Тео. Теодор. Мистер Нотт

Hashirama Senju

Теодор вскочил со своего места.

— Или ты хочешь меня упрекнуть в том, что я мешаю вам заниматься подпольем? Думаешь, я не помню, кто ещё может пройти в мой старый дом в Актоне, чтобы протащить туда радио для Томаса? У тебя на руках карта, и я не могу отследить тебя в замке каждую минуту. Может, поговорим об этом?

— Не зарывайся, Тео, — низким голосом прервал его Невилл. — Ты делаешь недостаточно, чтобы упрекать меня. Мы сделаем свой ход, хочешь ты того, или нет.

— Я не могу «хотеть» чего-то, о чём ничего не знаю, — как можно спокойнее ответил ему Нотт. —

Ты не делишься со мной своими планами, думая, что я их тут же расскажу всему Визенгамоту и лично на ухо Тёмному лорду, да?

— Нет. То есть — да, ты слишком много времени проводишь с Пожирателями в Визенгамоте.

— Серьёзно? Это моя обязанность. И моя заслуга, что Кэрроу были удалены из замка, именно благодаря моему пребыванию там!

Взгляд Невилла помрачнел.

— Не ври. Я видел, что случилось с Кэрроу. В тот день тебя не было в Визенгамоте, и ты был в замке.

Теодору мгновенно захотелось выхватить из кобуры палочку и лишить Невилла этого воспоминания.

— Лучше забудь об этом, — посоветовал он гриффиндорцу. — Я был в Визенгамоте и даже лорд Элджерон может этот подтвердить. Мои секреты это мои секреты, Невилл.

— Так и мои секреты это мои секреты, — криво усмехнулся второй парень. Он выглядел решительным лидером, пользовался женским вниманием и имел вес на факультете не меньший, чем пропавший Поттер. — Так что будем делать?

Это было сказано таким прозаическим тоном, будто бы до того едва ли не искры мелькали между подростками. Тео будто бы встал под холодный душ — так отрезвили его слова Невилла. Он словно бы признавал, что всё же они вместе делают общее дело, пускай и методы у каждого из них были свои собственные.

— Я считаю, что мы делаем общее дело, — заговорил после краткого молчания Теодор. — Но наши взгляды отличаются. Не меньше, чем отличаются взгляды ирландцев и Шизоглаза на вопрос сопротивления.

— Шеймус постоянно просит меня в посланиях выступить и ударить Сам-знаешь-кому в спину, — усмехнулся Невилл.

«Шеймус». Ранее Финнеган предпочитал называться Симусом. На английский манер.

— Надеюсь, что это не побуждает тебя к действию, — вернул усмешку Тео. — Надо дождаться удачного момента. Я думаю, ты лучше меня знаешь, что делает Поттер и трое его помощников. До тех пор, пока они не справятся со своей задачей, какой бы она ни была, нам нельзя выступать.

— Знать бы ещё, когда…

— Мы будем ждать столько, сколько нужно, — отрезал Тео. — А если к маю ситуация не изменится, то тогда будем думать.

— Орден считает иначе.

— Значит, я постараюсь их переубедить.

— Не надорви убеждалку, Нотт.

Тео проглотил насмешку.

— Прекрати страдать муштрой. Не один я вижу, как ты заставляешь младшекурсников ходить тройками по вечерам. Сейчас нам никто не угрожает.

— Почему ты так решил? В школе что, кончились шкафы?

— Так найди их все и сожги. Это будет полезнее.

Тут уже промолчал Невилл, и Тео решил, что попал в яблочко, как Вильгельм Телль.

«Надо поставить к апрелю», — подумал он мимоходом.

Они расстались, вполне удовлетворённые друг другом. Теодор обмолвился, что

принесённые им в Актон зелья, о которых Невилл уже, без сомнений, знал, были предназначены для защиты Хогвартса.

В ответ Теодор получил сведения, что миссис Пинкертон запечатала все контрабандные выходы в Хогсмид, кроме одного, что начинался у залы иероглифов, где стояла анфилада египетских колонн с магическими охранными иероглифами, что давно потеряли силу. Невилл назвал его «слизеринским», и Тео запомнил это название.

Словом, какое-никакое взаимопонимание у них вернулось, и это Теодора устраивало вполне.

Глава 129

Ноябрь близился к завершению. Это чувствовалось и по погоде, и по настроению. Многие мечтали о том, что на Рождество «всё» станет хорошо, но под этим «всё» каждый понимал что-то своё. Немногочисленные ирландские подростки надеялись, что дементоры, оборотни, тролли и великаны покинут многострадальный остров святого Патрика. Дети полукровок и уж тем более магглорождённые — о том, чтобы жить можно было не в постоянном страхе. Чистокровные — чтобы, наконец, можно было воссоединиться с многочисленными родственниками и друзьями, не то ушедшими в отряды Лорда, не то в подполье, не то оставшимися за Барьером.

Теодор ни о чём, как о подарке на Рождество, особо не мечтал. Пожалуй, ему было достаточно, чтобы бурлящий океан событий в Британии позволил ему войти в силу, чтобы оседлать этот хаос. Например, воспользоваться после окончания Хогвартса и взлететь на карьерные вершины, как побег Сириуса Блэка позволил взлететь Персивалю Уизли в личные помощники покойного Крауча-старшего.

И при этом он отдавал себе отчёт, что, пусть хаос и был лестницей возможностей, он так же мог быть разрушительным вихрем, что калечил каждого, кто стоял на его пути.

Неожиданностью для него стал вызов от директора, переданный в виде письма, пришедшего вместе с совиной почтой. Кроме Снейпа письмо прислали Уизли, решившие отчитаться за отсутствие бизнеса в последние месяцы. Прочитав их послание, Тео усмехнулся и щелчком в коридоре развеял его в пыль. Он и так догадывался, что дела у предприимчивых близнецов были не так плохи, как казалось, но налаженный ими способ заработка на перезачаровании старых артефактов был приятной новостью.

Послание Снейпа же стоило большего внимания. Он указывал каллиграфическим почерком своего пера, что желает видеть Теодора Нотта не позднее полудня в своём кабинете, и даже указывал путь — через кабинет Макгонагалл — и предлог обращения.

— Добрый день, профессор, — поприветствовал преподавателя Теодор, когда дверь гриффиндорского декана отворилась. В воскресное утро её не было на завтраке, а судя по виду, завтрак она предпочла шотландский — с хересом в кофе. — Могу я отвлечь вас на несколько минут?

— У вас какой-то вопрос, мистер Нотт? — уточнила Макгонагалл. Её седые волосы, в противоречие обыденному пучку, были распущены, и это придавало некоторой фривольности образу пожилой ведьмы.

— Да. Хочу проконсультироваться относительно темы неполной трансфигурации.