говорил Другов, - грош цена всей нашей затее.
– Можно действовать в тылу у противника, - на его территории сбрасывать, например, аппараты с аэроплана.
– Или даже помещать их внутри артиллерийских снарядов.
– Пожалуй, при нашем способе нагрева церия в пламени гремучего газа это трудно выполнимо, - серьезно заметил Званцев, - но если найти другой способ нагревания, например, с помощью термита…
– Видели ли вы, как в Москве сваривают трамвайные рельсы? Бывают и зажигательные термитные бомбы, - вставил Ваня.
– Правильно! Вот и надо нам идти по этому пути. При горении термит может развить температуру до трех тысяч градусов.
– Браво, браво! Это замечательная идея! Ее надо обязательно попробовать осуществить. Этим мы чрезвычайно упростим задачу, и вам не нужно будет мучиться над опытами по отысканию материала для зеркал!
– воскликнул профессор.
– Почему?
– спросил Ваня.
– Потому что мы сможем тогда перебрасывать источник М-лучей на территорию противника, где они будут взрывать все вокруг, причем на такое расстояние, откуда до нас они не достигнут. Понятно?
– Да, - сказал инженер, - именно в этом направлении надо искать решение задачи.
Все принялись с жаром обсуждать новую идею.
Для ее осуществления надо было преодолеть только технические трудности, так как принципиально задача, собственно говоря, была уже разрешена.
Поэтому друзья решили прекратить работу на даче и перебраться в Москву, на квартиру Званцева, где и подвести итоги проделанной работе.
НАПАДЕНИЕ
Ваня и профессор остались ночевать в лаборатории в последний раз. Стояла темная августовская ночь, шел дождь, и было холодно. Окна закрыли. На водородном пламени горелки грелся чайник. Другов сидел за столом, склонившись над тетрадью с записками Макшеева. Ваня разбирал реактивы и упаковывал их в ящик. Вокруг шумел лес, и капли дождя стучали по окнам.
Неожиданно электрический свет погас.
– Вот беда!
– воскликнул профессор.
– Где-то были свечи. Надо их отыскать, - сказал Ваня и в полутьме двинулся к шкафу. Пламя водорода почти не освещало комнату.