Украденная душа
Шрифт:
– Ух и злющие же твари! – прервал молчание содержатель. – Всё не уймутся никак. И чего им надо от моей таверны?..
– Может, они мстят за первого монстра? – предположил Аристей.
– Не думаю. Они не совсем монстры, – сказала Ис. – Их обратило что-то или кто-то. Я ощущаю присутствие странной магии. Она холодная и вязкая. Не такая, как у Фрасы или у… – Исма вдруг закрыла рот ладонью и вздёрнула брови.
– Да всё нормально, Ис. Говорю же тебе, я встречал чародеев в Иллионе и видел, на что они способны. Ты ведь замолчала из-за Астары, я прав?
Атсуш удивлённо воззрился
Грог безразлично смотрел на огонь. На глуповатом его лице колыхались тени.
– Ничего-то от тебя не скроешь… – Исма снова прикусила губу, но Аристей заглянул ей в глаза так спокойно и ласково, что слова сами сорвались с языка: – Да, она учит меня колдовству, поэтому я знаю, что от её чар веет теплом, а иногда жаром, как от Искорки.
– Что же, должно быть, ты очень рада, что тебе так повезло с наставницей.
– О чём это ты?
– Да о том, что Астара невероятно могущественная, раз может колдовать в этом городе. – Аристей наклонился к лампе и добавил: – Один из моих дядьёв, которого звали Аргус, был магом эллирийской обители. Он обучился там тайным искусствам, а потом вернулся в Дом Лиса, чтобы служить моему отцу. Аргус развлекал нас фокусами и лечил больных, но никогда не колдовал вблизи старинных монументов. Он словно бы терял из-за них могущество, слабел.
– Погоди… Так вот почему чародей, напавший на нас в Сумеречных Зорях, побоялся сражаться у Столпов?! Получается, он был попросту бессилен и не мог околдовать стражей.
– Да, мне даже стыдно, что я тогда запаниковал и накричал на Эссу. Стоило прежде оглядеться по сторонам, но сделанного всё равно не воротишь.
– А ну т-с-с… Вы слышите? – прошептал Атсуш, приложив указательный палец ко рту. – Кажется, перестали.
Фраса резко обернулся к лестнице и зарычал.
В этот момент до содержателя дошло, что колокола смолкли, люди больше не кричат, а барьер не сверкает защитными чарами.
– Ох, не нравится мне это, ребятки…
По Седьмому Углу прокатился утробный рокот. Засмердило гнилью, да так отвратно, что Грога чуть не стошнило. Внизу загрохотали столы и что-то разбилось. Одно из чудищ недовольно захрипело. Снова рокот. Задрожали поручни и заскрипели ступени. По стене растеклась уродливая тень.
Атсуш потянулся к лампе, готовясь швырнуть её в монстра. Тварь зашипела, но…
Кто-то вбежал в таверну.
Заклятье. Удар. Яркий свет. Тишина и… Мрак.
Когда Исма вновь смогла видеть, в залу поднялась Астара, облитая волшебным сиянием. Чары медленно затухали, возвращая чародейке истинное обличие.
– Все целы? – отдышавшись, спросила она. – Мы с Дугрой отбили город. Кажется, эти трое были последними.
Глава 12
Суд
– Да простит меня Палланта, но эти трое – последние, кого нужно судить! – Оззо бросила гневный взгляд на гелиастра и следом обратилась к Дугре: – Магистр, вы же сами сражались бок о бок с пророчицей и знаете, на что она способна, а на что – нет.
Дугра
– Господин Аруката, позвольте, я всё объясню.
Грузный и краснощёкий гелиастр посмотрел на пленных. «Жрица Востока» стояла посреди Залы Советов, закованная в цепи и бледная, точно призрак. Кровь убитых чудовищ пропитала её одежды, а волосы растрепались и побелели от осевшего на них пепла. Содержателю Седьмого Угла и девушке, которую Аруката видел впервые, воины магистра связали руки.
– Да уж, извольте объясниться, Дугра! Почему вы схватили этих людей и созвали совет, хотя должны прямо сейчас гоняться за порожденьями скверны?
– Город очищен, господин гелиастр, но боюсь, что мы прокляты самой Паллантой.
– Что? Как вы прикажете это понимать? – И без того красные, щёки Арукаты вспыхнули, наливаясь багрянцем. – Встаньте, магистр!
Дугра поднялся, снял перчатку и бросил её под ноги Астаре.
– Среди нас есть те, кто практикуют магию. Еретики, предавшие закон и святую Церковь! Согласно эддийскому Кодексу я мог бы казнить их на месте, но вынужден признать, ситуация сложилась не самая простая.
– Кто из них? – неверящим голосом спросил Аруката.
– Все трое, господин гелиастр.
– Невозможно! И каждый в совете об этом знает, – вмешалась в разговор Эсса. – Благословение Палланты разрушает любые чары. Мы защищены от колдовства Её словом и властью. Или ты хочешь сказать, что заковал в цепи ведьму, чья сила равна могуществу Богини?
Члены совета, толпившиеся за спиной у Арукаты, согласно закивали. Оззо подмигнула сестре и выжидающе уставилась на Дугру.
– Клянусь званием, мечом и жизнью! Мои люди следили за Астарой и за теми двумя тоже. Наши пленники – колдуны.
– Это серьёзное обвинение, – мрачно произнёс гелиастр. – Приведите к нам свидетелей, назовите их имена!
– В том нет нужды. Как и сказала верховная, я видел, сколь страшна магия в бою. – Дугра обнажил клинок и указал остриём на пророчицу. – Поначалу, сражаясь с чудищами, она притворялась, что взывает к Палланте. И пламя, испепелявшее монстров, сходило с небес подобно чудесам, о которых говорится в писании. Но в миг, когда твари полезли отовсюду, Астара прочла заклятья на Древнем Языке. Из рук её полетели молнии и шквальный ветер. Она сражалась не как благая дева, но как настоящая демоница!
В зале воцарилось молчание, гнетущее и напряжённое, как струна, натянутая до предела. На лице Астары не отразилось ни единой мысли. Ничто не выдавало закипавшую в ней ярость. И только Исма, наблюдавшая за узором наставницы, понимала, что если та всё же заговорит, казни не избежать никому.
Наудачу Оззо опередила чародейку:
– Во-первых, засуньте обратно то, что высунули так некстати. Мы не в резиденции военного магистра, а в храме Палланты. И во-вторых, не смейте произносить слова, истинный смысл которых вам недоступен.