Тень Люциферова крыла (Посланник)
Шрифт:
– По-моему, он тебя знает, - хладнокровно заметил Такэда, пряча хардсан.– И у меня создалось впечатление, что он разумен.
– Во всяком случае, не дурак.– Никита машинально глянул на мигающий камень индикатора, пожал плечами.– Это мир магифизики, у него свои законы.
Динозавра они так больше и не увидели, обогнув рощу приличным крюком. Зато наткнулись на знакомого бегуна, несущегося с неимоверной скоростью напрямик через барханы, скалы, каменные россыпи, заросли кустарника и водоемы. На сей раз
Это было тщедушное существо ростом с ребенка четырех-пяти лет, со вполне человеческими ручками и ножками, с головой огурцом и сдвинутыми буквально на макушку глазами. Оно было закутано в пушистый коричневый свитер до колен, хотя "свитер" мог оказаться собственной шерстью.
Человечек вломился в заросли колючек, пропахал в них борозду, едва не столкнулся с людьми, - не обратив, впрочем, - на них никакого внимания, и нырнул в рощу, в которой скрылся желтоглазый крокодило-тираннозавр.
– Быстрый парень, - сказал Никита, проводив его глазами.– Может быть, это местный маленький Мук в сапогах-скороходах?
– Скорее, местный псих, сбежавший из лечебницы, - предложил свою гипотезу Толя.– Он очень напоминает Ба - демона засухи из древнекитайской мифологии. Там, где появляется Ба, начинается жара, засуха, мор. То, что мы и наблюдаем.
Никита остановился, приставил ладонь козырьком ко лбу, вглядываясь в небо. Потом глянул на приблизившуюся цепь пирамид.
– Это город, Оямыч, но и он мертв, хотя не так разрушен, как тот, что мы прошли.
– Я думал, ты точно знаешь, куда мы направляемся.
Сухов закрыл глаза, сосредоточился. Волосы его вдруг встали дыбом, заискрились, с пальцев опущенной руки сорвалась в песок длинная белая искра. Длилось это недолго, через минуту танцор перестал испускать электрическое сияние и стал прежним Суховым.
– Он где-то близко... и здесь еще есть люди, я чую.
Такэда, на которого метаморфозы друга произвели впечатление, лишь легонько сжал его локоть, давая понять, что полностью ему доверяет.
Спустя час они вышли к поясу скал, в окружении которых лежал город, некоторое время любовались пирамидами и многоколонными зданиями необычной архитектуры - готической, но со своеобразными нарушениями, возводящими асимметрию в ранг совершенства, - и молчали.
– Гоппурам, - сказал наконец Такэда, показывая на шпиль одной из башен, - и в то же время готическая базилика, чрезмерны вытянутая по вертикали.
– Я не специалист, - отозвался Никита рассеянно.– Посмотри лучше сюда. Здание за храмом видишь?
Такэда послушно глянул в указанном направлении и увидел пирамиду, словно разрубленную надвое каким-то огромным лезви - ем, застрявшим в ее основании. Впрочем, ойа и в самом деле была разрублена - мечом наподобие того, что держал в руке великан, убивший жругра.
– Если битва гигантов происходила
Никита молча повернул в обход скалы и вдруг остановился, сделав предостерегающий жест. В небольшой впадине за грудой скальных обломков скопилось небольшое озерцо прозрачной воды.
Из-под скалы бил родник, и над этим озерцом девушка поразительной красоты с волосами, распушенными во все стороны, как черное пламя, держала ладони, шепча что-то про себя. Смуглая, гораздо смуглее, чем бронзовокожие индейцы, она тем не менее не была черной, как негры. Гордая посадка головы, великолепная, почти обнаженная фигура, каждый жест ее подчеркивал красоту дикую, грозную и одновременно пугливую. Ее миндалевидные, буквально светящиеся глаза поднимались к вискам, брови летели по высокому лбу в хищном изгибе, нос начинался прямо со лба, прямой и тонкий, идеально вырезанные губы дополняли портрет, и смотреть на это лицо хотелось, не отрываясь.
На девушке была короткая юбка из чего-то напоминающего перья павлина, а на ногах золотые сандалии с ремешком, охватывающим лодыжку. Рядом, на плоском камне, стоял кувшин с узким горлышком и лежала свернутая кольцом плеть из кожи с колючим узлом на конце. Плеть не очень вязалась с мирным видом незнакомки, но уже через минуту наблюдатели поняли, для чего она смуглянке с лицом Нефертити.
Оказалось, не только они прятались в камнях, подсматривая за девицей. В тот момент, когда Никита собрался выйти к роднику и представиться, из-за груды валунов на противоположной стороне выскочили с десяток существ, которых можно было назвать людьми лишь с большой натяжкой.
Голые смуглые тела, состоящие, казалось, из одних жил, лоснились, будто смазанные жиром, набедренные повязки держались на них чудом. Руки и ноги были у существ человеческими, а головы - почти лошадиными, с намеком на лицо, но не больше.
– Кинноры!– прошептал сзади Такэда.– Кентавры-наоборот!
Девушка вскочила, метнулась к камню, и плеть свистнула в ее руке, встретив первого "антикентавра". С визгом тот рухнул на камни, схватившись за морду: колючий шар плети выбил ему глаз.
Еще и еще раз свистнула плеть, останавливая кинноров, высоких - не менее двух метров - и гибких, бросающихся на девушку молча, без кличей и криков. Но их было слишком много.
Плеть незнакомки казалась живой и вездесущей, опоясывая ее со всех сторон и раздавая удары независимо от положения руки.
Смуглянка успела уложить пятерых полулюдей-полуконей, но один из них всех же ухитрился схватить ее сзади. И в этот момент в действие вступил Сухов.
Кентавры-наоборот были вооружены пращами и короткими палками с утолщениями на концах, похожими на берцовые кости какого-то животного, их можно было легко уложить с помощью нервайлера, например, но у Сухова были свои резоны.