Варнак. "Мертвая вода"
Шрифт:
Щека горела огнем от хорошей такой пощечины, а красотка в шелковом платье лежала в отключке. Я зацепился взглядом за дорогие серьги, тяжелое золотое ожерелье на высокой груди, нежную кожу и хрупкую фигуру. В пышных светлых волосах виднелась заколка с крупными бриллиантами.
— Быть не может, — опешил я. — Зуб даю — принцесса! Наконец-то долбаная принцесса.
На голову посыпалась земля и в щель протиснулась когтистая лапа. Рычание оглушило, а когти вспороли воздух, едва не сорвав скальп. Я присел и спешно огляделся. Единственный выход над
— Вот тут ты не угадал, — разозлился я. — Всю дорогу мечтал спасти коронованную особу, так что ловить тут тебе нечего, кошатина драная!
Едва пасть распахнулась, а гулкий рев стал выкатываться из глотки, шип на цепи пробил язык насквозь. Рычание сменилось мяукающими воплями и голова зверя скрылась, затрещал тростник, постепенно удаляясь от ямы. Я подхватил бездыханную девушку, кое-как выбрался наружу и прислушался. Вой зверя отдалялся, он крушил тростник и орал в стороне, но тембр быстро менялся и в жалкое мяканье вплетались отчетливые бешеные нотки. Сообразив, что сейчас тигр вернется карать за неожиданный пирсинг, я улепетнул по своим следам со всей доступной скоростью. Принцессу перекинул через плечо, словно куль с картошкой, и ломился сквозь заросли, не обращая внимания, что голова девушки колотится по спине.
— Айне! — заорал я, выскочив на берег. — Крути штурвал! Быстрее!
Фея с топотом бросилась на мостик, а я в несколько прыжков достиг борта и вскарабкался на палубу. Спасенная красотка упала на доски, якорь с визгом выпрыгнул из воды, а шхуна дернулась, трусливо набирая ход. За спиной дико взревел невидимый в зарослях зверь, обнаруживший что добыча ускользнула.
— Валим отсюда в темпе! — крикнул я. — Рули от берега!
Дух загудел и «Мертвая вода» стала разгоняться. Я прыгнул к кормовой пушке, молниеносно закрутил ворот и наложил гарпун.
— Покажись, не стесняйся, — шептал я, вцепившись в пушку, — давай, уродец. Дай только шанс.
Зверь идиотом не был и на злобные уверения не повелся, а шелест стих. Шхуна набрала скорость и отдалилась от берега, а я вглядывался до последнего, но ночная тварь подставляться под гарпуны не пожелала. Лишь когда «Мертвая вода» отошла на порядочное расстояние на берегу показался темный силуэт. Айне вспикнула, когда раздался протяжный и дикий вой, полный разочарования и ярости.
— Кто это, напарник? — прошептала фея, вскарабкавшись на плечо. — До чего страшно орет.
— Тигр-переросток, — напряженно ответил я. — Чуть не сожрал, скотина.
— Кого притащил? — Айне кивнула на спасенную. — Где подобрал?
— В пещере пряталась. Давай ее на камбуз определим, пока в себя не придет.
— Там места мало, — надулась фейка, — для всяких подобрашек.
— Она принцесса, к гадалке не ходи, — хмыкнул я. — Одежда дорогая, шелк, бархат, драгоценности.
— И что?
— И награда за спасение, — терпеливо объяснил я. — Не узнаю тебя, жадная лесная повелительница.
Айне другими глазами осмотрела спасенную. Девушка мерно дышала, но находилась
— И правда, напарник, — Айне оживилась, — богатенькая. А мы ее спасли и папка-король даст королевскую награду, ага?
— Конечно спасли. Именно мы. Если бы ты отважно не прикрывала спину, то я бы пропал. Иди, разгребай логово, там кровать где-то есть на камбузе. Чук где? Какого хрена не у пушки?
— Дрыхнет, — сплюнула Айне за борт. — Будила, но это бесполезно.
Я уложил девушку на кровать, а фейка запалила лампадку, с треском колотя кремнем. Вспыхнул тусклый огонек, разгорелся, а я с любопытством огляделся. Айне действительно устроила на камбузе фейное логово. В углу покачивался цветастый гамак, на столике белела груда обглоданных костей и огрызков.
— Красиво, да? — Айне горделиво обвела рукой камбуз. — Я старалась.
Стены блестели свежей краской, на полочках и единственном шкафу ароматными пучками разложены травы и сборы. Мешочки и кисеты всех размеров, горшки с вощеными крышками, свертки бумаг и книги, чашки и чайник, кастрюли и прочее, прочее, прочее. У меня глаза разбежались. Я думал эти обормоты все кучей скидали в угол, а фея вон как расстаралась. Особенно порадовала полка за дверью, где устроились книги.
— Молодец, — похвалил я, — посуду только помой и объедки выкинуть не помешает.
— Это мигом, — засуетилась Айне, — в момент.
Объедки вылетели в иллюминатор, фея разноцветным смерчем пролетела по комнате с тряпкой и ведерком и камбуз заблестел, как надраенный самовар.
— Вот это да! — восхитился я. — На глазах растешь!
Айне задрала носик и довольно засопела. Действительно развивается, подумал я, уже не та замарашка. Почти матерая феища получается, остается крылья отрастить, да поднатореть в призыве.
— Слушай, напарник, — протянула фея, когда закончила уборку. — Вот если она принцесса всамделишная, то может тебе на ней жениться?
— Чего-о-о?
— Того, — облизнулась Айне и потерла лапки. — Станешь принцессиным мужем, а меня удочерите и заживем, как в сказке. Свой замок, кареты, пиры, будем как сыр в масле кататься! Спать на перинах, кушать всяких молочных поросят и торты, толстеть и радоваться.
Я глупо разевал рот, обомлевший от коварного плана.
— Отличный вариант! — Айне подтолкнула меня к девушке. — Давай, буди ее поцелуем или как там принцесс будят?
— Вот ты продуманная, мелочь, — подхватил я фею за шиворот. — Я сюда не жениться пришел, знаешь ли.
— А чего? — брыкалась Айне. — Целуй скорее! А то Чук утром перегаром все провоняет. Она тогда не поверит, что ты принц! Действуй, пока она не в себе!
— У тебя совсем ум за разум зашел, — я вытащил Айне на палубу и прикрыл дверь. — На хрен мне местные принцессы? В борделе головняков меньше. Да и принц из меня…
— Надо попробовать! — Айне не успокаивалась. — Целую, говорю, побыстрее!