Трудно удержать
Шрифт:
– О черт! – вскрикиваю я.
Подняв взгляд, я вижу Деккер, ее жениха Хантера, Чейз, Брекстон, моего отца, а также Джонни. На них праздничные колпаки, а в руках – воздушные шарики. Раш отпускает мою рубашку, в которую вцепился ранее, и я в шоке отшатываюсь назад, к нему.
Но не проходит и двух секунд, как на моих глазах появляются слезы. Большие крокодильи слезы. Такие, которые льются рекой, не позволяя вздохнуть или произнести что-то связное.
Такие, которые показывают, как же сильно я скучала по семье.
Вскоре каждый заключает
– Что вы здесь делаете? Мой день рождения только в следующем месяце… Я… – Я, переполненная счастьем, закрываю лицо руками. Они здесь. Приехали, чтобы увидеться со мной.
– Ну ты сбежала от вечеринки-сюрприза, которую мы готовили, так что нам пришлось привезти ее сюда, – объясняет Деккер. Ее жених Хантер, стоящий немного позади семейного круга, машет мне.
– Вечеринка-сюрприз? – смеюсь я. – Но…
– Да, – вмешивается Чейз. – Обычно их так и устраивают, чтобы застать виновника торжества врасплох. – Она выходит вперед и приобнимает меня за шею. – Насчет Чикаго и причины, по которой папа не отправил тебя выступать на конференции… Он поступил так не потому, что думал, что ты не справишься, дурочка, а потому, что мы подготовили для тебя шикарную вечеринку.
– День рождения случается только раз в году, – добавляет Брекстон с ослепительной улыбкой, после чего трубит в праздничный рожок.
– Папа зарезервировал бар на крыше отеля «Сент-Клауд». Все твои друзья были приглашены, – пожимает плечами Чейз. – А ты сбежала в Калифорнию, потому что решила, что мы тебя не любим. Вполне в духе надоедливой младшей сестры.
Мы все смеемся. В детстве она вполне могла вытворить что-то подобное. Притвориться, что сбежала – не дальше тротуара перед домом, – чтобы мы заметили и принялись уверять, как сильно ее любим и как не хотим, чтобы она уходила.
– Проказница, – говорю я и оглядываюсь. Вокруг меня столько любви, что сердце сжимается. – Даже не знаю, что сказать, – я поворачиваюсь к отцу, который еще не произнес ни слова. Как обычно, он стоял в стороне и наблюдал за происходящим. Я делаю шаг в его направлении. – Пап, я… я даже не знаю… – Я замолкаю, когда он притягивает меня в восхитительные медвежьи объятия, от которых все плохое в этом мире забывается.
В объятия, которые помогают мне осознать, что я позволила Финну запудрить мне мозги, сыграть на боли, которую могли бы причинить мои любимые люди.
Люди, которые любят меня в ответ.
– Как поживает моя девочка? – спрашивает папа, прежде чем отступить назад и обхватить мое лицо руками. – Выглядишь замечательно. Похоже, странствия пошли тебе на пользу, – подмигивает он, отчего у меня на глаза наворачиваются слезы.
Как я только могла сомневаться в том, что он любит меня… в том, что моя семья меня любит? Горькая обида, которую я испытывала, необоснованные предположения, которые сделала… За всем этим скрывался сюрприз. Сюрприз, который я испортила.
– Все в порядке,
Именно тогда поверх его плеча я вижу Раша, который, скрестив руки на груди, стоит рядом с Хантером. Они разговаривают, но Раш тут же встречается со мной взглядом, и его улыбка освещает мое сердце.
– Ты знал об этом, Маккензи? – спрашиваю я и перевожу взгляд на Джонни, который уж точно был в курсе.
– Конечно, знал. Повезло, что сегодня был бейсбольный матч, иначе пришлось бы записаться еще на один урок по серфингу, чтобы вытащить тебя из дома и позволить им все здесь украсить, – указывает он взмахом руки на шарики и другие украшения. – Видит бог, я больше не хочу заниматься серфингом.
Я, ошеломленная его подтверждением, улыбаюсь сквозь слезы.
– Раш Маккензи, позволь представить тебе… – Замолкнув, я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на собравшихся. Я осознаю, что Раш вырос без семьи, в то время как я частенько считала своих родственников занозой в заднице. Так что следующие слова я произношу с огромным комком эмоций, застрявших в горле: – Познакомься с моей семьей.
Воцаряется суматоха, во время которой каждый из Кинкейдов спешит представиться… И тут до меня доходит.
Я здесь.
Раш здесь.
Теперь им известно, что мы живем в одном доме. Под одной крышей.
Что еще хуже – кто-то точно следил за тем, когда мы вернемся.
Так что видел, как мы целовались.
А мы себя не сдерживали.
Ох, черт.
Уверена, предположения уже сделаны, а новые идеи выдвинуты.
Должно быть, все написано на моем лице, потому что Чейз тут же подходит и притягивает меня ближе.
– Поговорим об этом позже, Лен. Но да, я все видела. Это меня поставили дежурить. И бог мой… В жизни он еще горячее.
Глава 41. Раш
Леннокс ведет себя совсем иначе.
На ее губах играет все та же обворожительная улыбка, но кажется, будто у нее гора упала с плеч. Могу только предположить, что приезд семьи помог уладить разногласия, которые возникли перед ее приездом в Калифорнию.
– Они – сплоченная команда.
Я поворачиваюсь направо, к Хантеру Мэддоксу, который только что уселся рядом. С бутылкой пива в руках, он смотрит на сестер Кинкейд.
– Похоже на то, – бормочу я.
– Ты привыкнешь к тому, что они собираются в кучку и разговаривают на только им понятном языке. Они даже заканчивают друг за друга предложения. – Он с усмешкой делает глоток. – Или вообще их не заканчивают, но каждая кивает, словно они читают мысли друг друга. В такие моменты просто улыбайся и мотай головой, тогда они решат, что ты тоже их понимаешь.
– Спасибо за совет.
– Ссоры тоже случаются, но ты же знаешь, каково это – иметь брата или сестру, – пожимает Хантер плечами.
– В общих чертах, – бормочу я, вспоминая те разы, когда мы с Рори не ладили: в одно мгновение буквально ненавидели друг друга, а в следующее уже забывали об обиде.