Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
— У меня такой же вопрос к тебе, — скорее с удивлением, чем с неприязнью, произнёс Нотт. В конце концов, это был брат девушки, с которой он хотел бы продолжить свой род.
Рональд Уизли был нестрижен и небрит, лохматые рыжие волосы, отросшая на полдюйма щетина и усы делали его старше, но Теодор учился с ним бок-о-бок шесть лет, посещая больше совместных занятий с Гриффиндором, чем того бы хотел, чтобы его этот облик ввёл в заблуждение. Маггловская футболка и шорты домашнего вида смотрелись на нём вполне органично, но вопросов это не
На вопрос Теодора Уизли не ответил, тупо разглядывая его. За его спиной мерцал какой-то ящик на столе. Теодор видел такой же дома у Луи, брат называл его «приставкой».
— И что же, вместо спасения Британии, вы вчетвером живёте здесь и играете в… приставки? — старательно удерживая себя от ядовитого презрения в голосе, спросил Тео. — А твоя мать в курсе?
— Послушай ты, ублюдок, — Уизли рванулся вперёд, и Нотт больно ударился затылком и спиной о стену сзади, прижатый бросившимся Рональдом. Его левый локоть придавливал шею Теодора, а палочка в правой руке упиралась в самое сердце слизеринца. Это было неожиданно и страшно. — Закрой свой грязный слизеринский рот. Твой дружок уже вынудил меня бросить Поттера, но тебе я не прощу и слова в адрес моей семьи. Ты понял меня, ублюдок?
Теодору было тяжело дышать. Он прохрипел, и Уизли ослабил хватку.
— Послушай, — сипло ответил Тео, не делая попыток атаковать его в ответ, — мне похрену, что случилось у тебя с Малфоем. Я отношусь к нему ничуть не лучше твоего.
Это была ложь, но это вызвало понимание в глазах Рональда. Он отступил, убрав локоть, но палочка по-прежнему упиралась в живот Нотта.
— И я здесь, вообще-то, с твоей сестрой, — продолжил Теодор. — Нас пригласил твой брат на рождественский ужин. Кажется, тебя там не будет?
— Мы не должны были встретиться, — буркнул Рон смущённо, его лицо покраснело, — никто, кроме Билла и Флёр не знает, что я здесь. Поклянись, что не скажешь.
— Я клянусь хранить тайну о спрятанном в Ракушке Рональде Уизли, — ответил на это Теодор, потирая одновременно шею правой, а затылок левой рукой. Ушибы ныли, а его запястье обхватил невидимый никому, кроме самого Теодора, золотистый жгут, тут же погасший.
— Ну и славно.
Уизли вернулся за порог двери, словно забыл, зачем выходил.
— Постой. Так что же случилось с Малфоем?
Рональд зыркнул на Теодора исподлобья.
— Ненавижу этого хорька, — отрезал Рональд и закрыл за собой дверь с хлопком.
— Тео, ты где потерялся? — послышался голос Джинни.
— Вулнера Санетур, — пробормотал юноша, приложив ладони к горлу и затылку. Ссадины защипало, и он поморщился — впрочем, за несколько секунд всё успокоилось. — Иду, Джинни! — ответил он приветливо.
***
— Счастливого Рождества!
— Счастливого Рождества!
Гости обменялись поздравлениями. За столом были чета Уизли, ещё-не-но-почти чета Ноттов, Люпин и молодая девушка-метаморф, на вид — ровесница приснопамятного Уингера, чернокожий Кингсли Шеклболт и,
Кингсли то и дело пристально бросал взгляды на Теодора, которые начали даже и раздражать юношу. Негру, казалось, так сильно хотелось поговорить, что он не мог удержаться от этой мысли.
Флёр призвала на стол приготовленные блюда. Центральное место занял жареный цыплёнок — она назвала его каплуном — от которого исходил приятный аромат пряных специй. Теодор дождался, пока незримый эльф Уизли (Дерри он отдал команду убраться в Нотт-холле в качестве рождественского подарка неряхе Томасу и был уверен, что это не его домовик готовит для француженки) наполнит его тарелку.
— Это есть фуа-гра, — любезно проинформировала его бывшая мисс Делакур, считав некоторое недоумение на лице Нотта. — Очень вкусно!
«И правда!»
Фуа-гра, которое подавали в доме мсье де Бражелона пару лет назад, было несколько иным по виду, но ничуть не менее вкусным.
Миссис Уизли… то есть, Молли, с нарочито радушным видом разрезала стейк из лосося, в то время как Артур с изумлением распробовал десерт. Флёр то и дело кидала на них взгляды с читавшимся в них превосходством. «Семья есть семья», — меланхолично подумал Нотт. Этот конфликт, что тлел между родителями Уильяма и его женой, одновременно вызывал некоторое смущение и был забавен. Джинни поддерживала и брата, и его жену, и родителей одновременно, а Тео старался делать вид, что ничего не происходит все эти месяцы. И одновременно сожалел, что в его семье такая полузабавная вражда невозможно.
Ведь никого из его семьи, кроме леди Виктории и кузенов-Джонсов, не осталось.
Когда горячее было съедено, а гости опустошили вторые штофы французского вина, Уильям произнёс очередной тост и предложил развеяться на открытом воздухе.
Гости с оживлением восприняли это предложение. Молли не преминула заметить о духоте в помещении, а Люпин с вымученной улыбкой попросил разрешения закурить, за что был вознаграждён тычком от сопровождавшей его ведьмы.
— Мне показалось, или у неё были волосы другого цвета? — тихо шепнул Теодор своей спутнице, глядя на другую ведьму, у которой, как и у хозяйки, был весьма округлившийся живот.
— Это Тонкс, — пожала плечами Джинни, шепча ему в ответ. — Она метаморф.
Метаморфизм был редким даром, как слышал Тео. Метаморфы редко доживали до совершеннолетия, теряя свой рассудок из-за постоянных перемен внешности, но эта Тонкс (где-то он слышал эту фамилию, не у коронера ли?) была контрпримером. Нотт уважительно кивнул, постаравшись отогнать неприятные воспоминания от её однофамильца.
Джинни отлучилась в глубины коридоров Ракушки, а взгляд Теодора перехватил мистер Шеклболт.