Трудно удержать
Шрифт:
В этот момент я чувствую, как Раш навсегда овладевает кусочком моего сердца.
– Не позволяйте татуировкам и репутации обмануть вас, потому что внутри Раш Маккензи тот еще добряк.
– Тише, никому не рассказывай, – подмигивает мне Раш, прежде чем оставить на моих губах поцелуй.
Когда он снова присаживается на песок и, опершись на локти, подставляет лицо солнцу, я задаю вопрос, на который он уже ответил Билли:
– Так ты все решил? Собираешься вернуться домой?
Раш бросает на меня взгляд, прежде чем снова посмотреть
– Что касается меня, то никакого решения и не требовалось. Уверен, у Финна свои соображения, но это моя жизнь, моя карьера… так что последнее слово за мной.
– Так и должно быть, – несколько раз киваю я, обдумывая его слова. Он ответил правильно, черт возьми, но услышать это – значит признать, что это правда.
Признать, что он действительно уедет.
– Почему же в твоем голосе столько разочарования?
Я не могу сдержать улыбки.
– Потому что это означает, что я не выполнила свою работу, не сделала того, для чего меня наняли.
– И только поэтому? – спрашивает Раш, пытаясь заставить меня признать, что я буду по нему скучать.
А я буду. Вообще-то, какое-то время я точно буду испытывать боль, но не собираюсь говорить об этом.
– Нет, не только поэтому. Понятное дело. Что-то же должно положить конец этому ужасному сексу.
Мы громко смеемся, и Раш укладывает меня на спину. На этот раз поцелуй получается более продолжительным, гораздо менее игривым. Ощущается по-другому.
Я не могу понять, как именно, но, когда Раш отстраняется и смотрит на меня, в его взгляде читается напряженность, притяжение, вызванное эмоциями, которым нет названия. От этого у меня в горле образуется комок.
– Мне жаль, – говорит он. – Не хочу оставлять тебя на произвол судьбы.
– Кэннон, скорее всего, понимал, что удержать тебя здесь будет нелегко. Я же, узнав, что его целью стал именно ты, тут же осознала, что нанимать меня не было смысла. – Я стряхиваю песчинки с его лба, потому что с каждым мгновением необходимость прикоснуться к нему становится только сильнее. – Но я согласна с тобой, Раш. Тебе лучше вернуться. Любой, кто скажет обратное, заботится о собственных интересах, не о твоих. Ты точно не должен уходить из Премьер-лиги. Твое место там.
– Мое место в «Ливерпуле». – В глубине души я знаю, что он верит в то, что говорит. Его будущее – футбольный клуб «Ливерпуль». У меня сжимается сердце, когда я вижу его встревоженный взгляд. – Остается только надеяться, что они решат оставить меня, – оттолкнувшись, чтобы сесть рядом, Раш одаривает меня мимолетной улыбкой, которая тем не менее не касается его глаз.
– Эй, – кладу я руку ему на спину. – Переговоры проходят плохо?
Какое-то время Раш молчит.
– Не знаю, спрашиваешь ли ты как друг, который сочувствует мне и хочет оказать поддержку, или же как невероятно хороший
– Может, и то и другое, – с улыбкой пожимаю я плечами.
– По крайней мере, ты честна, – усмехается Раш. – Однако возникает вопрос: почему ты не предложила мне перейти в «КСМ»? Ты сказала, что контракт с Кэнноном это позволяет, но так ни разу и не подняла эту тему.
Я смотрю на океан, пока задаюсь тем же вопросом. Размышляю над этим. Раш Маккензи – откровенный человек, так что он заслуживает того же в ответ. Несколько недель назад я избегала разговора об этом, поскольку не хотела раскрывать карты. Но теперь? Теперь я доверяю ему даже больше, чем раньше.
– Я поддалась импульсу, когда приняла предложение Кэннона. Злилась на семью, которая меня контролировала, а также была расстроена разговором, который подслушала на одной из конференций.
– Чем же тебя так разозлила твоя семья?
– Они заставили меня чувствовать себя так, словно я потеряла их доверие. Будто были не уверены, что я способна справиться со своей работой.
– Так ты приняла предложение Кэннона, чтобы показать, что они ошибались? Но каким именно образом? Удовлетворив его требования?
– Что-то вроде того, – бормочу я, не желая признавать, что обещала отцу сделать Раша своим клиентом.
– Кэннон поручил тебе невыполнимое задание, учитывая, что я никогда и не хотел оставаться в США, – замечает Раш. – А что именно сказали агенты, чей разговор ты подслушала?
Я делаю глубокий вдох и решаю выложить всю правду, но потом понимаю, что тогда Рашу станет ясно, почему я не хотела начинать то, что теперь есть между нами.
– Они обвинили меня в том, что я сплю с потенциальными клиентами, чтобы переманить их на свою сторону.
– Это правда? – невозмутимо спрашивает Раш.
– Не так, как они это представили. Какое-то время я действительно встречалась со спортсменом, который в итоге выбрал меня как представителя своих интересов. Отсюда и слухи. – Я вывожу собственные инициалы пальцем на песке. – Я не хочу извиняться за то, что ношу высокие каблуки, или за то, как одеваюсь.
– То есть за то, что одеваешься как профессионал? – смеется он. – Ни одна женщина не обязана извиняться за то, как она одета. Мужчина может найти ее сексуальной, но это не позволяет ему обвинять ее в том, что она спит с клиентами.
– Спасибо.
– Никто не должен… Ох, – протягивает Раш, которого явно осенила неожиданная мысль. – А теперь ты спишь со мной, со спортсменом, которого должна сделать своим клиентом. Неудивительно, что ты была так непреклонна…
– Да-да, именно поэтому, – смеюсь я, пока размышляю, стоит ли рассказывать ему, что Финн был тем негодяем, который распустил слухи.
Но я все же решаю умолчать об этом.
Я хочу, чтобы Раш перешел в «КСМ» благодаря моим усилиям, а не потому, что разозлился на своего агента, плохо поступившего с женщиной, с которой он теперь спит.