Тени города. Психологические интервенции в психиатрию
Шрифт:
ОТСУТСТВИЕ ДВОЙНЫХ СИГНАЛОВ
Делая это противоречивое утверждение, он, похоже, не конфликтует с самим собой. Он просто сердится на власти («авторитетов») за то, что ему не дают отпуск. От кого-то другого мы вправе ожидать более нормальную реакцию на такое утверждение, а именно, смешки или краску стыда от смущения по поводу того, что ему приходится вставать в пять утра для стирки. Смех свидетельствовал бы о наличии другой части, понимающей абсурдность своего высказывания. Человек с метакоммуникатором испытал бы чувство вины за одно лишь намерение «заняться стиркой». Но г-н Э. не хихикает; у него совсем нет двойных сигналов. Вместо этого у него проявляется потрясающая конгруэнтность, убеждённость и непоколебимость по поводу своих действий и слов, поскольку он явно
УЖАСАЮЩАЯ КОНГРУЭНТНОСТЬ
Поскольку метакоммуникатора нет, то между процессами не существует конфликта, и они накладываются друг на друга или происходит перескакивание с одного на другой. Это может иметь для окружения пагубные последствия. Человек, находясь в таком экстремальном и необычном состоянии, может улыбаться вам и вдруг услышать голос, говорящий, что он должен отрубить голову ребёнку, и он, не раздумывая и не сдерживаясь, на самом деле убивает ребёнка.
Подобные вещи случаются не так часто, но достаточно часто, чтобы о них упомянуть. Тем не менее терапевт не должен считать такие инциденты непредсказуемыми; голоса появляются намного раньше. Голоса не один раз говорили клиенту, чтобы он убил ребёнка. Терапевт, работавший с данным клиентом, не уделил достаточно внимания вторичному процессу убийцы. С одной стороны, по крайней мере, люди, переживающие психотические эпизоды, могут быть менее опасными, чем «нормальные» люди, поскольку нормальные люди вполне успешно скрывают свои вторичные процессы!
РАННИЙ ОПЫТ
Начиная с моего первого контакта с пациентом, которому был поставлен диагноз шизофрения (а было это лет двадцать пять тому назад), я научился с большим уважением относиться к вторичным процессам. Моим первым пациентом-шизофреником был мужчина, находившийся в исступлённом экстатическом состоянии (возможно, маниакальном), светящийся торжеством и с ухмылкой смотрящий на меня. Я был в ужасе. Он сказал: «Я Люцифер — тот, кто дарует и уничтожает свет». Будучи в то время начинающим практикующим врачом, я подумал: «Да он просто сумасшедший». Не помню, поведал ли я ему свои мысли, но он посмотрел мне прямо в глаза и сказал: «И, поскольку вы мне не верите, смотрите, что я сейчас сделаю». В этот момент у меня в доме погас свет. Пробки не сработали. Назовите это случайностью, синхроничностью или чем угодно, но это избавило меня от гордыни считать себя реально существующим и здравомыслящим, а его просто сумасшедшим. Любой сигнал реален! Наилучшая рабочая гипотеза состоит в том, чтобы поверить и попытаться понять сигналы людей.
ПРОЦЕССУАЛЬНАЯ РАБОТА С Г-НОМ Э.
Для работы с г-ном Э. я принял во внимание следующую информацию, которую он мне предоставил. Он сказал: «Не разговаривайте с представителем власти, работайте с ним, помогите ему, он болен». Я заметил перескакивающий (flip-flop) характер его процесса и его нестабильность. Я представил себе, что до наступления этого психоза идентичность пациента была, вероятно, близка к тому, что он теперь называет властями («авторитетами»). Чтобы добраться до части, которая столь интенсивно проецировалась на окружающий его мир, я захотел поработать с этим «авторитетом». Получив доступ к этой части, я смогу раскрыть её сущность, чтобы ей помочь (осознанно интегрироваться в сознании г-на Э. — Прим. пер.).
