Тень Люциферова крыла (Посланник)
Шрифт:
– А почему вы не живете в городе?– спросил Сухов, решая задачу идти или не идти.
– Я же говорила - Ме, - коротко ответила Селкит, веселость которой улетучилась без остатка.
– А что такое Ме?– деликатно спросил Такэда.
– Могучая таинственная сила, управляющая миром. Иногда она приходит в образе богини-воительницы Найт, но чаще безлика, хотя и вездесуща. От нее все наши беды. Если бы она выходила чаще, наш народ давно исчез бы.
– И как часто она выходит?
– Раз в пятьдесят лет. Прошло уже сорок семь.
Такэда
– Уж не наша ли знакомая Гиибель - эта "богиня-воительница" Найт? Здешний мир явно под контролем игв.
– Если бы он был под контролем игв, мы были бы уже мертвы.
Идемте, - решил наконец Никита; эрцхаор не показывал присутствие "князей тьмы" из свиты Люцифера, к тому же, для демонов свиты расстояния не служили препятствием. Если бы они захотели нанести удар, они нашли бы Посланника везде.
Такэда снова поплелся сзади беседующей пары, остро осознавая свою ненужность и вспоминая их появление в доме отца Селкит, номарха провинции, колдуна и мага, воителя и врачевателя со звучным именем Зу-л-Кифл...
Путь от родника к селению, где жили Селкит и ее родичи, оказался достаточно коротким, не более двух километров. Селение - десятка три квадратных башен, окруженное оградой из огромных, наклоненных наружу, острых копий, пряталось в скалах, на плоскогорье с отвесными стенами, поднятом над равниной на высоту в триста-четыреста метров. Добраться до него можно было только по висячему мосту или с помощью подъемника, которые охранялись могучими воинами, вооруженными пиками, короткими мечами, скорее всего, бронзовыми, и кистенями - тяжелыми колючими шарами на цепях. Начальник стражи, молодой, скуластый, энергичный, был, к тому же, вооружен плетью наподобие плети Селкит. Пропустил гостей он только после повторного приказа девушки, вспыхнувшей под взглядами Никиты и Толи.
Ни дети, ни старики и женщины на улицах селения не появлялись, лишь изредка проходили одетые в длинные рубахи до пят мужчины с грузом на плечах или на тележках, да группы обнаженных по пояс воинов. На пришельцев они смотрели косо и лишь присутствие Селкит заставляло их сдерживать любопытство. "Мэр" селения, он же номарх, то есть правитель области нома Кемет, оказался отцом Селкит. Звали его Зу-л-Кифл, и выглядел он, как вылитый египетский фараон из земной истории. Он вышел из "дворца" - такой же башни, как и все остальные, разве что украшенной барельефами, - в ослепительно белой галабии - то ли рубахе, то ли плаще, с красным шарфом на шее и красным поясом, обутый в золотые сандалии. В ушах его качались такие же серьги, как и у Селкит, а голову укарашала необычная шапочка, сплетенная из золотых нитей.
У него было длинное, надменно-усталое лицо с тяжелым скощенным подбородком и полузакрытыми глазами, и седые волосы, но стариком он не был. В каждом его движении чувствовалась сдержанная сила, шаг был легок, а под галабией угадывалась атлетическая фигура если не юноши, то зрелого мужчины. Никита, даже не глянув на индикатор, понял, что перед ним тот, кого он искал, маг и хозяин хрона. Перстень отреагировал на появление номарха зеленой вспышкой,
– Привет, Посланник, - сказал он звучным и глубоким голосом.– Будь моим гостем. Привет и тебе. Наблюдатель.
– Э-э...– сказал в ответ Такэда.
– Привет, один из Семи, - уверенно произнес Никита.
– Не торопитесь, Посланник, - улыбнулся Зу-л-Кифл, отступил в сторону.– Селкит, проведи гостей ко мне. Прошу простить меня, я вернусь вечером, - обратился он к землянам, - появились неотложные дела. Отдыхайте, здесь вы в безопасности.
– Отец, они спасли меня от хемуу.
– Ты, как всегда, уходишь без охраны и когда-нибудь будешь наказана.
Селкит фыркнула, высокомерно подняла подбородок и прошествовала в дом.
– Оказывается, и дети магов не слушаются родителей, - проявил сочувствие Такэда, реабилитируя себя за рестерянность во время знакомства.
– Такова реальность.– Зу-л-Кифл снова улыбнулся и... исчез!
Друзья невольно оглянулись, но хозяин действительно испарился. Им ничего не оставалось делать, как войти в никем с виду не охраняемую резиденцию номарха.
Селкит они увидели через два часа, только после того, как их искупали в огромных чанах юные обнаженные девушки, похожие друг на друга, как сестры, и после вечерней трапезы. Для путешественников это был завтрак, обед и ужин одновременно.
Зал-столовая находился на первом этаже дома, две стены его были прозрачными, как и потолок, и поэтому казалось, что едоки сидят на открытой веранде, но оба точно знали, что извне стены владения номарха кажутся каменными, а потолок сделан из толстых каменных перекрытий и прозрачным быть не может.
Были поданы салаты из бобов и трав, а также из какого-то растения, напоминавшего цветную капусту, но со вкусом сладкого перца. Потом вынесли кашу из проса, овсяные лепешки и мясо, на вид телячий язык под белым соусом. "Язык" оказался мясом камеланда, животного, соединявшего в себе признаки верблюда и кенгуру. И завершало обед сладкое: нечто, напоминавшее по вкусу финики и сок бангеро - местной разновидности кактуса, коричневый, тягучий, как сироп, но прекрасно утоляющий жажду, бодрящий и вкусный. Ничего похожего на вино и другие алкогольные напитки подано не было, а когда Такэда ради любопытства спросил об этом служанку, та его не поняла.
Тот же самый вопрос он задал и Селкит, которая после раздумий сообщила, что существует такой священный гриб - теонанакатл, - поев которого человек ощущает опьянение, эйфорию, становится на некоторое время неуязвим для любого оружия, но потом теряет рассудок и память.
– Но употребление гриба запрещено законом, а больше ничего подобного народ не ест и не пьет.
Селкит вывела их на плоскую крышу здания, и они с интересом посмотрели заход солнца: краски были иными, чем на Земле, но зрелище от этого своего великолепия не потеряло.