Трапеция
Шрифт:
продемонстрировали пассаж и прочие воздушные номера».
– Без тройного?
– С побегом Лисс вышла такая суматоха, что мне как-то не хотелось.
Марио сложил вырезку и спрятал обратно.
– А как другие члены семьи? – поинтересовался Томми.
– Неплохо, кроме Стел. По-прежнему бродит тенью.
– Стелла? Что с ней случилось?
Марио, поколебавшись, все-таки ответил:
– Ладно, ты тоже член семьи, имеешь право знать. Джонни заделал ей ребенка
оказался жуликом.
– Вот черт…
– Хорошо, что у Лисс был номер Джонни, – мрачно сказал Марио. – А наш дорогой
многоуважаемый дедуля Гарднер!
Парень треснул кулаком о пол.
– Когда Стел залетела, они выступали в Вашингтоне. Джок помчался к дедушке, и
тот все оплатил. Сказал, мол, негоже Джонни портить себе жизнь связью с
какой-то ярмарочной шлюшкой. Шлюшкой! – Марио сверкнул глазами. – Да
цирковые девушки куда приличнее городских! Стел же не из пальца этого
ребенка высосала! В общем, доктор, разумеется, оказался мошенником: приличные не будут рисковать лицензией. Короче говоря, Джок решился отвезти
Стел в больницу, только когда она оказалась чуть ли не при смерти. И к этому
времени он сообразил, наконец, насколько все серьезно. Стел была в таком
состоянии, что больнице пришлось доложить полиции, все завертелось… Это
была заварушка года.
– Надо же…
Томми трудно было поверить, что Джонни на такое способен.
– Угадай, кто вступился и все разрулил?
– Папаша Тони?
– Бог с тобой! Он бы парня на куски разодрал, и Джонни об этом знал. Дядя
Анжело, вот кто. Одолжил им денег – оплатил больничные счета из своего
кармана – а потом сел с Джонни в коридоре и внушил ему страх Господень. В
буквальном смысле – вызвал священника, и тот обручил Джонни и Стел прямо в
больнице. Потом он забрал их домой, отдал им свою комнату – ну, ту большую
угловую, где он жил когда-то с Терри – и ни разу не проговорился Люсии, каким
подонком оказался ее сынишка. Сочинил, будто бы они были женаты весь сезон, а Стел упала и потеряла ребенка. Так что и ты помалкивай, ладно?
– Бедняжка, – пробормотал Томми. – Как она сейчас?
– Так себе. Выглядит, конечно, ужасно – весит фунтов восемьдесят. У нее было
заражение крови. Если бы не какое-то чудо-лекарство, не выкарабкалась бы.
– Джонни надо было с самого начала на ней жениться, ну, или не трогать, –
сказал Томми. – Мне все равно, что он твой брат, но поступил он гадко.
– Ну, я и не спорю, но мне его все-таки жаль.
понял, насколько Стелле плохо, то ревел, как дитя. Да и не стоит его сильно
винить… если учесть, мнение Лу насчет обзаведения детьми. Может, он думал, что оказывает Стел услугу – в смысле, не заставляет ее быть хорошей
католической девочкой…
Снаружи раздались шаги, и кто-то позвал:
– Мэтт?
– А вот и Эдди.
Марио открыл двери, впуская коренастого парня лет двадцати в узких синих
джинсах и тяжелом красном свитере. У парня были полные детские губы и
короткие курчавые, почти ненатурально черные волосы.
– Вот он какой, этот знаменитый Томми, – протянул он высоким сладкозвучным
тенором и взял Томми за руку. – Как дела? Мэтт столько про тебя рассказывал.
Отпустив ладонь Томми, Эдди подтолкнул Марио локтем.
– Буч, конечно, но тааакой хорошенький! Вот что ты здесь скрывал, Мэтт?
– Хватит ломать комедию, Эдди. И не лезь не в свое дело.
– О, Томми, мы же все равно будем друзьями, надеюсь.
К вящему изумлению Томми Эдди состроил ему глазки, снова взял его за руку и с
энтузиазмом сжал. Томми удивленно смотрел на него, никак не реагируя на
рукопожатие. Вокруг Кено витала аура, которую Томми обычно ассоциировал с
пьяными, хотя Эдди был несомненно трезв как стеклышко.
– Познакомишь его с мальчиками, Мэтт?
– Очень сомневаюсь, – откликнулся Марио.
– Сколько тебе лет, Томми? – спросил Кено.
– Шестнадцать, – Томми накинул себе несколько месяцев.
Кено присвистнул.
– Малолетка – и какой! Не знал я, что ты западаешь на цыпляток, Мэтт!
– Слушай, черт тебя подери…
– Зато хороший предлог не водить его по барам. Но представь, его первое
большое плавание…
– Эдди, заткнись. Я не шатаюсь по округе, когда работаю.
– Зря ты позволяешь семье держать себя на привязи, – серьезно сказал Эдди. –
Это очень плохо для психики и личности. Мой психоаналитик говорил…
– Сказал бы я, что ты можешь сделать со своим психоаналитиком!
– Он совершенно не в моем вкусе, дорогой, – пробормотал Кено.
– Давай я сам позабочусь о своей психике и личности, ладно? Я люблю свою
работу и свою семью.
– А они тебя любят? Или хорошего мальчика, которого ты для них изображаешь?
Марио дернул плечами.
– Все, Эдди, серьезно, хватит. У меня нет времени для всей этой психологической
чуши. Ты сам все рассказываешь матери и бабушке?