Умершее воспоминание
Шрифт:
— Но Логан…
— Замолчи, — попросил её я, чувствуя, что раздражаюсь. — Я выпью совсем немного.
Кортни отвернулась к окну, делая вид, что ей всё равно. Я смотрел вперёд, пытаясь потушить загоревшееся в душе пламя гнева. Может, мои слова прозвучали слишком резко для Кортни. Но в тот момент мне это было безразлично, я всего лишь хотел спрятаться от угнетающих меня мыслей.
Через несколько минут мимо нас прошла стюардесса. Она принесла чай какому-то мужчине в сером костюме. Когда бортпроводница возвращалась обратно, я резко схватил
— Где мой бренди? — спросил я стюардессу. Она смотрела на меня испуганными глазами, потом попыталась высвободить руку. Но я крепко сжимал её запястье, так, что пальцы побелели.
— Извините, — выдавила из себя побледневшая девушка. — У меня, кроме вас, есть и другие пассажиры…
— Я не спрашивал о том, сколько в салоне пассажиров. Я просто спросил, где мой чёртов бренди!
— Логан, — шепнула мне Кортни, положив руку на моё плечо. — Остынь. Мне за тебя стыдно.
— Заткнись, Кортни, я не с тобой разговариваю.
Её рука всё ещё лежала на моём плече. Это раздражало меня, но я старался не подавать виду.
— Из-звините, сэр, — тихо заговорила стюардесса, — сейчас я принесу ваш бренди…
— Давно бы так, — более мирным тоном сказал я и отпустил её руку. — Надо отвыкать обслуживать только тех людей, которые больше тебе заплатят.
Она глубоко вздохнула, словно набираясь смелости ответить что-нибудь, но всё же промолчала и, поправив свой тёмно-синий пиджак, вновь скрылась за шторками.
— Это было ужасно некрасиво, — сказала Кортни. Её тон был не из тёплых.
— Я не нуждаюсь в чужих комментариях.
— Мне всё равно, Логан! Ты унизил эту несчастную девушку и только что очень больно упал в моих глазах.
— Ну, не всегда же мне быть на высоте.
— Ты слишком высокого мнения о себе, Логан. Будь проще. Не думай, что ты лучше остальных, потому что это далеко не так.
— В таком случае ты ни черта не лучше и не умнее меня. Хватит наставлять меня, ты не мой учитель по математике.
Кортни убрала в сумку свою папку с рисунками и встала.
— Куда ты идёшь? — спросил я.
— Отыщу свободное место и попрошу пересесть. Потому что находиться рядом с тобой сейчас невозможно.
— Мне тоже невозможно находиться рядом с тобой сейчас, — продолжал обороняться я. — Меня просто бесит, когда люди требуют к себе повышенного внимания.
— Я ничего от тебя не требую. Я просто говорю, что ты ведёшь себя непозволительно грубо. Впервые вижу тебя таким.
— Может, это потому, что мы знакомы всего лишь третий день?
Кортни больше ничего не сказала. Она ушла.
Сидя один и многое обдумывая, я понял, что Кортни смелая девушка. Она видела, что я дико зол, но не переставала говорить со мной, как обычно это делали другие. Конечно, она не знала о моём расстройстве, но всё равно не пыталась говорить со мной мягче, не пыталась взять под контроль мой гнев. Это понравилось мне, однако я всё равно нагрубил ей. Позже мне стало неприятно из-за этого, и я решил извиниться.
По пути к отелю я вспомнил про лекарства и спросил Мика:
— Не знаешь, где здесь ближайшая аптека?
— Зачем тебе аптека? — поинтересовался он. — В моей аптечке есть всё необходимое.
— Боюсь, у тебя не найдётся того, что нужно мне.
Джеймс бросил на меня многозначительный взгляд, и его брови затанцевали.
— Мик, покажи ему, где здесь ближайшая аптека, — сказал ловелас нашему менеджеру и рассмеялся. – Ух, мне кажется, у кого-то будет бессонная ночь.
Дурак. Я имел в виду совсем не это. Хотя здесь нечему было удивляться, это же Джеймс, у него всегда только одно на уме.
Кортни, которая тоже сидела в салоне автомобиля, смущённо опустила глаза. Парни, увидев это, дружно захохотали. Мне почему-то стало жаль эту девушку, и я смерил друзей недовольным взглядом. Они замолчали, но не переставали улыбаться.
Я всё же нашёл в этом каменном лабиринте аптеку и купил там то, без чего, казалось, я мог рехнуться. В салоне самолёта мне не удалось поспать: меня одолевали беспокойные мысли, к тому же без своего лекарства я не мог нормально уснуть. Парадокс какой-то! Принимая эти таблетки, я становился сонной мухой, а без них сходил с ума от бессонницы. Долгое отсутствие отдыха сказалось на моём внешнем виде: под глазами образовались сильно заметные тёмные круги. Парни не смогли этого не заметить.
— Ты что, подвёл глаза? — спросил Карлос, указывая на мои веки.
— А я что, похож на трансвестита?
— Что тут непонятного? — вступил в разговор Кендалл. — У него началась старческая бессонница, отсюда и эти круги.
— Никакая это не бессонница, — махнул рукой Джеймс и бросил взгляд на Кортни. — Я сказал бы, но не хочу снова смущать эту прелестную даму.
— Да хватит тебе, — напомнила о своём присутствии Алекса. — Сколько можно говорить об этом?
Маслоу, рассмеявшись, передёрнул плечами. Кортни и слова не сказала с тех пор, как отсела от меня в самолёте. Я тоже не спешил заговорить с ней. Но это не могло продолжаться вечно. Я сильно устал, потому не видел смысла говорить с ней прямо сейчас. Мне нужно было поспать, отдохнуть, расслабиться, а потом уже и подумать о разговоре. Итак, я сидел, отвёрнутый к окну, и сжимал в руках полную пачку лекарства.
Запись концерта началась в семь часов вечера. Зал был полон. На сцене стояла большая искусственная ёлка, украшенная белыми огоньками. В этом громадном помещении царила рождественская атмосфера, но в душе таковой не было. Даже близко.
Приехав в отель, я сразу же принял таблетки и, дождавшись их действия, лёг спать. Меня разбудил Мик, он сказал, что нам пора выезжать. Кортни и Алекса поехали вместе с нами, но для них мест в зале не нашлось, все билеты уже были распроданы. Поэтому девушки стояли за кулисами и смотрели, как мы поём.