Тайна профессора Макшеева
Шрифт:
Друзья решили ни на минуту не оставлять квартиру и установили непрерывное дежурство. К обеим дверям - парадной и кухонной - в дополнение к замкам приделали электрическую сигнализацию.
Ваня и Ткеша переселились в квартиру Званцева. Им поставили раскладные кровати в столовой.
В первый же день переезда с дачи в Москву за чаем друзья подвели некоторые итоги своей работы.
– В сущности, - говорил профессор, - мы добились уже весьма значительных результатов в исследовании М-лучей. Мы знаем их получение, основные законы распространения и действия. Имеется у нас и идея их практического применения. Известно и то, что
– Вы, конечно, правы, Андрей Васильевич, - сказал Званцев, - у нас достаточно оснований для того, чтобы так поступить. Но я думаю, что мы не должны прекращать наших работ по применению термитного нагревания.
– Я уверен, что мы и сами великолепно справимся с этой задачей, - сказал Ткеша.
– Конечно, - воскликнул Ваня, который лежал на кушетке с забинтованной головой.
Через десять дней две горелки новых систем были изготовлены и наполнены термитом. Модели сделали в уменьшенном виде; церия взяли всего полтора грамма, и, следовательно, практический радиус действия генератора М-лучей не мог превзойти одного километра.
После того как подготовительные работы были закончены, встал вопрос о месте, где бы можно было провести опыты.
– Неужели придется опять ехать на дачу?
– сказал Званцев.
– Сейчас ведь охотничий сезон, взорвем какого-нибудь охотника.
Решили найти ровное место, где бы можно было видеть кругом на два-три километра.
– Едемте на озеро… на Сенежское!
– воскликнул под общее одобрение Ваня.
– Горелку и взрывчатые вещества можно поместить на маленьких плотах. И видно все кругом, и безопасно!
– Никаких взрывчатых веществ брать не надо, - вмешался Званцев.
– Обыкновенное заряженное ружье заменит их. Это безопасно и не привлечет внимания посторонних.
Таким образом, программа предстоящих опытов над термитными горелками была выработана.
ПРИКЛЮЧЕНИЕ НА ОЗЕРЕ
Ранним сентябрьским утром Другов, Званцев и Ткеша, - Ваню оставили дома охранять квартиру, - сели в поезд, отправлявшийся в Клин. Кроме них, в вагоне сидело человек шесть, не больше. Инженер внимательно осмотрел их, но ничего подозрительного не нашел.
На всякий случай решили все же ехать до Клина, а потом обратным поездом в Подсолнечное, на озеро. Прибыв в Клин, отправились сначала в Музей П. И. Чайковского, осмотрели усадьбу и кабинет великого русского композитора и только потом сели в обратный поезд к Москве.
Было около четырех часов, когда наши друзья сошли на станции Подсолнечная. Три километра до озера без труда прошли пешком. Дорога шла через поселок, затем по насыпи через лесок к пристани. Народу встречали мало. Погода была тихая и теплая, хотя во всем чувствовалось приближение осени: поля были убраны, листва деревьев приобрела более темную окраску, на дорожках кое-где валялись желтые листья.
На пристани взяли две лодки: в одну сел профессор, - он должен был произвести вспышку лучей; в другую - Званцев и Ткеша с ружьем.
На средине озера Другов достал из чемодана небольшой деревянный круг, установил на нем одну из моделей термитной горелки и спустил круг на воду. Другая лодка в это время отплыла метров на двести. Ткеша
– Что за чертовщина?
– бормотал Другов.
– В чем тут дело? Экая неудача!
Лодки сблизились. Делать было нечего, и пришлось отправляться в Москву. На обратном пути в поезде все были сильно не в духе. Профессор ворчал:
– Ездили взад и вперед по железной дороге, а в Москву возвращаемся несолоно хлебавши!
– Зато были в Музее Чайковского, - съязвил Ткеша.
– Тсс! Здесь не место для разговоров, - остановил Званцев.
– В Москве наговоримся.
Вечером на квартире Званцева установили причину неудачи: горелка оказалась недостаточно прочной. Нужно было заключить ее в огнеупорный стакан, а также увеличить слой вольфрама, покрывающего церий.
Для изготовления новой модели установили срок в пять дней.
В институте огнеупоров заказали стаканчик из смеси графита и окиси циркония. Такой состав должен был выдержать температуру до 3000 градусов. К установленному сроку были изготовлены два экземпляра термитных горелок нового образца. Ваня, несмотря на его протесты, вновь остался в Москве, так как все еще не вполне оправился, и компания поехала на озеро в прежнем составе. Весь маршрут был заново повторен: друзья еще раз посетили Музей Чайковского и закрепили полученные в прошлый раз сведения о биографии гениального композитора.
Пришли к озеру, взяли лодки и разместились в них таким же порядком, как и в прошлый раз. Однако, когда профессор зажег фитиль, эффект получился совсем иной. Термит зашипел, огнеупорный стакан быстро накалился до белого цвета, затем последовала вспышка, и на другой лодке Ткешино ружье выстрелило. Удар раскатился по воде, и эхо повторило его несколько раз.
Лодки сблизились. Профессор ликовал, Ткеша потирал рукой ушибленное ружьем плечо. Званцев снабдил профессора новым коробком спичек, так как старый воспламенился, и лодки разъехались на еще большую дистанцию для повторения опыта. Второй опыт удался также блестяще. Лодки направились к пристани. Другов первый вышел на землю; через минуту подплыли Званцев с Ткешей. Когда они поднялись на берег, их остановил рослый старик с седенькой бородой, в черной шинели, фуражке, с берданкой за плечами и с медной бляхой на груди, по всей видимости - сторож.
– Гражданин, - сказал он, - здесь не полагается охотиться, запретная зона… Объявление читали?
– Мы и не охотились, мы так просто стреляли.
– Это все единственно, и стрелять не разрешается. Пожалуйте в контору.
– Но позвольте!
– возразил инженер.
– Вы же видите, что у нас нет никакой дичи! Значит, мы не охотились. Стреляли просто… ну, хотели попробовать ружье.
– Это я уж не знаю. Раз стреляли - значит надо платить штраф. Пожалуйте в контору.
– Вы же понимаете, - вмешался профессор, - что они не охотились, да и стрелять-то нечего было.