Ван Ван из Чайны
Шрифт:
— Влажность всё проклятая, да мой сынок нерадивый — в прошлом году ему говорила балку покрепче взять, а он — «да и эта еще десять лет простоит». Такой позор! — кокетливо вздыхала бабушка Кинглинг.
— Большие люди не любят терять лицо, особенно — вот так, — опасливо поежился Нянь Джен.
— Потеря лица перед крестьянами и уважаемым заместителем директора отдела по организации и контролю качества образования целой провинции — две совсем разные потери лица, — авторитетно пояснила столичная дочь переводчика Мао. — Даже если этот пропахший нашим дерьмом кретин попытается нам отомстить — а разве мы виноваты, что
Примерно такого же мнения придерживается и прадед, а значит мне переживать нет смысла — они опытные китайцы, а я — начинающий и немного улучшенный памятью мертвого русского теннисиста.
Спорт… В нем нынешний я разбираюсь очень хорошо. Не в качестве спортсмена — хотя и здесь мог бы кое-чего показать — а в целом. Уже несколько дней я плотно думал о ВУЗе со спортивным уклоном, но меня отвлекали полевые работы и нагрянувшие гости — после их отъезда я реально вытирал пот со лба и ощущал себя донельзя вымотанным. То еще испытание.
В тренеры без спортивной карьеры мне путь закрыт, а еще туда большой конкурс — спортсменов в Китае, как и всех остальных, очень много, и многие из них на тренеров с учителями физкультуры и учатся. А вот что-то на стыке нескольких компетенций мне подойдет. Например — спортивный менеджер. Возить спортсменов на соревнования, заселять их куда надо, заботиться о том, чтобы они не бухали и не поддавались на «провокации», попутно переводя с китайского на русский и английский — на нем я изъясняюсь весьма сносно, но будет полезно как появится свободное время немного подучить, это станет хорошим подспорьем в карьере — это все я могу делать легко и в целом с удовольствием. Зарплата там неплохая, а бонусом идут поездки по всему миру за казенный счет — мне нравится путешествовать на халяву. Сложнее всего будет убедить в правильности такого решения родных. По возвращении из города у нас за ужином семейный совет, вот там мне постараться и придется.
Наш путь завершился у штаб-квартиры местного отделения Комсомола. Бабушка поправила школьную форму и комсомольский значок на мне — в Китае в комсомол берут с четырнадцати лет, и я такой чести в свое время удостоился — велела близняшкам сидеть в машине и не отсвечивать (их же не приглашали, а значит им и не надо) — и мы выбрались на ласковое китайское солнышко.
— О, кто-то залил в Сеть видео про наш туалет и чиновника! — не дала закрыть дверь Донгмэи и протянула мне телефон, на экранчике которого, искаженный цифровым «зумом» с далекого расстояния, показывался крупный план измазанной нечистотами рожи Ли Юйциня.
— Это же не вы?! — перепугалась бабушка Кинглинг.
— Мы знаем, что загружать такое без разрешения участников незаконно! — еще более испуганно — а вдруг сейчас прилетит от доброй бабули? — заверила Дзинь.
— Мы бы ни за что не стали причинять проблемы себе и семье! — вторила Донгмэи.
— Это не их канал, — потыкав пальцем куда надо, я показал бабушке экран. — И кажется, я знаю чей — смотри «Ланфен11124».
— Дрянная девчонка, — скривилась бабушка. — Впрочем, это не наши проблемы. Идем. Не докучайте уважаемому Нянь Джену, — выдала напоследок близняшкам совет, и мы пошли тренировать меня «держать лицо» на важном мероприятии среди важных людей.
— Спасибо! Удачи! — подбодрил меня в спину тихий голос сестренки Дзинь.
«Ранг»,
— Подождите здесь, уважаемые Ван, — проверив наши документы и сверившись со списком гостей, указал нам на диванчик сидящий за столом и командующий «вертушкой» охранник средних лет. — За вами сейчас придут.
Убранство вестибюля было классическим для казенного здания: парочка пальм в напольных горшках, кожаные диванчики, пара торговых автоматов с напитками и снеками — удивила дороговизна и малый ассортимент шоколада — собственно стойка охранника перед проходами к лифтам и на лестнице и большие окна, наполняющие вестибюль светом. Прохладу обеспечивали тихо гудящие с потолка кондиционеры.
Ждать мы с бабушкой будем не одни — я насчитал два десятка ровесников обоих полов (мальчики — в большинстве) с единственным взрослым сопровождающим. В основном — бабушки. Знакомых лиц, понятное дело, нет, как и расстройства от того, что «Первый ученик» — титул не уникальный. Сычуань — большая провинция, и набрать много баллов на Гаокао обязательно должен был кто-то еще.
— Ты здесь самый высокий и красивый, — нашла способ меня выделить из общей массы бабушка Кинглинг.
— А ты — самая изящная и в самом лучшем платье, — улыбнулся я ей.
— Хочешь чего-нибудь? — кивнула она на торговые автоматы.
— Нет, спасибо, — покачал я головой.
Сидящая на диванчике справа от нас пара из школьника и его бабушки тихонько захихикала, глядя в экран смартфона, и ровесник прокомментировал шепотом:
— Весь в дерьме! Спорим, он будет вонять весь год?
— Что за ужасные манеры? — поджала губы Кинглинг.
Я тем временем достал смартфон и проверил видео с нашим туалетом в главной роли. Сколько просмотров?!! Сто семьдесят тысяч?!!
— Мама, смотри — новое вирусное видео! — раздалось с диванчика слева от нас. — Всего за три часа оно попало в «тренды» нашей провинции!
— Скинь мне, я покажу подругам! — попросила родительница.
— Какой позор! — бабушка поджала губы еще сильнее, поняв, что речь о том самом видео.
— На нас и не смотрят, — попытался утешить я ее. — Не мы же в нечистотах купаемся, — показал, что ее тезис о манерах мною услышан.
Через пару минут в смартфоны уткнулись уже все, кто вообще знал, что это такое, включая довольно хихикающего охранника. Счетчик просмотров рос с ужасающей скоростью, и к 8.45 утра — мы, как и все здесь, прибыли сильно заранее — достиг половины миллиона. Действительно «вирусное видео»!
— Давай почитаем комментарии, — предложил я беспокойно ёрзающей бабушке.
«Ну и грязнуля!», «Я знаю этого говнолаза, это Ли Юйцинь, он когда-то сбил мою собаку на своем красивом 'БМВ», и мне пришлось платить за разбитый бампер. Поделом ублюдку!«, 'Что это за крестьяне, туалет которых не выдержал не такого уж и толстого чиновника? Или они нарочно подставили его?», «Кто снял это видео? Неужели нельзя было найти ракурс получше? Хотя чего еще ждать от девки?», «Сколько стоит костюмчик этого чинуши? Уверен, больше, чем одежда и имущество всей этой семьи вместе взятой! И это — коммунист?!».