Тыл-фронт

Головин Андрей

— Ваше высочество! — ужаснулся Кислицын.

— Молчать! — резко выкрикнул Такеда. — Только сегодня мы получили уведомление нашего консула во Владивостоке, что ваши агенты провалили взрыв Надеждинского туннеля и показали на допросе, что этот взрыв помогало им готовить наше консульство.

— Запорю! — вдруг истерически выкрикнул Кислицын.

Такеда недоуменно переглянулся с начальником военной миссии и криво усмехнулся.

— Пороть некого, — уже спокойно проговорил он. — Могут себя обнаружить один-два ваших агента. Но целая сеть… — принц

отставил кресло и медленно приблизился к главкому. Кислицын вытянулся, высоко запрокинув голову. — Целая сеть могла быть только выдана! — раздельно заключил он.

— Ваше высочество… — уже умоляюще прошептал Кислицын.

— Второе! — резко прервал его Такеда. — По имеющимся данным, русские довольно широко информированы в ваших сугубо секретных акциях, которые известны только вашему штабу, и некоторым офицерам ваших отрядов. Это тоже, господин Кислицын, вызывает тревогу. К великому огорчению, ваши отряды очень плохо выглядят. Больше того, они небоеспособны. Хуже, они не злы на своих врагов. Сейчас отрядов нет, есть шайки… Мы будем вводить в них японскую дисциплину. В отряды будут направлены наши советники. Их приказ есть закон для всех ваших офицеров. Кроме того, все отряды должны быть непосредственно подчинены командирам соответствующих дивизий. Приказом введите в отрядах смертную казнь: кого нужно убивать — будут указывать советники… Весьма сожалею, господин Кислицын, но это нужно в ваших интересах, в интересах будущего России, — добавил Такеда.

— Простите, ваше превосходительство, но мои казачьи войска в былые времена славились удалью и, я бы сказал, даже жестокостью. А то, что они веселятся, это не порок, а скорее…

— Кому нужны исторические справки! — прервал его принц. — С вашей историей я хорошо знаком. — Такеда повысил голос. — Япония не забыла выброшенных вами на ветер миллионов! Япония помнит вашу бездарность! Вы должны служить, как Церберы. Стрелять русских, ползать ночью, душить их. Взрывать, ломать, же-е-чь! Ходить за границу! Вам, вам всем!

Испуганно попятившись, Кислицын мял в руках фуражку.

Ермилов застыл, как изваяние. Кровь отхлынула от его лица. Уловив на себе взгляд Такеда, он вызывающе посмотрел принцу прямо в глаза.

— Не так ли, господин Ермилов? — спросил Такеда, подавляя ярость.

— Я спокойно могу перевешать всех большевиков: Не задумываясь, сложу голову за возвращение в Россию. Но я не умею ползать, пресмыкаться, — глухо ответил тот.

Наступило напряженное молчание. Бросив на Ермилова недобрый взгляд, Такеда резко повернулся на каблуках и отошел к столу.

— Вы будете делать то, что вам прикажет начальник военной миссии, — проговорил Такеда повелительно. — И делать так, как это нужно нам.

— Так точно, ваше высочество! — поспешил заверить главком.

Главком знал вспыльчивую, самолюбивую натуру полковника Ермилова и, боясь, чтобы тот не накликал беду, постарался предупредить возможную невоздержанность перед светлейшим отпрыском.

Слегка кашлянув и взглянув на принца, в разговор вмешался

стоявший все это время у стола начальник военной миссии.

— Виновников провалов разыскать, во что бы то ни стало! Иначе будете отвечать вы, — взглянул он на Ермилова. — Во-вторых, Юго-Восточная железная дорога должна, быть под вашим контролем — в трех-четырех пунктах, желательно в Уссурийске, Хабаровске, Чите, Иркутске… — Генерал встал, давая понять, что аудиенция закончена.

— И, в-третьих, господин Кислицын, — предупредил его принц. — Вам необходимо написать такое… патриотическое обращение к русским, что ваши акции — это священная борьба изгнанных из России патриотов и что Япония к ней совершенно не причастна. Она только предоставила вам кров и пищу…

— Так точно!.. Так точно, ваше высочество, — забубнил главком, — Кров и пищу!.. Именно — кров и пищу!

— Да-да… — прервал его принц. — Мы будем передавать это патриотическое уверение советскому консулу здесь — в Харбине.

— Все непременно, ваше высочество! Сегодня же представлю, — заверил Кислицын.

— Желаю успеха, господа! — напутствовал Такеда. — Я буду искренне огорчен, господин Кислицын, если так положительно зарекомендовавший себя кандидат на пост нашего ставленника в России не оправдает надежды…

* * *

Отряд Семьсот тридцать один, которым командовал генерал Исии, располагался в двадцати километрах от Харбина на станции Пинфань. Такеда выехал в Пинфань. Принц знал, что в Токио генерал Исии был принят не только начальником генерального штаба, военным министром, но и императором. Такеда же давно не был в столице. Император, словно забыв о нем, не вызывал, по службе не было необходимости, а принц не решался напомнить о себе своему двоюродному братцу.

В отряд принц прибыл в ранние сумерки. У подъезда главного корпуса его встретил Исии с группой офицеров. Нарушая церемониал встречи, Такеда забросал генерала вопросами.

— Как столица? Что нового во дворце? Как император? С кем вы еще встречались?

— О принц! — улыбнулся Исии. — Я не в состоянии ответить сразу на все. Столица блистательна. На Дворцовой площади толпы поклоняющихся его величеству, горы жертвенного металла.

Как император?

— Его величество мне посчастливилось видеть только издали.

Продолжая расспросы, Такеда в сопровождении генерала и офицеров прошел в кабинет Исии. Беседа затянулась. Генерал Исии украдкой поглядывал на часы.

— Я и забыл, что у вас предстоит научное совещание, — проговорил Такеда, заметив беспокойные взгляды генерала. — Перенесите его на завтра, — предложил он.

Исии не посмел возразить.

— Как вас приняли в ставке? — спросил Такеда.

— Генеральный штаб высоко оценил результаты нашей работы. Предложили максимально увеличить производительность отряда. Необходимо довести размножение блох за один производственный цикл до трехсот килограммов.