Улыбка гения
Шрифт:
Впрочем, выбора у нее не было и оставалось мириться и как-то обустраивать свою жизнь, понимая, что за нее это никто не сделает. Неожиданно раздался громкий стук в дверь. Владимир кинулся открывать, на пороге стоял курьер с сумкой через плечо и громко спросил:
— Где я могу видеть профессора Менделеева?
— Здесь я, вот он, — сделал несколько шагов по направлению к нему Дмитрий Иванович, — а что случилось?
— Депеша из канцелярии его императорского величества. — И он протянул большой конверт с гербовой печатью и почтительно вручил его хозяину дома.
Когда он вышел, в гостиной ненадолго повисло молчание. Анна Ивановна побледнела, ей едва не сделалось дурно, поскольку, по ее
— Читай, — попросил отец, — а то мне очки доставать не хочется.
И Володя прочел:
— Его высокопревосходительству, статскому советнику профессору Дмитрию Менделееву приглашение на торжественный ужин, посвященный Тезоименитству Его Императорского величества… — Володя остановился и добавил скороговоркой: — Тут еще подписи какие-то стоят. Читать?
Дмитрий Иванович махнул рукой, дав понять, не нужно, и стал ждать, что скажут другие сидящие в комнате.
Первой подала голос Анна Ивановна:
— Надеюсь, профессора приглашают вместе с супругой?
— Не знаю, не знаю, — хитро прищурился Менделеев, — боюсь, что мой визит туда придется отложить.
— Это еще почему? — встрепенулась она.
— На следующей неделе мне предстоит отбыть на Дон. Просят дать справку о залежах каменного угля, что там с незапамятных времен находят. Так что визит во дворец придется отложить. Да я и рад тому, представляю, как там в меня будут пальцем тыкать, словно в павлина какого редкого. Не той породы, чтоб шутом становиться.
Слова мужа расстроили Анну Ивановну, которая с радостью восприняла приглашение во дворец и уже перебирала в уме, какие наряды подойдут к этому случаю.
— Я же говорила, ты можешь думать только о себе, — едва сдерживая слезы, в сердцах проговорила она и, резко повернувшись, ушла в детскую, громко хлопнув дверью.
— Да, именно этого я и ждал, — задумчиво глядя в окно, проговорил ей вслед Менделеев.
Часть восьмая
ВОЗВРАЩЕНИЕ В ПРОШЛОЕ
Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
На них основано от века,
По воле Бога самого,
Самостоянье человека,
Залог величия его.
Глава первая
В конце июня 1889 года Менделеев наконец-то решился на несколько дней заглянуть в родной город, где он не был со дня своего отъезда на учебу в Петербург. Выходило, что ровно полвека. К тому времени он стал всемирно известным ученым, ему самому 65 лет, а потому встреча его горожанами была торжественная, будто город посетил кто-то из лиц царствующего дома или высокий сановник.
На берегу Иртыша, куда должен был причалить небольшой пароходик, на котором прибывал из Тюмени старый тоболяк, построили небольшую деревянную арку, увитую лентами и гирляндами из цветов, на деревянном помосте приближение судна ждали городской голова и губернский полицмейстер. Были и обычные обыватели, прознавшие о прибытии почетного гостя.
Особо выделялся энергичный местный предприниматель Александр Андрианович Сыромятников. Он родился как раз в год отъезда Дмитрия Ивановича из Тобольска, а потому никого из его родственников не застал, но зато, развив бурную деятельность и продолжив дело отца, сумел скупить в городе ряд обывательских
Правда, сама фабрика сгорела, восстанавливать ее он не собирался, а потому он построил там поташный завод, на котором сжигал местные леса, продавал поташ, на чем имел неплохую прибыль. Сейчас ему было очень важно установить дружеские отношения с известным ученым, который был связан со многими известными промышленниками России, чтоб через него попытаться наладить поставку своего сырья из Сибири в центр страны. Были у него к прославленному земляку и другие вопросы, но он пока не решил, стоит ли их задавать, поскольку не знал, насколько удачным будет его знакомство с гостем, о котором ходили самые разнообразные слухи.
Наконец послышался гудок парохода, и через некоторое время борт судна плавно ударился о причал, матросы ловко замотали канаты вокруг кнехт, сбросили трап, и по нему спустился пожилой мужчина с сосредоточенным лицом и внимательным взглядом порядком выцветших, некогда голубых глаз в своей неизменной широкополой шляпе, опирающийся на ручку нераскрытого зонта. Он принял из рук одного из встречающих традиционные хлеб-соль, отломил небольшой кусочек, сказал:
— Узнаю родной вкус, его ни с чем не перепутаешь.
Хотели уже было пройти к пролетке, поджидавшей его, но тут слух Менделеева привлек жалобный скрип пил, доносящийся со стороны расположенной на берегу лесопилки, принадлежащей все тому же купцу Сыромятникову. На ней трудились арестанты из местных тюрем, и, по сути дела, это была бесплатная рабочая сила, чем купец без зазрения совести пользовался благодаря своим обширным связям и знакомствам.
Пока Менделеев рассеянно выслушивал торжественные приветствия в свой адрес, его взгляд так и притягивала та самая лесопильня, где мелькали в воздухе двуручные вертикальные пилы, которыми арестанты, один из которых находился наверху огромных козел, а другой внизу, распиливали толстенные хвойные бревна на плахи и брусья. Наконец приветственные выступления подошли к концу, и слово предоставили самому Дмитрию Ивановичу. Всем было интересно, что он скажет, вступив на родную землю, а более всего каждое его слово ловили местные журналисты из двух конкурирующих газет, стремящихся давать на своих страницах материалы с абсолютно противоположными взглядами на одно и то же событие.
Но ученый, словно предвидя это, разочаровал их, поскольку всего лишь поблагодарил за встречу, извинился, что не мог раньше приехать в Тобольск из-за своих дел, тем более что не так давно похоронил старшего сына, и спросил разрешения пройти на ту самую лесопилку, которая его почему-то так заинтересовала.
Представители печатного слова лишь переглянулись, поскольку они ничем особенным не могли порадовать читателя, кроме сухих строк о прибытии в город их земляка, и покорно потащились вслед за всеми по топкому берегу, надеясь, что, может быть, там им удастся услышать «живое слово» из уст великого ученого.
Но более всех был удивлен сам хозяин лесопилки купец Сыромятников, который еще час назад не мог даже себе представить, что его скромное предприятие вдруг заинтересует прибывшего гостя. Поэтому он пристроился рядом с ним, норовя попасть ему в шаг, спросил:
— Извините, ваше высокопревосходительство, чем вызван ваш интерес к этому производству?
— А вы, собственно говоря, кто будете? — не спеша отвечать на его вопрос, в свою очередь, поинтересовался Менделеев, с подозрением косясь на так и липнувшего к нему купчика. По правде говоря, он сразу заметил и выделил его среди других встречающих, едва лишь вступив на берег. Тот не нашелся сразу что ответить, но потом, спохватившись, представился: