Умершее воспоминание

совесть Логана.

Танцовщица рассмеялась, опрокинув голову назад. Использовав те же жесты, что использовал Шмидт, шведка спросила примерно вот что: «А как вы говорите?»

— По-английски, — ответили мы.

— Так вы не знаете шведский, красавчики? — спросила девушка с улыбкой. — Что же вы тогда делаете в Швеции?

— А ты знаешь английский? — удивлённо спросил Джеймс. — Господи! Нельзя было с этого начинать?

— А у тебя на лбу не написано, что ты из Англии, — сказала шведка ловеласу.

— Ну и хорошо, — улыбнулся он, — потому

что я не из Англии.

— Из Америки?

— Из Америки.

Снова улыбнувшись, она взглянула на меня и кокетливо положила ногу на ногу.

— Из какого штата, позвольте спросить?

— Из Калифорнии. Далеко-о-о отсюда.

— Да, расстояние приличное. Что забросило вас так далеко от дома?

— Мы поём. Приехали сюда в рамках мирового тура.

— Правда? — шведка подняла брови вверх, и я почувствовал, как она коснулась моей ноги под столом. — Я обожаю поющих мужчин.

— Это было понятно по тому, как ты тёрлась об того исполнителя, когда он пел, — с усмешкой заметил Кендалл, и незнакомка улыбнулась.

— Это был наш сценический номер. На самом деле Микаэль не в моём вкусе. Кстати, меня зовут Астрид.

Я снова почувствовал её прикосновение и как-то машинально выдал:

— Логан.

После меня представились и другие, но Астрид на них даже не смотрела.

— Так откуда ты знаешь английский? — поинтересовался Карлос, взяв в руку бокал вина. — Была в какой-нибудь англоязычной стране?

— Что? — переспросила шведка, оторвавшись от внимательного наблюдения за мной, и перевела взгляд на испанца. – А, нет, вовсе нет. Родители хотели видеть меня переводчицей, а потому пришлось выучить английский, японский и китайский.

— Хорошо работается переводчицей в кабаре? — с улыбкой спросил Джеймс, и Астрид улыбнулась в ответ.

— Пришлось устроиться сюда, потому что я вылетела из университета. К тому же я с детства любила танцевать, а здесь можно совместить приятное с полезным.

— И тебя совсем не напрягает, что тут на тебя пялится огромное количество мужиков? — поинтересовался я.

Астрид обратила на меня свой взор, и я вновь почувствовал, как она коснулась моей ноги.

— Знаешь, Логан, со временем учишься не обращать на их похотливые взгляды внимание. Но гораздо приятнее танцевать перед молодыми мужчинами, вроде тебя, и тогда эти взгляды просто не замечаешь.

Я не знал, что ответить на это, поэтому просто улыбнулся.

— Почему ты не на сцене? — спросил Мик, желая отвлечь внимание Астрид от меня.

— Мой выход через два номера, поэтому я решила немного поговорить с вами, красавчики.

— Отличное решение, — похвалил Кендалл. — Потому что в окружении одних мужиков я чувствую себя, мягко говоря, паршиво.

Астрид засмеялась и снова перевела взгляд на меня.

— И долго вы будете в Стокгольме?

— Два дня, — ответил я, — пока не улетим в Норвегию.

— Всего лишь два дня? А вы позволите мне за

это время влиться в вашу компанию, а?

— В нашу компанию? — уточнил Джеймс и положил руку мне на плечо. — Или в компанию Логана?

Астрид улыбнулась и ответила:

— Спрашивать об этом только у Логана показалось мне слегка неприличным, потому я спросила у всех вас. Так что ты скажешь?

Я поставил на стол бокал с вином, и прямо у моего уха прозвучал шёпот Джеймса:

— Не смей отказывать, кретин. Уверен, она видела, как ты смотрел на неё.

Я улыбнулся Астрид и, пожав плечами, сказал:

— Думаю, мы отлично проведём время вместе.

— Не уверена, что время, проведённое с тобой, может пройти по-другому, — кокетливо ответила она и встала из-за стола. — Приятного аппетита, красавчики, ешьте и набирайтесь сил. Наше шоу длится пять с половиной часов. F"ore m"otet****.

И она ушла за кулисы.

— Кушай, Логан, — похлопал меня по плечу Кендалл. — Мы-то можем уйти после окончания шоу, а вот тебе придётся ждать Астрид ещё целых шесть часов… Так что ешь.

После шоу парни действительно уехали в отель, а я, всё ещё страдая от бессонницы, остался в кабаре дожидаться Астрид. Никакой усталости, вызванной пятью часами беспрерывных танцев и громкой музыки, я не чувствовал, лишь живот напоминал мне о всей съеденной сегодня пище лёгкой болью.

Астрид вышла из ресторана-кабаре примерно через двадцать минут после окончания шоу. Увидев меня, она улыбнулась и подошла ближе. Должен признать, вне «Вальманс салона» шведка выглядела не так вульгарно, как выглядела на сцене этого заведения. Сейчас её красные волосы были собраны в простой «хвост», Астрид была одета в белую футболку и светло-синие джинсы, чем нисколько не отличалась от массы народа, проживающей в Стокгольме.

— Надеюсь, я не заставила тебя долго ждать? — спросила она. — Я сама не люблю всю эту суету после шоу, это надо убрать, то надо вымыть, в это переодеться…

— Разве уборкой после шоу не должны заниматься… уборщики, скажем? Или те же официанты?

— Они этим и занимаются. Но макияж, к примеру, смываем мы сами. И ещё у нас в ресторане взяли за правило: насорил — убери. Частенько нам самим приходится убирать сцену, и порой это отнимает много времени.

Я внимательно смотрел на Астрид.

— Что? — слабо улыбнулась она.

— Ничего, — покачал головой я. — Просто ты была совсем другая там, внутри.

— И какая же Астрид нравится тебе больше, красавчик?

Я пожал плечами.

— Эта работа выматывает, — сказала она без тени улыбки на лице. — Сегодня я высплюсь и обещаю, что завтра ты увидишь меня такой, какой я была внутри.

Мы зашагали вдоль дороги. Мимо с шумом проносились машины, над нашими головами сияли всевозможные вывески, по сторонам светились витрины магазинов. Казалось, что можно ослепнуть, гуляя по ночному Стокгольму.