Тыл-фронт

Головин Андрей

— Кто позволил вам самовольно выставлять на дороге какие-то заслоны, останавливать машины? — уже официальным тоном допрашивал майор. — На каком основании вы вмешиваетесь в действия коменданта и берете под защиту нарушителей?

— Каких нарушителей? — изумился Бурлов.

— Своих солдат, которые пытались отказаться выполнить мой приказ?

— Какой?

— Это для вас не имеет значения?

— Какой? — настойчиво переспросил Бурлов.

— Прекратить самочинство на дороге.

Федор

Ильич не мог ничего понять и молча смотрел на Зудилина: «Шутит или серьезно?» — недоумевал он.

— До вашего приезда я, делал то, что находил целесообразным, — наконец ответил он. — Мост без охраны оставлять нельзя. Я приказал: все одиночные машины останавливать. Солдаты выполняли мой приказ.

— Придется все же их посадить под арест, — заключил Зудилин.

— Да они не виноваты! — воскликнул Федор Ильич. — Я дал распоряжение.

— Если найду необходимым, арестую и вас. Где еще выставлены посты?

— Шесть дозоров в сопках вокруг Новоселовки.

— Все снять! — заключил комендант.

— Но у меня здесь шестьдесят человек Я в бою и не могу оставить отряд без охраны.

— Вы не в бою, а в гарнизоне, охрану которого организует комендант, — возразил Зудилин. — Вы вместе с отрядом поступаете в мое распоряжение. Ясно?

— Но я выполняю приказ штаба армии.

— За свои действия, Бурлов, отвечать буду я. Садитесь в мою машину и выполняйте приказ… Хотя я тоже поеду с вами, ознакомлюсь с населенным пунктом.

На Соборной площади Бурлов попросил остановить машину.

— На церкви пост? — поинтересовался Зудилин. — Здесь пусть останется. Еще где?

— Вон на тех сопках, — указал Федор Ильич.

— Те все снять. Нужно охранять не сопки, а гарнизон, — распорядился майор.

Проезжая по улице, Зудилин обратил внимание на Варьку. Подоткнув юбку, та старательно скребла и мыла порог кабака.

— Это что за учреждение? — спросил он.

— Пивная или столовая, что-то в этом роде, — ответил Бурлов.

— Разворотливая хозяйка! — заметил майор и приказал остановить машину. — Гражданочка! — поманил он Варьку.

Разрумянившаяся кабатчица подошла к машине.

— Завтра нужно открывать, — озабоченно проговорил Зудилин, косясь на Варькины крепкие ноги. — Будем налаживать жизнь.

— С нашим превеликим удовольствием, — заверила Варька и, замявшись, осторожно спросила: — С ваших солдат и господ офицеров деньги брать?

— Деньги брать со всех, — пояснил майор. — Да и ходить они к вам не будут.

— Неужто! — недоверчиво взглянула на него кабатчица. — Может, насчет чистоты? Так милости просим, посмотрите сами, — уже с обидой добавила она.

— Проверю, проверю! — согласился Зудилин.

—

Опять же, какие деньги: ваши али японские?

— Какие были, такие и остаются, красавица… Скажи мне, где хороший дом, чтобы остановиться?

— У меня можно, — зарделась Варька. — Вон какая хоромина. А то вон в том, в аловском. Там теперь одна девка незамужняя. Старого сегодня пристукнул ихний солдат, — кивнула она головой на Федора Ильича.

— Зудилин вопросительно взглянул на Бурлова.

— Хотел из-под полы выстрелить в нашего офицера, буркнул Федор Ильич.

— Потом разберусь, — прервал его майор. — Снимайте посты, а я поеду посмотрю. Жить здесь долго, нужно искать квартиру. Не понравится — приеду к тебе, красавица, — уже на ходу крикнул он.

— Милости просим, — поклонилась Варька.

Через час, когда Федор Ильич снял посты и пришел в военный городок, Зудилин встретил его на пороге штаба.

— Пройдемте в штаб! — грубовато предложил он и пропустил Бурлова вперед. — Почему расправой с населением занялся?

— Какой расправой? — опешил Бурлов.

— Расстрелял старосту Новоселовки за какого-то гармониста! — выкрикнул майор. — Без суда! По дворам ходил со своими бойцами! — Вас встречали хлебом солью! А вы?..

— Послушайте, вы, Зудилин!.. Глупость. — дар божий, но им не нужно злоупотреблять! — вспылил и Бурлов.

— Объяснишь трибуналу! — оборвал его майор. — Сдай оружие!

Бурлов отступил назад и занял предостерегающую позицию.

— Оружия, майор, я вам не сдам, — побледнел он. — Пока я офицер…

— Вы подследственный, а не офицер!

— Да поймите же вы… Его не расстреляли, а застрелили.

— Трибунал разберется. И ты пойми, Бурлов, не арестую тебя, завтра население из-за угла палить начнет! Не делай второй глупости, если не хочешь получить расстрел, сдай оружие.

Поняв, что объяснение, сейчас ничего не даст, Бурлов сжал зубы так, что побелели желваки на скулах, и бросил пистолет на стол.

— Не позорь себя хоть на улице, не вздумай крикнуть своим разведчикам, — предупредил Зудилин. — Они у тебя, как бандиты. Из-за старшины чуть на меня не бросились.

— Из-за какого старшины? — все больше недоумевал Федор Ильич.

— Там узнаешь!

Выйдя из штаба, Бурлов увидел группу разведчиков во главе с Земцовым. Они двинулись ему навстречу.

— Товарищ Земцов, остаетесь за меня, — спокойно приказал Бурлов. — Поступите в распоряжение коменданта майора Зудилина.

Еще издали Бурлов услышал невероятный грохот в танаковском карцере. Через густые решетки на улицу сыпались щепки, вырывались дикие крики.

— Что такое? — крикнул Зудилин.