Тростник под ветром
Шрифт:
Утром десятого февраля господин Киёхара явился в бюро пропусков военно-морского министерства, предъявил повестку с вызовом и, расписавшись на бланке-пропуске, поднялся по лестнице, ведущей из вестибюля направо. Внутренне вполне готовый к очередной головомойке, он уныло шагал по полутемному коридору.
На основании указа о сборе Металла, а также благодаря жесткому контролю над потреблением угля в помещении военно-морского министерства были сняты трубы парового отопления. Офицеры, сидевшие за столами в комнате, где разместилось информбюро, в наброшенных на плечи шинелях, потирая руки от холода, перебирали папки с бумагами, разворачивали географические карты. Сэцуо Киёхара, снова застегнув пальто, которое собрался было сбросить, подошел
— А-а, Киёхара-сан! Простите, что пришлось вас побеспокоить... Прошу вас, сюда, пожалуйста...— любезно приветствовал журналиста начальник информбюро. Полный, цветущий мужчина с аккуратно расчесанными на пробор, волосами, в очках с квадратными стеклами без оправы, капитан I ранга Хирадэ, в прошлом военно-морской атташе в Италии, больше походил на дипломата, чем.на, военного. Он обладал каким-то своеобразным обаянием, которое при первом знакомстве действовало почти неотразимо, заставляя каждого невольно проникаться к нему симпатией, но недруги его утверждали, что капитан Хирадэ просто-напросто подхалим, умеющий ловко втираться в доверие к высшему начальству. Поговаривали также, что капитан Хирадэ из тех, кто «мягко стелет».
Проводив Киёхара в небольшую соседнюю комнату, служившую приемной, капитан Хирадэ уселся напротив него за круглым столом.
— Извините, что оторвал вас от ваших занятий.. Курите, прощу вас — он непринужденным жестом протянул Киёхара пачку заграничных сигарет. Пальцы у него были красивые, пухлые, как у ребенка.
Киёхара чувствовал себя удивительно не в своей тарелке. Судя по приему, головомойки как будто не ожидалось. По если ему не собираются устроить разнос, зачем его вызвали? Он терялся в догадках.
— Да-с, итак... Мы позволили себе обеспокоить вас так внезапно вот с какой целью... Видите ли, честно говоря, судя по обстановке, сложившейся на сегодняшний день, невольно приходишь к выводу, что вооруженные силы как таковые уже почти исчерпали все свои возможности.
— В самом деле?
— И следовательно, сейчас как никогда приобретает особую важность война средствами пропаганды, в первую очередь, конечно, средствами радио... На пропаганду ложится чрезвычайно важная миссия...
— Безусловно.
— Вот мы и подошли к главному. Видите ли, когда дело доходит до конкретного осуществления этой самой пропаганды, то, что ни говорите, это гораздо удачнее получается у вас, гражданских людей... Мы, военные сапоги, явно пасуем перед вами в этом вопросе.
— Еще бы! — не слишком вежливо произнес Киёхара. Но капитан Хирадэ был не такой человек, чтобы рассердиться из-за такой малости. Он умел вести беседу с искусством, отшлифованным годами дипломатической службы.
Одним словом, международному обозревателю Киёхара предлагалось составление общей программы коротковолновых передач для вещания на заграницу. Он должен был составлять содержание этих передач, а иногда и сам выступать у микрофона в вещании на Америку. Если Киёхара согласен, его оформят приказом как прикомандированного к информбюро военно-морского флота со званием консультанта высшего разряда..
Но голова Сэцуо Киёхара отказывалась быстро переварить столь неожиданное предложение.
— Усилить пропаганду в тылу противника и среди его войск — это, конечно, превосходная идея, но что вы думаете относительно радиопропаганды в самой Японии? Неужели вы считаете, что с этим вопросом все обстоит благополучно? — спросил он, ибо, в отличие от капитана Хирадэ, не умел говорить обиняками и полунамеками. Капитан па мгновенье нахмурился, как будто в голове его внезапно мелькнуло опасение, что сотрудничество этого человека, пожалуй, повлечет за собой немало хлопот. Впрочем, в следующую минуту он уже улыбался.
