Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
— Это правда, — согласился вновь чернокожий. — В школе очень заметно, что слово Нотта ценится студентами. Удивительно, как одно ценное интервью может сделать с репутацией?
— В сопротивлении кому? — уточнил Фред. Или Джордж.
— В сопротивлении Конфедерации. Которая хотела вторгнуться, и уже сейчас бы вела зачистки магических кварталов.
В столовой повисла гнетущая тишина.
— А что это были за переговоры здесь, а? Как ты объяснишь это?
— Это были не переговоры, — Теодор стушевался. — Я попытался донести простую истину. Ведь вы бы точно не стали с ними говорить.
—
— Просто этот слизеринец решил спасти своих слизеринских собратьев, — Шизоглаз зашёлся кашлем, отпивая из бокала.
Теодору захотелось, очень захотелось высказаться на счёт Чарльза — который, очевидно, покинул Британию, раз магия артефакта не могла понять, что с ним.
— А в Визенгамоте сегодня? А в Атриуме вчера?
— А вы сами разве не видели? Они убили Фоули и захватили двоих пэров! И никто ничего не сделал! Только Монтегю аппарировал прочь. Каждый из нас должен делать то, что может, чтобы не стать следующими жертвами этой бессмысленной бойни! Теперь, когда они установили барьер, я уверен, что никакое открытое сопротивление не может привести к победе. Только удары из засады и ликвидация значимых фигур.
— Есть лишь одна значимая фигура, исчезновение которой будет означать победу, — Шеклболт вышел из сумрака и опёрся кулаками о стол, нависнув над ним. За закрытыми окнами сверкнула молния. — И теперь всё, что нам нужно — выиграть для них время. Для тех, кто следует пути Дамблдора.
Говорить о том, что одного пафосного названия недостаточно, чтобы обозначить план, Тео не стал. Его и так едва не обвинили в том, чего он никогда не хотел бы совершать.
***
Настоящий хаос развернулся в Британии и Ирландии в следующие дни. Теодору казалось, что переворот — это хаос, что смерть Юстаса Гектора — хаос, что Барьер, отделивший две части волшебного мира — хаос, но на деле это был обычный миропорядок.
Гоблины закрыли свой банк, перегородив уже в понедельник вход в него высокими баррикадами с тяжеловооружёнными воинами. Официальное послание было опубликовано в понедельничной «Придире». Коротышки обвинили «режим» в нанесении урона банку, перерезании магических пут, позволявших работать отделениям в Бельгии и Соединённых провинциях, узурпации власти, нарушении договорённостей и мирных соглашений, наконец, в попрании ценностей гоблинского народа.
Это тут же создало финансовый кризис.
Те немногие лавки, магазины, таверны и рестораны магических кварталов, что открылись четвёртого августа, стали требовать огромные суммы за обслуживание. Кто-то пытался использовать за оплату расписки, но никакие расписки не работали.
Поползли слухи о том, что Ричард О’Хари, опальный экс-чиновник Департамента по Ирландии, провозгласил режим Тёмного лорда колонизаторским и гегемонистическим, направленным на уничтожение ирландской культуры, и объявил себя министром магии Ирландии. Конкретно в адрес дома в Аберайроне прилетела листовка от ИМНА — Ирландской магической независимой армии.
Как ни странно, для Грима Фоули. Его бабушка, не то вдова, не то бывшая жена покойного Верховного чародея, была ирландской суровой
«Грим! Юный маг! Ты знаешь, что в Лондоне убийцы, предатели и тираны! Вступай в наши ряды, освободись от пут Надзора — вместе мы повторим тот путь, что проделали наши собратья-магглы. Вперёд, за Ирландию!
Бей британскую армию! Дамблдор за нас!
ИНМА — Ирландская магическая независимая армия».
Четверо жителей дома в Аберайроне сидели бы как мыши, если бы не Патронус Дина Томаса, просившего о помощи.
— Теодор! Ты сказал обратиться, когда я буду готов принять твою помощь. Она нужна мне, как никогда! Я в Коукворте, если знаешь где это.
Нотт в этот момент был в одиночестве — поэтому тут же ринулся к Артуру, бесцеремонно вломившись к другу в комнату — тот был занят переживаниями из-за потери связи с Золи, и потому не обрадовался нарушению границ личного пространства. Впрочем, узнав причину, он предложил заглянуть в атлас Британии — его Артуру подарил кто-то из приятелей с факультета.
Парни потратили двадцать минут, чтобы выяснить, что Коувкорт был одним из городков между Лестером и Ноттингемом, где ни один из них не был. Артур было уже хотел аппарировать на Кингс-Кросс и садиться на маггловский поезд, когда Тео вспомнил, что можно было воспользоваться помощью Невилла — с другом они не виделись и не общались с того самого момента, как пало Министерство.
К удивлению Теодора, хмурый Невилл, что встретился с ними под проливным дождём на станции Хогвартс-Экспресса, пустынной и пыльной в это время года, не спросил даже ни слова о том, какую роль играл Теодор в событиях прошедших дней.
— Мы точно одолеем этих мудаков, — это была единственная фраза, которую он обронил на счёт изменений в политическом ландшафте Британских островов.
Лонгботтом бывал в Лестере, где располагалась футбольная команда, за которую болел его дядя, лорд Элджерон. Это позволило им всем троим оказаться в мужской уборной футбольного стадиона Лестера.
— Серьёзно, Нев? — Теодор взмахнул палочкой, очищая вонь вокруг. Чистотой это место не отличалось.
— Теодор, я был здесь, когда мне было десять, а дядя хотел убедиться, что я не сквиб. Он завёл меня в толпу вот сюда и пригрозил снять штаны, чтобы вызвать всплеск магии, — процедил Невилл. — Доволен?
— Прости, Нев. Я не знал.
— И что стало с дядей?
— Он добился своего. Магглы вокруг все обделались, навалив в свои штаны. Это убедило дядю, что я не сквиб, потому что после того раза, когда они выкинули меня из окна, у него оставались сомнения.
Мнение Теодора об Элджероне Лонгботтоме сильно ухудшилось.
Выбравшись со стадиона, под хмурыми тучами надвигающегося с севера дождя парни сели в пригородный поезд, что соединял два города между собой. Томас не присылал более никаких весточек, а Теодор не отвечал ему на них, но Коукворт был не просто так упомянут Дином. Тео даже допускал, что тот ранен и потому не может аппарировать, например, куда-то в магические кварталы, добраться в Мунго, о котором он точно знал после того раза с рукой Нотта… была куча вариантов, но почему-то Дин упомянул этот заштатный городок.