В плену красной Луны
Шрифт:
— Точно. Итак, поскольку я несу ответственность за тебя, завтра же ты возвратишься во Францию.
— Мой дорогой Филипп, не забывай, что я взрослый человек и могу сама решать за себя.
— С этим я не спорю, однако иногда ты бываешь чересчур упрямой, и я просто должен немножечко поправлять тебя.
Дезире сжала зубы, чтобы не нагрубить ему. Замечание Филиппа разозлило ее. Она чуть было не задохнулась от переполнившего возмущения.
— Ты будешь думать так же, когда мы поженимся? — спросила она.
— Я
Но желудок Дезире словно скрутился в узел, аппетит улетучился, даже кальян, вкус которого она научилась ценить в Тунисе, не мог ее сейчас соблазнить.
— Означает ли это, что я потом стану твоей собственностью, с которой ты сможешь сделать все, что захочешь? — допытывалась она, не обращая внимания на смущенные лица двух подававших еду официантов. — Потом ты сможешь спрятать меня за черными покрывалами, как всех несчастных женщин в этой стране?
— Пожалуйста, не кричи так, — попытался урезонить ее Филипп. — Во-первых, я никогда не стал бы рассматривать тебя как свою собственность, в конце концов, мы ведь не рабовладельцы. Во-вторых, я бы очень горевал, если бы не смог видеть каждый день твое прекрасное лицо. И в-третьих, к заключению брака относится обещание заботиться о тебе, любить и ценить тебя как в хорошие, так и в плохие дни. Иногда у тебя бывают плохие дни.
— Как сейчас? — поинтересовалась она и демонстративно бросилась на покрытый красно-золотой тканью диван.
— Докажи мне, что ты взрослый человек, который может принимать решения сам, — невозмутимо ответил Филипп и сел за стол. Он старательно развернул белоснежную салфетку и засунул ее за воротник рубашки. — А взрослый человек не ведет себя так по-детски, как ты. Взрослый человек садится за стол и наслаждается превосходной едой.
Дезире стало ясно, что таким образом она многого не добьется. Слезы, вероятно, также не смягчат Филиппа, по меньшей мере в этот момент. Пальцами она пригладила волосы. Ее искусная прическа растрепалась уже во время поездки в экипаже. Она должна найти французского парикмахера.
Она может еще покапризничать с Филиппом и показать ему, что ни в коей мере не готова сдаться на его милость. На минуту Дезире даже задумалась, действительно ли правильно ее решение выйти за него замуж. Хотя Филипп и был современным мужчиной, она в любом случае после свадьбы потеряет большую часть своей свободы. Что же тогда отличает ее от этих черных, как вороны, несчастных птиц женского рода, торопившихся по улицам города и исчезавших за дверями в высоких толстых стенах, за которыми их держали, словно в клетках, мужчины, таким образом выказывавшие свою власть над ними?
И тот ли это Филипп, в которого она влюбилась в Париже?
Аромат запеченной в меду курицы достиг ее ноздрей. Вздыхая, она поднялась, медленно подошла к столу, села, подняла голову и посмотрела на Филиппа. Дезире ни в коем
— Ты сильный мужчина, — сказала она. — Я просто не могу тебе сопротивляться.
Филипп не позволил себе отвлекаться во время еды.
— Прекрасно, ты снова образумилась. Попробуй эти вкуснейшие овощи с имбирем.
Для него, казалось, вопрос уже исчерпан.
Дезире активно занялась едой, попробовала различные овощи, пощипала испеченную курочку и выпила несколько глотков превосходного бордо.
— Уже только ради вина я никогда бы не перешла в ислам, — заметила она.
— Я должен признать твою правоту. Между прочим, здесь предлагают вина, которые лучше, чем дома.
Поев, они вместе устроились на диване, взяв остатки бордо и передавая друг другу кальян. Пока они по очереди втягивали из мундштука очищенные струи дыма и наблюдали при свете восточной масляной лампы, как булькают пузырьки в стеклянном сосуде, Дезире внезапно почувствовала глубокое удовлетворение. Она теперь знала, как осуществить свой план. Девушка положила голову Филиппу на плечо.
— Ты прав, мысль искать отца умной не назовешь, — проговорила она задумчиво. — Я беспокоюсь о нем, однако, вероятно, легче отыскать песчинку в пустыне, чем его, потому что он ловко переодевается в туземца.
Филипп кивнул.
— Хорошо, что ты это поняла. Я обещаю тебе, что непременно буду искать его.
— Спасибо. — Она легонько поцеловала его в щеку. — А я обещаю тебе вернуться в Марсель. Однако после долгого морского путешествия мне хотелось бы отдохнуть денек-другой в Алжире.
— Мне жаль, дорогая, но у меня нет времени. Самое позднее завтра утром я должен вернуться на рудники, а мне нужно проводить тебя в порт.
— Ну, я полагаю, что в Алжире мне не нужен мужчина в качестве сопровождения, в конце концов ведь здесь власть принадлежит французам. Никто не осмелится сделать мне что-нибудь. Ты можешь купить мне билет на корабль, чтобы чувствовать себя спокойно. — Ее рука игриво пробежала по его волосам. Дезире знала, что таким образом может его смягчить.
Словно не обратив внимания на это, он выпрямился и испытующе посмотрел на нее.
— Я хотела бы купить себе что-нибудь в качестве сувенира, — сказала она, кокетливо поведя плечами. — Тут есть прекрасные платки и ткани, может быть, я даже приобрету себе маленький кальян.
— А у тебя разве нет уже целого собрания дома?
— Есть, конечно, но не из Алжира.
— Меня успокаивает, что ты ведешь себя, как все другие женщины, которые охотно покупают красивые вещи.
— А разве ты в этом сомневался? — спросила она и ущипнула его за мочку уха.