— Вы совершенно правы, в области внутренней пропаганды мы также намерены постепенно улучшить дело,— ответил он.— Но что поделаешь, не доходят до всего руки...
— А я гораздо охотнее
— Я полностью с вами согласен. Но в нынешней обстановке все это далеко не так просто...— Капитан I ранга явно старался как-нибудь обойти затронутый Киёхара вопрос.
Киёхара достал из кармана пальто утреннюю газету, которую успел просмотреть в электричке, и указал капитану Хирадэ на статью, помещенную на первой странице.
— Я уж не говорю об остальной информации, но взгляните сюда, на это сообщение Ставки. Мыслимое ли дело, чтобы Ставка публиковала такую заведомую ложь. Ведь это дает совсем обратный эффект!
Капитан бросил беглый взгляд на газету и, плотно сжав губы, утвердительно закивал, как бы полностью соглашаясь с тем, что говорил Киёхара. Но в действительности он не столько прислушивался к его словам, сколько мысленно подыскивал какую-нибудь лазейку, которая дала бы ему возможность увильнуть от прямого ответа.
В сообщении Ставки говорилось, что в настоящее время на важных участках фронта в районе Соломоновых островов и Новой Гвинеи создаются стратегические опорные пункты; строительство их в основном завершено, и тем самым японские вооруженные силы получили базу для осуществления новых операций. Далее сообщение гласило: «Наши части, находящиеся в районе островов Буна и Новая Гвинея, выполняющие задачу прикрытия, успешно отразили многократные атаки противника, несмотря на численное его превосходство. Ввиду выполнения возложенной на них задачи, наши части в последней декаде января оставили занимаемые позиции и передислоцировались на новые рубежи. Соединения наших войск на острове Гуадалканал в Соломоновом архипелаге вели ожесточенные бои с численно превосходящим противником, который, начиная с августа прошлого года, непрерывно высаживал на остров десанты. Наши войска, оттеснив противника на край острова; успешно уничтожали его боевые силы и технику и, выполнив возложенную на них задачу, в первой декаде февраля оставили остров Гуадалканал и передислоцировались на другие участки фронта»; Внизу, в самом конце-сообщения, стояла фраза: «Перемещение частей прикрытия проходило в строго организованном порядке». Ставка пыталась как-нибудь позолотить пилюлю. Но, как видно, авторы сообщения все же испытывали некоторое беспокойство, так как сопроводили эти известия примечанием о том, что «линия фронта остается неизменной». Весь текст от начала и до конца состоял из уверток и оговорок, предназначенных для обмана народа; Но сквозь красивые слова и пышные фразы отчетливо проглядывал полный провал военных операций в районе Соломоновых островов.
Сэцуо Киёхара не мог вынести столь откровенной лжи.
— Все страны мира слушают японские радиопередачи. Как же можно передавать такие абсурдные сообщения, которым не верят сами японцы? А меньше всего верят сообщениям Ставки войска, которые находятся на месте боев. Откровенно говоря, мне кажется, что порочная служба пропаганды в значительной степени повинна в деморализации нашего населения.
— Вот-вот, об этом и идет речь,— нимало не смущаясь, ответил капитан Хирадэ все с той же неизменной улыбкой.— Поэтому мы и хотим воспользоваться знаниями и опытом таких специалистов, как вы. В конце концов военные — всего лишь военные... Война ведется не только силами армии. Мы непременно нуждаемся в помощи, людей, хорошо осведомленных об обстановке в Англии и Америке. — С ловкостью опытного дипломата он пропускал мимо ушей резкие слова Киёхара, стремясь только к скорейшему достижению намеченной цели.