Трудно удержать

Бромберг Кристи

– Я просто пытаюсь во всем разобраться.

– В чем именно?

Она пожевывает нижнюю губу.

– Начну с того, что я не прилипала. Не нуждаюсь в подтверждении или точном статусе, как и в ком-то, кто потешит мое эго…

– Любой, кто с тобой знаком, и так это знает.

– Чем мы занимаемся, Раш? Что это?

Леннокс произносит вслух вопросы, которые я задаю себе каждую ночь, когда прижимаю ее к себе. Те же вопросы, на которые мне еще предстоит ответить.

– Говоришь так, словно пытаешься на меня злиться, – посмеиваюсь я над тем, как очаровательно она дуется.

– А я и так злюсь на тебя.

– Но почему?

– Потому

что все это – твоя вина.

– Ты права. Я виноват, – поднимаю я руки. – Целиком и полностью. – И, наклонившись ближе, уточняю: – Не подскажешь, что именно я натворил?

– Понравился мне.

Я смеюсь, и уголки ее губ приподнимаются в улыбке. Леннокс чертовски очаровательна.

– Какое ужасное преступление, – замечаю я и наклоняюсь, чтобы обхватить ее лицо руками и поцеловать. – Хуже некуда, – от моих уговоров Леннокс смягчается и приоткрывает губы. – Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?

– Раш, – шепчет она, прижавшись лбом к моему лбу. Наше дыхание смешивается воедино. – Это…

Ее прерывистый вздох передает то, как я себя чувствую. Так, словно, ни в чем не уверенный, стою на шаткой почве, но в то же время осознаю, что в данный момент не захотел бы оказаться в другом месте.

– Это мы. Ты. Я. Просто мы. И к твоему сведению, ты мне тоже понравилась. – Я отстраняюсь, чтобы увидеть ее глаза и эмоции, что плещутся в них. Несмотря на то как мало мы знакомы, с Леннокс я поделился большим, чем с любым другим человеком. Я действительно считаю ее своим другом. Надеюсь, она знает об этом и не сомневается в нашей связи. – Обязательно ли давать этому название? Мы согласились на это, зная, что мне придется вернуться домой, к команде, а тебе – к твоей семье, к прежней жизни. Мы веселимся, создаем воспоминания, и, – я оставляю на ее губах нежный поцелуй, который кажется чем-то большим, чем просто веселье. – На данный момент этого должно быть достаточно, – заканчиваю я, снова касаясь ее губ своими, и мне плевать, что кто-то может выйти и увидеть нас.

– Ты прав. Прости. Было глупо…

Я закрываю ей рот поцелуем. Мне не нужны извинения Леннокс. Тем более что здесь не за что извиняться. Я просто хочу ее.

Хочу, чтобы оставшееся у нас время, стало незабываемым.

С болью, которая возникает в груди при мысли о том, что наши пути разойдутся, я разберусь позже.

Глава 38. Леннокс

– Наконец-то я нашла то, в чем ты плох, – говорю я, вытаскивая руки из гидрокостюма и присаживаясь на песок. Его тепло кажется приятным по сравнению с неопреном [13] .

13

Эластичная водонепроницаемая ткань.

– Чья идея была заняться серфингом? – уточняет Раш, когда менее грациозно плюхается рядом. Он покрыт песком куда больше меня.

– Я так сильно смеялась, что теперь болит живот.

Раш откидывает прядь волос со лба и бросает на меня косой взгляд.

– Что бы еще ни было запланировано в твоем Туре по Америке, можем мы выбрать занятие, во время которого в мой нос

будет попадать меньше воды?

Я смеюсь и киваю.

– Тур по Америке?

– Да. Вчера мы сходили в Диснейленд. А до этого сделали заказ в грузовичке с едой. Выглядит так, будто ты вычеркиваешь пункты из списка, чтобы мы совершили Тур по Америке.

– Я думала, делать тебя счастливым – часть контракта, – слащаво произношу я, невинно хлопая ресницами.

– Я точно знаю, что сделало бы меня счастливым, – говорит Раш, слегка потянув за завязку верха моего бикини. – Но за такое нас арестуют.

– Очень тебя прошу, сделай это, – наклоняюсь я вперед, чтобы поцеловать его.

– Леннокс Кинкейд, – почти рычит Раш. Однако, когда он собирается уложить меня на песок и частично привести угрозу в исполнение, что-то за моим плечом привлекает его внимание. – Здравствуй, приятель.

– Мы не хотели вас беспокоить. – Блондинка подбегает к сыну, который таращится на Раша так, словно увидел призрака. – Билли вас просто обожает и…

– Ничего страшного, – уверяет Раш, прежде чем сосредоточить свое внимание на очаровательном мальчишке с яркими голубыми глазами и кудряшками. – Так, значит, тебя зовут Билли?

– Д-да, – заикаясь, выдавливает малыш.

– Пожалуйста, скажи, что ты фанат «Ливерпуля», потому что, строго между нами, в США их немного.

– Да.

– Ух, – Раш пожимает Билли руку. – Раш Маккензи, приятно познакомиться.

Пока они болтают, я слежу за их разговором, поражаясь, как легко у Раша получается общаться с фанатами. Особенно с детьми. В нем чувствуется непринужденность, которой невозможно научиться. Я видела, как многие спортсмены ошибались и разрушали идеалистическое представление ребенка о его спортивном герое.

Но не Раш.

Тур по Америке. Приходит мне в голову определение Раша, и, пока он продолжает беседу с мальчиком, я спрашиваю себя, этим ли занимаюсь? Вычеркиваю ли я из списка вещи, которые должен сделать каждый американец, лишь бы по возвращении в Англию Раш вспоминал обо мне? Пытаюсь ли я создать воспоминания, потому что у нас осталось не так много времени, а мне нужно будет за что-то уцепиться, когда мое сердце окажется разбитым?

– Вы же останетесь, Раш? – спрашивает Билли, оглянувшись на мать, а после снова посмотрев на своего кумира. – Вступите в ВЛПС, чтобы мы могли постоянно видеть вашу игру?

– Сложный вопрос, приятель. Мне бы тоже хотелось видеться с тобой почаще, но я должен выполнить условия контракта, который подписал с «Ливерпулем». Очень важно держать слово, которое дал.

Сердце сжимается от того, каким печальным становится Билли.

– Я понимаю.

– На следующей неделе мы устраиваем выставочный матч, если ты все еще хочешь посмотреть, как я играю, – говорит Раш. Глаза Билли становятся в два раза больше.

И вот так просто Раш снова становится героем, перед прощанием объясняя маме Билли, что именно нужно сделать, чтобы увидеться с ним перед игрой.

– Что? – спрашивает Раш, обнаружив, как пристально я на него смотрю.

– Ничего.

– Тогда почему ты так на меня смотришь? – не отступает он.

– Имеешь в виду с восхищением от того, как ты ладишь с любым фанатом, что к тебе подходит? Ты не обязан тратить личное время…

– Знаешь, сколько игроков убили бы, чтобы оказаться на моем месте? Надевать бутсы, форму и каждый день играть за любимую команду в игру, что подарила тебе жизнь? Так с чего бы мне не быть милым?