Тайный брак
Шрифт:
– Лавка закрыта, - мужик продолжал смотреть подозрительно, исподлобья.
– Завтра приходи, если что нужно.
– Мне нужна рейва Анналейса Дагейд… Ренсли.
– Нет здесь такой. Ступай, незнакомец, и не беспокой попусту честных людей. Видать, та рейва не слишком честной была, если к ней по ночам всякие лихие люди ходят.
Эйлерт проглотил обиду: лихим человеком его еще никто не называл. Узнать о судьбе синеглазки было важнее. Неужели она не пережила появления магии? Как ему самому дальше жить, если окажется, что
– Почему - была? Что ты о ней знаешь? Скажи, отблагодарю!
Одну из оставшихся четырех золотых монет перед расставанием с обозниками Эйлерт разменял на сотню серебряных. Сейчас он похвалил себя за это мудрое решение: теперь будет, что кинуть в широкую заскорузлую ладонь, которая оказалась под его носом прежде, чем он успел договорить. Отсчитал десяток серебрушек, ссыпал в подставленную пригоршню.
Гончар, не открывая калитки, положил поверх нее локти, усмехнулся хитро:
– Значит, правду говорят соседи, что хороша собой была прежняя хозяйка?
– Так куда она подевалась?!
– Эйлерт начал злиться.
Обсуждать красоту своей жены с этим грубоватым простолюдином он не собирался! Владей он силой, как раньше, уже припугнул бы нахального мужика, показав ему щупальце бездны. Но теперь приходилось терпеть и ждать, чтобы услышать хоть что-то полезное. Например, что Лейса жива…
– Так съехала. Продала дом с мастерской и лавкой меглеру, который перепродажей домов занимается, и исчезла еще до нашего с сыном появления. Где ее искать, я тебе не подскажу. Сам не знаю.
Выходит, Лейса жива! Но куда она подалась? Зачем? Неужели из-за магии?!
– А меглера как зовут? Есть у него своя контора?
– Эйлерт схватился за единственную ниточку, как тонущий за соломинку.
– Имя скажу, а где принимает - не ведаю. Нас знакомые свели.
– Гончар обернулся к сыну.
– Тьен, неси купчую. Ты знаешь, где лежит.
Парнишка быстро сбегал в дом, вернулся, передал отцу свиток. Тот развернул его, поднес к лампе, прочел едва ли не по буквам: «Ши-мон Ш-ваб-р».
– Иди обратно и спрячь, где положено, - вернул свиток сыну. Снова подступил к калитке, глянул на Эйлерта равнодушно.
– Ищи, значится, меглера Шимона Швабра, незнакомец. Больше ничего не знаю. И ступай уже, некогда мне тут с тобой…
Эйлерт и сам заторопился. Понял: больше у нового владельца дома ничего полезного узнать не выйдет. А вечер тем временем обещал вот-вот перейти в ночь. Провести ее под открытым небом - невелика радость. Надо позаботиться об ужине и ночлеге. Уже шагая по улочке квартала мастеровых в сторону ратуши, вспомнил, как Анналейса водила его обедать в тратторию. «Вот туда и наведаюсь», - дошел до ратуши и зашагал вверх по склону холма в сторону крепости.
В саму крепость Эйлерт идти не спешил: на ночь ее ворота запирались, а каждого, кто в них стучал, маги-стражники проверяли с особым тщанием. Они
С таверной рейва Гагара ему повезло больше, чем с домом Анналейсы. Здесь окна и двери были открыты, из них лился свет и неслись аппетитные ароматы вперемешку с музыкой и людским гомоном. Не снимая капюшона, скрывающего изуродованное лицо, Эйлерт переступил порог, отыскал взглядом стол в темном углу. За столом сидели два мужика из простонародья - в меру нетрезвых, в меру веселых.
– Могу я угостить вас бракаренсой, почтенные рейвы?
– приблизился к ним Эйлерт и кивком указал на свободную скамью.
– Присаживайся, чего уж, - согласился один.
Второй согласно кивнул и тут же пьяно икнул, запоздало прикрыв рот ладонью.
Подавальщик, шустрый вихрастый парнишка, заметив нового посетителя, торопливо подошел к столу.
– Чего вам подать, почтенный?
– поклонился Эйлерту, старательно отводя испуганный и одновременно любопытный взгляд от его обожженного лица.
– По кружке бракаренсы мне и добрым рейвам, - приказал сын Дома Ночи.
– Ребрышки на углях и пару лепешек с острой посыпкой.
Подавальщик умчался и почти сразу вернулся с выпивкой.
Эйлерт кинул рейвам:
– Угощайтесь, - и сам приложился к одной из кружек. Сделал длинный глоток, крякнул довольно, стукнул кружкой по столешнице.
– Славный вечер, рейвы!
– Славный!
– поддержал тот рейв, что был немного трезвее. Изувеченное лицо Эйлерта его ничуть не смущало.
– Мы уже десяток дней всем городом празднуем победу наших магов над драконами!
Эйлерт поднял кружку, сделал новый глоток:
– За магов!
– провозгласил торжественно. Потом спросил вроде как невзначай.
– А вернулся ли кто из Гнездовья? Или все там полегли?
– Ты что такое говоришь, рейв…
– Дьярви, - представился Эйлерт.
– Так вот, рейв Дьярви. На этот раз из Гнездовья почитай, что половина отряда вернулась! Два десятка магов и еще четыре! Одного, правда, драконий птенец порвал сильно. Ну да ничего, оклемается. Целители в крепости день и ночь его выхаживают, а мы, горожане, Столп Рассвета о его здоровье просим.
«Дэгри жив! И он здесь, в Шарсоле!» - сделал вывод Эйлерт.
На сердце у него потеплело. А еще появился веский повод наведаться все же в крепость.
– Значит, маги, которые из Гнездовья вернулись, все еще в городе?
– задал он новый вопрос.
– С чего им тут сидеть? Все в столицу убыли, кроме одного, раненого. Ты, видно, не местный, раз не знаешь ничего?
– в свою очередь полюбопытствовал мужик.
– Да, сегодня вот приехал. Думаю тут осесть, дом прикупить. Знакомые люди советовали мне отыскать меглера Шимона Швабра. Говорили, что толковый делец, честный и разумный. Может, знаете, где его контора?