Тысяча Имен
Шрифт:
— А верблюдов? — спросил один из солдат, то ли Джордж, то ли Джерри.
— Верблюдов тоже не встретишь, — ответила Винтер, — по крайней мере здесь. На самом деле верблюды в Хандаре вовсе не водятся. Десолтаи используют их, это верно, но они живут в Большом Десоле, к востоку от реки Тсель.
— Десолтаи? — отозвался другой солдат. — Это те самые, что все время носят стальные маски?
Винтер рассмеялась:
— Не все, а только их вождь. Он называет себя Малик дан-Велиал, что означает «Стальной Призрак». Никому не известно, как он выглядит на самом деле.
— По мне, так прятать лицо под маской —
— Вовсе нет. Скорее, это провинциальный городок.
— Но там хотя бы найдется приличная выпивка? — спросил кто- то, и вся компания покатилась со смеху.
Винтер улыбнулась:
— Раньше была, но это до того, как власть захватили искупители. Шайка чокнутых священников. Похоже, им не по душе ни выпивка, ни добрая еда, ни любые другие удовольствия.
Солдаты прыснули.
— Надо же, точь–в–точь как наши!
— Разве что в Истинной церкви, — возразил кто–то. — В нашей учебной части капеллан мог запросто перепить половину взвода.
Разговор продолжился в том же духе, и мало–помалу напряжение рассеялось. Многие солдаты были выше Винтер ростом, и поэтому ей зачастую приходилось смотреть на собеседника снизу вверх, и тем не менее, глядя на округлые, добросовестно выбритые лица, она вдруг остро осознала, насколько на самом деле старше этих ребят. В компании, сидевшей кружком у котла, никому не было больше восемнадцати. Все они были мальчишками, лишь недавно покинувшими родной хутор или свое жилище в Вордане, и за их усмешками, за внешним молодечеством Винтер распознала тревогу и страх.
И все эти ребята искали опору и поддержку именно в ней. Именно она знала, что к чему, знала все тонкости жизни в Хандаре и армейской службы. Это было трогательно и в то же время пугающе, поскольку в полной мере давало понять, чего именно ожидают солдаты от своего сержанта. Когда речь зашла о том, как ловко Винтер сегодня избавила роту от тягот строевой подготовки, никто из солдат даже не поблагодарил ее, как это сделал чуть раньше Бобби. Такой поступок казался им совершенно естественным, частью обязанности сержанта беречь рядовых от безумных прихотей командования. Несколько раз зло прошлись по персоне Д’Врие. Первая шутка была произнесена осторожно, но, когда Винтер громко расхохоталась вместе со всеми, пала еще одна преграда, отделявшая ее от солдат.
— А что скажете про полковника Вальниха? — спросил новобранец по имени Джордж — Винтер почти не сомневалась, что правильно запомнила имя этого рослого юноши с мышиного цвета волосами и веснушчатым лицом. — Поговаривают, будто он ненормальный.
— Он, верно, здорово проштрафился, если его назначили на эту должность, — заметил Натан. Низенького роста, в очках, он явно считал себя специалистом по армейским делам.
— А я слыхал, что он вызвался добровольцем, — отозвался другой солдат, чье имя Винтер никак не могла запомнить.
— Тогда и впрямь ненормальный, — заключил Джордж.
— Сержант, а вы как думаете? — спросил Натан.
Винтер стесненно пожала плечами:
— С полковником я не сталкивался, но капитан Д’Ивуар — ветеран Первого колониального. Он не позволит этому Вальниху наделать совсем уж непозволительных глупостей.
— И какого же дьявола
Здесь мнения разделились. Натан был уверен, что искупители сбегут в горы, как только убедятся, что ворданаи не намерены шутить. Джордж неуклонно твердил, что полковник Вальних ведет их на верную гибель, хотя, как ни странно, подобная перспектива ничуть его не беспокоила. Бобби заявил, что они попросту сопровождают принца, который будет вести с мятежниками переговоры, покуда не достигнет приемлемого соглашения. Однако самое глубокомысленное предположение высказал Фолсом. Когда здоровяк капрал откашлялся, вся компания почтительно стихла.
— По–моему, — проговорил Фолсом, — полковник Вальних хочет показать начальству, что он не сдался без боя. Понимаете? Он не может так просто взять и отправить нас всех на родину, в Вордан. Он должен хотя бы разок сразиться с врагом, а не то министерских удар хватит от злости. Потому–то нас и погнали в этот поход. — Он пожал плечами. — По крайней мере, я так считаю.
После этой речи разговор опять вернулся к лейтенанту Д’Врие, и Винтер воспользовалась этим, чтобы покинуть компанию. Поднявшись на ноги, она похлопала Бобби по плечу, и парнишка взглянул на нее.
— Поговорим? — предложила Винтер.
Они отошли прочь от небольшого кружка. Солнце уже скрылось за горизонтом, и небо стремительно темнело, обретая лилово–серый оттенок. Винтер запрокинула голову, завороженно глядя в вышину, где уже загорались первые звезды. Для того, кто вырос в чадных, освещенных факелами многолюдных кварталах Вордана, хандарские ночи становились настоящим откровением. Здешние звезды не мерцали изредка кое–где, но бесчисленными сотнями, тысячами сверкали во всем небе, а взошедшая луна была такой огромной и ясной, что, казалось, ее можно коснуться рукой.
Немало времени прошло с тех пор, когда Винтер вот так любовалась ночным небом, но сейчас ей пришло в голову, что Бобби и другие новобранцы сегодня, наверное, впервые разглядели это великолепие. Интересно, кто–нибудь из них проведет нынешнюю ночь, глазея с открытым ртом на звезды — как когда–то делала сама Винтер.
Ей захотелось поблагодарить капрала за то, что вытащил ее из палатки, но девушка не представляла, с чего начать разговор. Она глянула на лицо Бобби, едва различимое в ускользающем свете сумерек, — и стало ясно, что паренек и так все понимает. Винтер благодарно вздохнула.
— Во время разговора, — сказала она вслух, — мне пришла в голову одна мысль. Правда, из–за нее нас могут здорово взгреть.
— Излагайте, — оживился Бобби.
— Главное — как следует рассчитать время. — Винтер задумчиво покусала нижнюю губу. — Нужно будет потолковать с ребятами этой же ночью, чтобы завтра все собрались сразу после того, как закончится переход…
— Заряжай!
Винтер решила обойтись без барабанной дроби, которую предписывал устав. Для безупречного выполнения строевых упражнений считалось существенным, чтобы каждый солдат совершал двадцать шесть номерных движений одновременно со своими товарищами, подстраиваясь под бой барабанов, однако на практике Винтер обнаружила, что барабаны только сбивают людей с толку. Вместо этого она вышагивала вперед и назад вдоль строя в три шеренги, задавая ритм собственными шагами.