ТЕОРИЯ ЗАНЯТОСТИ (OCCUPATION THEORY)
Опыт работы с процессами нормального индивида показывает, что если в поле, в котором есть фигура авторитета и отпускник (плохая и хорошая фигура или может быть другая полярность), находятся два человека, то один человек станет этой фигурой авторитета, займёт эту роль (как это было со мной в какой-то момент), а второй человек — несмотря даже на то, что раньше представлял авторитетную фигуру, — займёт роль хорошей фигуры, в данном случае отпускника. Теория занятости гласит, что тот, кто в данную конкретную минуту является наиболее авторитетным,
Это также справедливо для семей и групп. Та роль, которую играет в системе данный индивид, определяется тем, какие другие роли уже заняты. Иначе говоря, если в группе с паттерном слабого против авторитета нет авторитета, то любой из более слабых людей начнёт автоматически вести себя авторитарно, или же авторитет будет проецироваться на человека, которого здесь нет. Поскольку паттерн г-на Э. — это «отпускник» против «авторитета», то способ заставить авторитета появиться теоретически заключается в том, чтобы сыграть отпускника ещё лучше, чем г-н Э. Это должно вызвать появление, проявление авторитета в поведении г-на Э. Именно это я и сделал с помощью моего коллеги Джо. Взяв домой видеоплёнку, я подробно изучил поведение фигуры отпускника, периодически проявляющуюся в г-не Э. В следующий раз, когда в понедельник в 8 часов утра г-н Э. пришёл в центр социальной помощи, я приветствовал его с выражением отпускника на лице, засунув руки в карманы, как это делал он, произнося его фразы тем же тоном, что и он, то есть стараясь во всем подражать отпускнику.
Арни: Привет, как поживаете? Я в отпуске, и мне некогда работать. Я слишком занят для этого, и мне нужны деньги, но, черт возьми, приходится ждать, пока я их получу.
Г-н Э.: Что ж, если вы хотите получить работу, тогда вам сначала надо пойти в офис, который занимается трудоустройством, затем вам надо…
Похоже, он забыл, что я был здесь с супервизией работы службы социальной помощи (нет петли обратной связи!). Для меня он стал представителем власти, авторитетной фигурой, самым убедительным и надлежащим образом предоставив мне информацию о швейцарских законах и о том, как получить работу. Он рассказал мне даже о допусках к работе в этой стране. Когда я пожаловался на нехватку денег, он порылся в своих карманах и выудил мелочь, которую дал мне, чтобы я позвонил в службу социальной помощи, занимающейся трудоустройством людей. Через несколько дней после этого общения я получил от него следующее письмо:
«Уважаемый Арнольд Минделл,
Поймите, пожалуйста, что рабочая неделя в Швейцарии составляет 44 часа и что по поводу работы вам следует обратиться в Департамент труда, естественно после того, как вы попытаетесь самостоятельно найти работу. Можете обратиться в последнюю фирму, где я работал, она надёжная.
Искренне ваш, г-н Э.»
На оборотной стороне письма была копия его последнего рабочего контракта. Письмо было написано разборчивым почерком — более разборчивым, чем у меня, — хотя не отличалось особой опрятностью.
ЭТИЧЕСКИЕ СООБРАЖЕНИЯ
Прежде чем последовать совету г-на Э., мне хочется рассмотреть философский подтекст психологических интервенций. Получив доступ к фигуре авторитета, мне удалось достичь успеха лишь в общественном свете. Я заставил г-на Э. вести себя нормально, то есть так, как большинство из нас. Такое возможно проделать с любым человеком в его состоянии на короткий или более длительный промежуток времени. Преимущество этого действия заключается в том, что теперь можно иметь дело с изначальным первичным процессом г-на Э., и эта часть может решить, что должно произойти в будущем.
Это та часть, которая соглашается со всем миром, что шизофреник — больной человек. Следует отметить, что лишь 13 % шизофреников в данном исследовании (Torrey, 1983, с. 185) чувствовали себя больными — полагаю, пока они находились в состоянии отпускника или в антисоциальном процессе, то есть который не поддерживается социумом. Следовательно, получив доступ к «нормальной» или социальной части личности, мы не оказали никому стоящую услугу. Опасно думать, что мы добились успеха, поскольку такое мнение пренебрегает первичным процессом пациента, то есть наличием отпускника г-на Э., который считает, что с ним всё хорошо, а вот власти, авторитеты нездоровы!