У смерти два лица
Шрифт:
В доме я, облокотившись на каменную рабочую поверхность на кухне, подкрепляюсь йогуртом, оставленным Эмилией от завтрака, и случайно подслушиваю ее телефонный разговор с Томом. Субботу и воскресенье они проведут с друзьями в Амагансетте — это я тоже должна была знать. Она просит его пораньше уехать из офиса, чтобы успеть до пробок, всегда возникающих перед праздниками. Мысленно я возвращаюсь к прошлой пятнице, к машине Тома, припаркованной перед домом Куперов за два часа до того, как он присоединился к нам эа ужином. Я успела совсем забыть об этом, но теперь мне становится
Я мою чашку в раковине и выхожу к бассейну. Руки нащупывают телефон в заднем кармане, но писать Кейдену еще рано. Не прошло и двенадцати часов, как я покинула кинозал. Как мы поцеловались, выскакивает предательская мыслишка. Но мы с Кейденом не целовались. Поцелуй казался таким реальным, но это всего лишь безумная игра моего воображения. Я сжимаю пальцами виски. Мне безумно хочется снова его увидеть, но, пожалуй, мне не помешает немного отдохнуть от Уиндермера. Привести голову в порядок. Наверное, я лучше поплаваю. Почитаю книгу. Схожу в город с альбомом для набросков и посижу немного на скамейке.
Прежде чем я успеваю принять решение, происходят сразу два события: гудит мой телефон и из дома доносится зовущий меня голос Эмилии:
— Анна! Тебе посылка!
Привезли одежду. Я спешу через весь дом к передней двери, чтобы забрать у почтальона посылку.
Вернувшись в домик у бассейна, я примеряю все заказанные вещи. Три сарафана и длинную синюю юбку; все — с карманами. Две новых майки. Две шляпы от солнца с висящими полями. Я так увлечена этим персональным модным показом, что забываю о непрочитанном сообщении, пока телефон не гудит еще раз.
• Забыл сказать, что на эти выходные мы уезжаем к маминым друзьям в город.
• Смотреть кино было весело. Повторим, когда я вернусь?
Хм… Я смотрю на экран и чувствую постепенно охватывающую меня досаду.
• Конечно. Удачно повеселиться!
Кто ж на праздники едет из Хемптонса в город? Четыре дня свободы начинают казаться невыносимо долгими. Телефон оживает снова.
• Это вряд ли (((
Повесив новые платья в шкаф, я решаю, что поход в город — как раз то, что мне нужно. Сделаю пару набросков. Может быть, перехвачу суши в том кафе, которое на прошлой неделе упоминали Мартина и Астер. Постараюсь, чтобы день не прошел даром.
Я перехожу к последней главе книги и отправляю в рот третий кусочек ролла с авокадо и тунцом, когда загорается экран телефона. Я хватаю его со стола, надеясь на весточку от Кейдена. Может быть, они поедут только завтра? Не с моим везением.
• Угадай, где я?
Я проглатываю наживку.
• На Брайтон-Бич в кафе со скатертями в черно-белую клетку)))
Кейли в ответ присылает селфи. Приходится прищуриться, чтобы разглядеть фон. Кресло в поезде, зеленые вспышки за окном. Это явно не метро. Она на железной дороге.
• Приезжаю в Бриджхемптон в 14:15. Встреть меня.
Это не вопрос. Боже! Я и сама-то забыла, что у меня четвертого выходной. Но вдруг приходят воспоминания
Последние несколько недель у меня в голове творилась полная каша, но Кейли за любое обещание цепляется бульдогом. Она могла бы написать мне, уточнить, все ли в силе. Но зачем портить сюрприз, верно? Я корчу рожу отражению в тарелке с супом мисо, не зная, надолго ли она собирается здесь задержаться.
Через два часа я сижу на станции в машине Эмилии и жду поезд Кейли. Пришлось долго извиняться перед Эмилией, что предупреждаю о гостях в последнюю минуту, но она, к счастью, была слишком поглощена собственными планами на выходные, и это обеспокоило ее не так сильно, как я опасалась. К тому же она еще не знает Кейли.
Когда в 14:24 приходит поезд, я сижу, вцепившись в руль до побелевших костяшек пальцев, хотя мотор выключен. Наверное, оно и к лучшему, что я забыла о ее приезде. Я бы волновалась всю неделю, а вместо этого все беспокойство оказалось сжато в последние два часа. Без Кейли брать на себя ответственность было нелегко, но я справлялась. Старалась, во всяком случае. Какой я стану тогда, когда она будет здесь напоминать мне о прежней жизни? Я стискиваю зубы и открываю дверцу машины.
Голос Кейли я слышу едва ли не раньше, чем вижу ее саму.
— Простите! Пропустите! У меня срочное дело! — она проталкивается через толпу у спуска с перрона. Золотистые волосы до пояса развеваются за спиной, на плече — лиловый рюкзак размером с нее саму. Он шел в комплекте с моим чемоданом. Кейли взяла его взаймы для школьной поездки в девятом или десятом классе, и с тех пор он так и остался у нее.
Ila ней крошечные белые шорты и ярко-оранжевый топ, открывающий бронзовые от загара руки и неоново-зеленый пирсинг на пупке. Это что-то новенькое. Она резко останавливается прямо посреди пандуса, и прочим пассажирам приходится огибать ее с обеих сторон ворчливым потоком. Она вскидывает руку и начинает лихорадочно махать мне, будто я могла ее не заметить.
— Анна!
— Привет, Кейли! — я заставляю себя широко улыбнуться в ответ. — Спускайся! Ты всех задерживаешь!
Она сбегает по пандусу, и не успеваю я понять, что происходит, как вокруг меня образуется целый кокон из переплетенных рук, волос и жара от нагретого летним солнцем тела. Я напрягаюсь на мгновение, а потом даю телу расслабиться в объятиях лучшей подруги. Ничего не могу с этим поделать. Несмотря ни на что, я по ней соскучилась.
Если Кейли и злится на меня до сих пор, она не подает вида. Устроившись на пассажирском сиденье, она рассказывает обо всем, что я пропустила за эти две недели. Впрочем, совсем немного и пропустила. Пупок она проколола в день моего отъезда — сделала себе подарок на выпускной. Мне немного завидно. Кейли уже восемнадцать.